Вайлет отказывалась понимать происходящее, создается впечатление словно все её чувства выжгли, оставляя вместо них лишь рваные ожоги, проходящие по всему существу души. Слёз, как назло, нет после услышанного. Не хочется делать абсолютно ничего.
Уилсон опустошена, словно бутылка того самого эксклюзивного алкоголя, что Мистер Стайлс потягивает, обхватив губами горлышко. Её тело едва подрагивает, она ещё не может справиться с той физической и моральной нагрузкой, что до сих пор бьёт её ударными барабанными по коробке головного мозга, выравниваясь со стуком гребенного сердца. Остатки прожитого дня дают о себе знать ноющей болью на запястьях и парой сотен слез, который пролила светловолосая, закрывшись в ванной, оседая на холодный кафельный пол и жёсткой мочалкой с силой соскабливая с себя верхний слой кожи.
Она послала его к чёрту.
Он ничего не ответил, принимая это как должное.
Вайлет буквально выдавливает из себя последние силы, как зубную пасту из сдутого тюбика, чтобы подняться и идти вперед. Дальше улыбаться Найлу, дальше встречаться с Гарри на организованных его сыном ужином. Все могло быть проще. Уилсон могла послать его к чертям, Найла и всю его семейку, состоящую из кота и Мистера Стайлса.
Но она не может.
Вайлет прикусывает свою губу, громко вздыхая, проводя ладонями по раскрасневшемуся лицу. Ноги сами несут её к проклятому дому на окраине города, огорожденного тонкой переплетью железных прутьев.
Ей критически не хватает воздуха.
Девушка едва дотрагивается до темной калитки, как к ней сразу же подходит пару высоких мужчин в черных одеяниях, спрашивая имя и фамилию. Она ожидает услышать проклятье в свой адрес и уйти куда подальше. Но охранники лишь доброжелательно улыбаются, пропуская внутрь собственного ада.
Бежать назад уже некогда.
Он выходит совсем неожиданно, распахивая дверь, смотря с каким-то безразлично-болезненным взглядом.
Над ними нависло грузное бледно-серое небо, которое совсем чуть-чуть и разорвется по швам.
Вайлет посмотрела на него своими большими глазами и нахмурилась, пытаясь вспомнить минувший день, но память категорически закрыла доступ к нужным данным. Обида ушла, оставляя вместо себя лишь огромную пустыню Сахару, палящим солнцем выжигающую все эмоции до основания.
