Без правил (h.s)

Глава 41.

Help me, I'm buried alive
Buried alive.

Within Temptation – Lost.*

POV Оливия.

Отвращение. Только это чувство было во мне. Как было неприятно это делать, пусть даже человеку, которого ты любишь. Смотреть в его глаза, полные желания, и уйти. Убежать. Залететь в кабинку и смахнуть слёзы. Потому что не любил, только хотел.

«Я не могу без тебя», — пронёсся в голове его голос полный боли.

«Заткнись! Заткнись! Заткнись!» — закричала я внутри, сжимая голову руками. Играет. Он всегда играет. Всю свою жизнь.

Больно. Разрывает меня. Но надо продолжать идти вперёд, не оглядываясь.

Осмотрев себя в зеркало в туалете клуба, сполоснула руки и улыбнулась. Ненавижу себя. Ненавижу эту суку в отражении без души. Но она это я, мы единое целое. А от себя не убежать, не скрыться.

Противно. Я скривилась и вышла из помещения. Слух разорвало от громкой музыки. Я вернулась к столику и устало села на диван, никого не было. Только бокал виски и моя сумка. Остальные где-то развлекаются. Счастливые.

К чёрту всё. Выпив залпом горячий напиток, я схватила сумку и, протискиваясь сквозь толпу, вышла на прохладный воздух.

— Крошка, подвезти? — послышалось сбоку. Я только показала средний палец и пошла дальше.

Мысли в голове путались, мне было необходимо с кем-то поговорить. Поплакать. Да что там, я уже реву. По щекам катятся слёзы. Найдя в сумке телефон, я, не думая, набрала номер и напряжённо стала ждать.

— Ливи, доченька, привет, — послышался в трубке родной голос.

— Мам, — проскулила я и свернула в подворотню, прижимаясь к холодной стене.

— Что случилось? — обеспокоенно спросила она.

— Домой хочу...не могу тут больше, — всхлипывая, объяснила я.

— Ты что плачешь? Господи Всемогущий, Ливи, рассказывай, — предложила мама.

Могу ли я ей всё рассказать, могу ли довериться?

— Я такая идиотка, мам. Я идиотка, — по слогам произнесла я последнее слово.

— Деточка, мы прилетим через три дня, всё будет хорошо. Что тебя так расстроило, что ты плачешь? Хью? — пыталась успокоить меня она.

— Не будет, больше никогда не будет хорошо, — шмыгнув носом, ответила я.

— Отец тебе всё рассказал? — тихо спросила она.

— Да, — медленно ответила я, хотя врала. Пусть лучше так.

— Я же просила его молчать, никогда об этом даже не заикаться. Оставить всё в прошлом. Ты сказала Гарри об этом или Патриции? — выдала она. Я стёрла слёзы и нахмурилась.

— Нет, надо? — продолжила я играть, чтобы понять, что сейчас происходит.

— Не знаю, доченька. Я думала, он забыл об этом, что изменился, понял свою ошибку прошлого, эту глупую месть и ненависть. Но видно, нет, — тяжело вздохнула она.

Что, черт подери, происходит? Какая ошибка, месть, ненависть?

— Не изменился, продолжает, — находила я слова. — И что мне делать?

— Гарри и Пати должны знать, что все это было ложью. Только вот не думаю, что после такого свадьба состоится, — печально усмехнулась мама.

— Но Патриция же его любит, и папа тоже любит её, — мой мозг сам выдавал фразы.

— Да, но любовь не выдержит давней истории. Месть никогда не оканчивается хорошо, и мы в этом убедились. Если Пати узнает, что Хью подстроил анализы Гарри, то убьёт его. Он же обрёк бедного мальчика на такую жизнь, как и Дэвида...

— Что? — воскликнула я, раскрыв рот от такого признания.

— Так, подожди, что тебе рассказал твой отец? — насторожилась мама.

— Папа специально засунул Гарри в клинику? Зачем? Какая месть, блять? — заорала я.

— Ливи! Да, так ты этого не знала? Я же думала...черт. Дочь! — повысила голос мама.

— Зачем он это сделал? — допытывалась я.

— Господи, — простонала она. — Всё сложно, Ливи. Просто забудь, это неважно...

— Неважно? — истерически возмутилась я. — Неважно? Говори, мама!

— Всё началось ещё в старшей школе, было пять друзей, одни из самых красивых и богатых мальчиков королевства, по которым сходили с ума все девочки. Двое из них постоянно соревновались друг с другом. И решили поспорить на одну девушку. Играли без правил с ней, а когда она узнала, то было уже поздно. Она написала письмо, любовное письмо одному из них, чтобы наказать второго, которого действительно любила. На Рождественском балу он зачитал письмо перед всеми студентами, и одержал победу. Но злость и ненависть не была пережита, и когда враг был подсажен на наркотики, а затем умер, то путь к трофею был открыт....

— Подожди, — выдохнула я, облизывая губы. — Ты...ты мне посоветовала давно написать о своих чувствах к тому, кому боюсь об этом сказать лично.

— Доченька, я не знала, что это Гарри, — жалобно произнесла мама.

— Господи, — я начала насыщать тело кислородом, пока осознание всего потихоньку складывало пазл.

— Оливия, только не делай глупостей...я не знаю, что ещё сказать.

— А почему он с тобой остался? — нервно спросила я.

— Я забеременела в Рождество. Я была девственницей, и мне очень нравился Хью, а когда его предала Патриция...так получилось. И через некоторое время и Пати забеременела Гарри. Мы с ней были лучшими подругами, и она помню очень плакала и не понимала, как такое могло произойти. Она ничего не помнила. Дэвид что-то подмешал ей, чтобы навсегда перекрыть путь своему бывшему лучшему другу, затем они расписались. Но мы продолжали дружить, как и с остальными. Я уехала, потому что узнала, что Хью сделал с Дэвидом. Но со временем простила, и...ты тоже прости его. Он просто был влюблён, и сейчас любит её, — быстро говорила она.

— Блять, — простонала я и зажмурилась, из глаз потекли горячие слёзы от ещё большего отвращение ко всему этому миру. Я не могла поверить в жестокость своего отца. И он играл. Да что это за жизнь, где нет ни одного чистого человека, который не надевает маску?

— А почему он так ненавидит Гарри? — услышала сквозь затуманенное сознание свой голос.

— Я думаю, потому что он сын Дэвида, и высмеял тебя тогда, — тихо призналась мама.

— И ты об этом знаешь? — выдохнула я.

— Да, знаю.

Телефонная трубка скользнула на землю, и послышался треск. Разум мутнел, что не оставлял сил в теле, и я скатилась на грязную землю.

Ужасно. Как это всё ужасно. И я ведь поверила. Я поверила, но не тому...совсем не тому. И сама разрушаю свою жизнь, продолжая игру отца. Месть.

Резко поднявшись на ноги, я схватила разбитый пищащий телефон и выскочила из переулка и побежала до дороги, чтобы поймать такси.

— Лив, — окликнул меня Зейн.

— Не сейчас, — крикнула я, продолжая бежать.

— Лив, да я искал тебе везде, — Зейн нагнал меня и схватил за руку, заставив остановиться.

— Отвали, серьёзно не сейчас! — закричала я, и развернулась.

— Почему ты вся грязная? Кто...что? Гарри? — задавал он вопросы.

— Блять, отвали от меня, — я дошла до такси и быстро забралась в него, захлопывая за собой дверь, оставляя потерянного Зейна за пределами моего мира.

Назвав адрес, я кроме обиды, ощутила злость, да такую что хотелось орать. И я знала, на кого я сейчас буду это делать. Нет, больше со мной никто не будет играть. Я не подчиняюсь ничьим указам и правилам.

Когда машина привезла меня к дверям, я быстро расплатилась и зашла в дом.

— Отец! — проорала я в холле, сжимая кулаки.

— Мисс Престон, вашего папы нет дома. Он приедет утром, уехал по делам, а мисс Стайлс у миссис Пейн, — сообщила мне Дороти.

— Кто дома? — процедила я.

— Никого, — медленно ответила она.

Без слов я поднялась к себе, чтобы привести себя в порядок. Приняв душ и переодевшись, я спустилась вниз и села на ступеньки, ожидать предателя.

Он появился, когда уже расцвело, а я задремала, прижавшись в стене.

— Оливия, что ты тут делаешь? — тихо спросил он, и я открыла глаза.

— И мне это очень интересно, — зло произнесла я и поднялась.

— Не понимаю тебя, — покачал он головой.

Как этот человек мог таить в себе столько яда, разрушая вокруг себя все? Как? Значит, вся моя жизнь, разговоры о доверии были ложью.

— Я всё знаю, что ты помог умереть отцу Гарри, про спор, про маму, про то, какой ты урод на самом деле, — выплёвывала я слова, пока глаза отца расширялись в ужасе.

— Что...кто, — прошептал он.

— Кто ты вообще? Когда ты стал таким? — вглядываясь в любимые черты лица, продолжала я, а глаза затуманились.

— Тебя это не касается, — сжал он губы и подошёл к другой лестнице.

— А если Патриция узнает, я ей все расскажу, потому что это гнусно, это...

— Расскажешь? Вперёд, доченька, стань для меня убийцей. Я добивался её всю жизнь. Любил до боли, умирал и снова любил! Так давай, говори, и тогда ты станешь такой же, как я. Потому что ты моя кровь, но никогда я свою кровь не отдам такому ублюдку, как Стайлс. Любишь? Так знай, что такие, как он не умеют любить! — кричал он.

— Это ты ублюдок, а не он, — с отвращением произнесла я.

— А ну повтори, — ухмыльнулся папа.

— Миллион раз могу повторить! — закричала я от обиды внутри. — Урод, ты законченный мудак! Куда ты дел моего отца, который всегда улыбался и не был таким говнюком? Это не Гарри, это ты разрушаешь всё! Ты не стоишь ни фунта, и мне противно, оттого что ты мой отец!

— Разговор окончен, не для того, я работал и давал тебе образование, защищал и пытался уберечь. Чтобы слышать грязь из твоего рта! Считаешь, что ты взрослая? Так вот, девочка, трахаться, это ещё не стать взрослой, это означает, что тебя надо было пороть, а не любить! — столько ярости и ненависти было обращено ко мне, что я сделала шаг назад.

— Знаешь, почему я уехала? Потому что ты перестал быть моим супергероем уже давно, ты превратился в злодея. А они оканчивают плохо! — выдохнула я.

— Марш в свою комнату, ты больше никуда не выйдешь. И Гарри не подойдёт к тебе, потому что ты для него никто. Он тобой увлёкся лишь потому, что ты моя дочь. Гены не заткнуть, и ненависть передаётся по крови. Только ты предала меня, ты выбрала того, кто уже тебя унизил раз, а второй раз будет вскоре. И куда ты потом побежишь? Тебе некуда бежать, потому что от той грязи, которая в тебе не скрыться, я это по себе знаю. Но я не жалею ни о едином поступке совершенном мной. Скройся с глаз, пока не довела меня до греха! — орал он.

— До греха? Ты убил Дэвида, ты заставил всех думать, что Гарри наркоман. Да пошёл ты, — я оглядела его с отвращением и подбежала к двери.

— Стой! Только попробуй выйти, я тебя лишу всего...

— Чего ты ещё можешь лишить меня? — нервно рассмеялась я. — Чего? Ты сделал все, чтобы я узнала, какую ты ведёшь игру без правил. И я не скажу ни слова Патриции, ты сам ей об этом скажешь, потому что такое надолго нельзя похоронить. Оно сожрёт тебя изнутри!

Вылетев на прохладный воздух, ноги меня несли куда-то, и я позволяла им.

Как же это больно терять любимых. Знать, что они живы, но в то же время мертвы в душе. У них уже есть плита на твоём воображаемом кладбище, и теперь ты будешь носить только туда цветы полная горечи, что ты знала этого человека, а он оказался предателем.

Я остановилась, переводя дух, сжимая голову. Поворачиваясь вокруг себя, я видела людей, у каждого были свои проблемы, и они куда-то спешили. И никому не было дела до тебя, а у тебя вся жизнь в один миг разрушилась.

И из твоей груди вырывается крик о помощи, но на тебя смотрят как на помешанную, больную и продолжают идти. Потому что ты одна, ты никому не нужна.


Примечания:

*Перевод:
"Помогите, меня хоронят заживо,
Хоронят заживо!.."