Imagine.

Imagine with Louis.

Обычные влюбленные парочки, построенные на всеобщих стереотипах, очень ласковы и милы друг с другом, общаются так, чтобы не разозлить свою вторую половинку и успокоить этого человека в любых жизненных трудностях. Смотря на своих друзей, которые с кем-то встречаются, я начинаю осознавать, что мы с Луи отличаемся от них. Если те пары пытаются разобраться со всеми проблемами вместе, стараясь найти компромисс или просто решение сложного вопроса, то мы с Томлинсоном, если обсуждаем проблемы вместе, пытаясь обдумать лучшие последствия, сразу же начинаем кричать друг на друга и, если быть честной, истерить, разбивая тарелки и обзываясь матерными словами направо и налево. Стресс из-за школы и непонятное домашнее задание; странные взгляды на жизнь родителей и нехватка карманных денег; элементарная усталость и обсуждения со стороны – все это сказывается на наших ссорах и спорах, которых, к счастью, стало все меньше в последнее время. И сегодняшний день не исключение. Наверное, потому что мы морально убиты, и у нас нет сил, да?

Если, допустим, Луи приходит ко мне домой и видит меня спящей, его первая мысль это: "Она снова переборщила с успокоительным". И парень оказывается прав, находя на тумбочке полуоткрытую баночку из-под таблеток. И он не будет кричать на меня, возмущаясь, что я снова их приняла, вовсе нет. Томлинсон сам выпьет пару таблеток и ляжет около меня, понимая, что у меня произошло что-то очень трудное, поэтому я и решилась выпить успокоительное. И даже это будет правдой, потому что я знаю, что Луи выпил их именно по этой же причине, наши мысли и жизненные ситуации схожи, поэтому удивляться тут нечего.
Сон – единственное занятие, которое не утомляет нас двоих. Мы находимся в безопасности, вокруг нас образуется невидимая оболочка, защищающая нас. Большее количество времени, проведенного вместе, мы спим, и нравится нам это дело все сильнее, если руки Лу обернуты вокруг моей талии, и я ощущаю себя спасенной.

И сейчас, читая книгу и утопая в объятиях шатена, перед моими глазами прыгают буквы, слова в голове произносятся неправильно, а костяшки на пальцах белеют все сильнее, когда я сжимаю страницы в руках, стараясь сосредоточиться и воспринять тот факт, что я до сих пор нахожусь тут, на земле. Луи выхватывает книгу из моих рук, громко и небрежно откидывая ее на пол. Я, конечно, могу сказать, что книге больно, потом ее переплет и корешок будут вдребезги, но парня это мало колышет, он не думает, что кому-то или чему-то может быть еще хуже, чем нам двоим, поэтому я просто смотрю на пол, куда недавно упал «предмет моего не здравомыслия».