Алиса в зазеркалье

3. ЗАЗЕРКАЛЬНЫЕ НАСЕКОМЫЕ

Прежде всего, конечно, нужно было оглядеться и познакомиться со страной, по которой ей предстояло путешествовать. - Совсем как на уроке географии, - подумала Алиса, поднимаясь на цыпочки, чтобы заглянуть подальше. - Главные реки? Никаких. Главные горы? Всего одна - и я на ней стою. Как она называется? По-моему, никак. Главные города?.. Ой, _кто это_ там? Вьются, словно пчелиный рой... Только, конечно, пчел на таком расстоянии не увидишь... Она замолчала и стала смотреть на загадочных насекомых, которые кружили над цветами, погружая в них хоботки. - Совсем как настоящие пчелы, - подумала Алиса. Конечно, это были совсем не пчелы; по правде говоря, это были слоны, в чем Алиса очень скоро убедилась. У нее прямо дух захватило от этого открытия. - А какие там огромные, должно быть, цветы! - размышляла Алиса. - Словно дом, только без крыши и на стебле! А сколько меду! Подойду-ка я поближе... Нет, лучше подожду... Она начала было спускаться с холма, но вдруг оробела и остановилась. - Прежде чем туда идти, нужно запастись хорошей веткой, чтобы отмахиваться от слонов, - оправдывалась она перед собой. - А как будет смешно, когда меня спросят дома, как мне здесь понравилось, и я скажу: "Очень приятная была прогулка, только... - тут она тряхнула головой (такая уж у нее была привычка!), - только было _жарко_ и _пыльно_, и слоны _докучали_!" - Спущусь-ка я в другую сторону, - проговорила она, помолчав, - а к слонам пойду попозже. Мне ведь нужно _поскорее_ попасть на третью линию! С этими словами она сбежала с холма и перепрыгнула через первый из шести ручейков (*23). - Ваши билеты! - сказал Контролер, всовывая голову в окошко. Все тут же предъявили билеты; размером билеты были не меньше пассажиров, и в вагоне поэтому сразу стало очень тесно. - Та-ак, - протянул Контролер и сердито взглянул на Алису. - А где твой билет, девочка? И все хором закричали ("Словно припев в песне", - промелькнуло у Алисы в голове): - Не задерживай его, девочка! Ты знаешь, сколько стоит время? Тысячу фунтов - одна минута! - К сожалению, у меня нет билета, - испуганно сказала Алиса. - Там, где я села, не было кассы... И хор голосов подхватил: - Там не было места для кассы! Знаешь, сколько стоит там земля? Тысячу фунтов - один дюйм! - Не оправдывайся, девочка! - сказал Контролер. - Надо было купить билет у машиниста. И снова хор голосов подхватил: - У человека, который ведет паровоз! Знаешь, сколько стоит дым от паровоза? Тысячу фунтов - одно колечко! - Лучше мне промолчать, - подумала Алиса. На этот раз, так как она не произнесла ни слова, никто нечего не сказал, но, к величайшему ее удивлению, все хором подумали (надеюсь, ты понимаешь, что значит "думать хором", потому что мне, по правде говоря, это неясно): - Лучше промолчи! Знаешь, сколько стоит разговор? Тысячу фунтов - одно слово! - Сегодня мне всю ночь будет сниться тысяча фунтов! - подумала Алиса. А Контролер все это время внимательно ее разглядывал - сначала в телескоп, потом в микроскоп и, наконец, в театральный бинокль. Наконец, он сказал: - И вообще ты едешь не в ту сторону! Опустил окно и ушел. Господин, сидевший напротив (одет он был в белую бумагу) (*24), произнес: - Такая маленькая девочка должна знать, в какую сторону она едет, даже если она не знает, как ее зовут! Козел, сидевший рядом с господином в белом, закрыл глаза и громко сказал: - Она должна знать, как пройти в кассу, даже если она не умеет читать! Рядом с Козлом сидел Жук (это был очень странный вагон, битком набитый пассажирами), и, так как говорить здесь, судя по всему, полагалось по очереди, он сказал: - Придется отправить ее обратно с багажом. Алисе не видно было, кто сидит за Жуком, она только услышала хриплый голос: - Пусть пересядет на другой... Тут голос закашлялся и замолк. - Что это у него? Грипп? - подумала Алиса. И тотчас же тоненький голосок прошептал ей прямо в ухо: - Из этого вышла бы неплохая шутка: "Коль хрип - так грипп..." или еще что-нибудь в таком же духе... В самом конце вагона кто-то ласково пропел: - На ней надо написать: "Хрупкая девочка! Не кантовать!" А голоса продолжали выкрикивать ("Сколько их здесь!" - подумала Алиса): - Надо отправить ее почтой! Налепить ей справа марку и отправить! - Нет, лучше телеграфом! - Пусть тянет поезд вместо паровоза! Но господин в белой бумаге наклонился к Алисе и прошептал: - Не слушай их, детка! Просто на каждой остановке покупай по обратному билету! - И не подумаю! - воскликнула, потеряв терпение, Алиса. - Эта поездка мне совсем не нужна! Хочу в лес! В чащу! - И из этого вышла бы _неплохая_ шуточка, - проговорил тоненький голосок прямо у нее над ухом. - "Хочу _почаще_ бродить по _чаще_"... Или еще что-нибудь в этом же духе... - Ах, оставьте меня, наконец, в покое! - сказала Алиса, оглядываясь. (Она никак не могла понять, кто это с ней говорит тоненьким голоском.) - Если вам так хочется шутить, шутите, пожалуйста, сами! Тоненький голосок в ответ глубоко вздохнул. Он был, видно, _очень_ несчастлив. - Надо бы его утешить, - подумала Алиса. - Но только почему он не вздыхает, как люди! Понимаешь, вздох был такой легонький, что она бы его ни за что не услышала, если бы он не раздался у нее прямо над ухом. От этого в ухе у нее защекотало, и она перестала думать о горестях своего невидимого собеседника. - Я знаю, что ты мне друг, - продолжал голосок. - Старый друг... верный друг... Ты меня не обидишь, даром, что я насекомое... - Какое насекомое? - забеспокоилась Алиса. На самом деле она хотела узнать, кусается ее собеседник или нет, но задать такой вопрос прямо было бы, конечно, невежливо. - Неужели ты не догада... - начал тоненький голосок, но его заглушил пронзительный свисток паровоза. Алиса и все остальные в тревоге повскакали со своих мест. Лошадь, высунувшая голову в окно, оглянулась и спокойно сказала: - Ничего страшного! Здесь ручеек, который нам надо перепрыгнуть. Все тут же успокоились, только Алисе было как-то не по себе при мысли о том, что поезда здесь прыгают. - Зато я сразу попаду на четвертую линию, - подумала она. - А это уже неплохо! В тот же миг она почувствовала, как поезд поднялся в воздух. От страха она вцепилась во что-то, оказавшееся у нее под рукой. Это была козлиная борода (*25). Не успела Алиса схватиться за нее, как борода словно растаяла в воздухе. Алиса оказалась под деревом, а над головой у нее на сучке устроился Комар (так вот кто был ее невидимым собеседником!) и обмахивал Алису крылышками. Это был _огромный_ Комар. - Не меньше гуся! - подумала Алиса. Но она ничуть не испугалась: чего ей было бояться после столь долгой и дружественной беседы? - Значит, ты не всех насекомых любишь? - продолжал как ни в чем не бывало Комар. - Я люблю тех, которые умеют говорить, - отвечала Алиса. - У нас насекомые не разговаривают. - А каким насекомым у вас радуются? - спросил Комар. - Я никаким насекомым не радуюсь, потому что я их боюсь, - призналась Алиса. - По крайней мере, больших. Но я могу вам сказать, как их зовут. - А они, конечно, идут, когда их зовут? - небрежно заметил Комар. - Нет, кажется, не идут. - Тогда зачем же их звать, если они не идут? - Им это ни к чему, а нам все-таки нужно. Иначе зачем вообще знать, как что называется? - Незачем, по-моему, - сказал Комар. - Если ты зайдешь поглубже вон в тот лес, ты увидишь, что там нет никаких имен и названий. Впрочем, мы зря теряем время... Значит, какие у вас насекомые? - Ну, вот, к примеру, есть у нас Бабочка, - сказала Алиса и загнула на руке один палец. - А-а, - протянул Комар. - Взгляни-ка на тот куст! Там на ветке сидит... Знаешь кто? Баобабочка! Она вся деревянная, а усики у нее зеленые и нежные, как молодые побеги! - А что она ест? - спросила Алиса с любопытством. - Стружки и опилки, - отвечал Комар. - А еще кто у вас есть? Алиса жадно разглядывала Баобабочку. Она была такая толстенькая и такая веселая, что Алиса решила: она только что хорошо пообедала! - А еще у нас есть Стрекоза, - сказала она и загнула второй палец. - Подними-ка голову, - сказал Комар. - Вон на той ветке прямо у тебя над головой сидит Стрекозел. Бородатый, рогатый, и то и дело лезет бодаться! - А он что ест? - снова спросила Алиса. - Траву и отруби, - ответил Комар. - А гнездо он себе вьет в хлеву. Алиса долго задумчиво смотрела на Стрекозла и, наконец, сказала: - А еще у нас есть всякие мошки. - Взгляни-ка на то облачко, - заметил Комар. - Это вьются Бегемошки. Подумать только - такие толстые и неповоротливые, а как хорошо летают! - А что они едят? - снова спросила Алиса. - Мелкую рыбешку и лягушек! Алису одолели сомнения. - А если рыбешки не будет? - спросила она. - Тогда они, конечно, умрут, - отвечал Комар. - И часто так бывает? - Всегда, - сказал Комар. Алиса задумалась, между тем как Комар развлекался, кружа вокруг ее головы. Наконец, он уселся на ветку и пропищал: - Хочешь потерять свое имя? - Нет, - испугалась Алиса. - Конечно, не хочу! - И зря, - сказал Комар небрежно. - Подумай, как это было бы удобно! Скажем, возвращаешься ты домой, а никто не знает, как тебя зовут. Захочет гувернантка позвать тебя на урок, крикнет: "Идите сюда..." - и остановится. Имя-то она забыла. А ты, конечно, не пойдешь - ведь неизвестно, кого она звала! - Это мне не поможет, - возразила Алиса. - Даже если она забудет мое имя, она всегда может сказать: "Послушайте, милочка...". - Но ведь ты не Милочка, - перебил ее Комар. - Ты и не будешь слушать! Хорошенькая вышла шутка, правда? Жаль, что не _ты_ ее придумала! - Что это вы все время предлагаете _мне_ свои шутки? - спросила Алиса. - Эта, например, вам совсем не удалась! Комар только глубоко вздохнул; по щекам у него покатились две крупные слезы. - Не нужно шутить, - сказала Алиса, - если шутки вас так огорчают. В ответ он снова грустно вздохнул, а когда Алиса подняла глаза, бедного Комара на ветке уже не было - должно быть, его унесло собственным вздохом. Алиса так долго сидела без движения, что ей стало холодно; она поднялась и пошла вперед. Вскоре она вышла на полянку, за которой чернел лес. Он был гораздо мрачнее того, откуда она вышла, и Алиса _немножко_ струсила. Все же, поразмыслив, она решила идти вперед. - Не возвращаться же мне _назад_! - сказала она про себя. - Другого пути на восьмую линию нет. - Это, верно, тот самый лес, - размышляла она, - где нет никаких имен и названий (*26). Интересно, неужели я тоже потеряю _свое_ имя? Мне бы этого не хотелось! Если я останусь без имени, мне тотчас дадут другое, и наверняка какое-нибудь ужасное! А я примусь разыскивать того, кто подобрал мое старое имя. Вот будет смешно! Дам объявление в газету, будто я потеряла собаку: "_Потеряно имя по кличке_...", тут, конечно, будет пропуск... "_На шее медный ошейник_". И всех, кого ни встречу, буду окликать: "Алиса!" - вдруг кто-нибудь отзовется. Только вряд ли... Разве что по глупости... Так, беседуя сама с собой, она незаметно дошла до леса; там было сумрачно и прохладно. - По крайней мере, - подумала Алиса, ступив под деревья, - приятно немножко освежиться в этом... как его? Ну, как же он _называется_?.. - Она с удивлением заметила, что никак не может вспомнить нужного слова. - Когда спрячешься под... ну, как же их?.. под... _этими_... - Она погладила дерево по стволу. - Интересно, как они _называются_? А может, никак? Да, конечно, никак не называются! С минуту она стояла в глубокой задумчивости, а потом вдруг сказала: - Значит, все-таки это _случилось_! Кто же я теперь? Я должна _вспомнить_! Во что бы то ни стало должна! Но как она ни старалась, ничего у нее не выходило. Она всячески ломала себе голову, но вспомнить свое имя не могла. - Помню только, что там есть Л... - сказала она, наконец. - Ну, конечно, оно начинается с Л... (*27) Тут из-за дерева вышла Лань. Она взглянула на Алису огромными грустными глазами, но ничуть не испугалась. - Тпрушеньки! Тпрушеньки! - сказала Алиса и протянула руку, чтобы ее погладить. Лань прянула в сторону, но не убежала, а остановилась, глядя на Алису. - Как тебя зовут? - спросила Лань. У нее был мягкий и нежный голос. - Если б я только знала! - подумала бедная Алиса. Вслух она грустно промолвила: - Пока никак... - Постарайся вспомнить, - сказала Лань. - Так нельзя... Алиса постаралась, но все было бесполезно. - Скажите, а как _вас_ зовут? - робко спросила она. - Вдруг это мне поможет... - Отойдем немного, - сказала Лань. - _Здесь_ мне не вспомнить... Алиса нежно обняла Лань за мягкую шею, и они вместе пошли через лес. Наконец, они вышли на другую поляну; Лань взвилась в воздух и сбросила с себя руку Алисы. - Я Лань! - закричала она радостно. - А ты - человечий детеныш! Тут в ее прекрасных карих глазах мелькнула тревога, и она умчалась прочь. Алиса долго смотрела ей вслед; слезы навертывались ей на глаза при мысли, что она так внезапно потеряла свою милую спутницу. - Ну, что ж, - сказала она, наконец. - Зато теперь я знаю, как меня зовут. И _то_ хорошо... Алиса... Алиса... Больше уж ни за что не забуду... Посмотрю-ка я на эти указатели. Интересно, куда мне теперь идти? На этот вопрос ответить было нетрудно: через лес вела только одна дорога, и обе стрелки указывали на нее. - Дойду до развилки, - подумала Алиса, - тогда и решу. Ведь там им придется указывать в разные стороны. Напрасно она на это надеялась! Она все шла и шла по дороге, но и на развилках стрелки неизменно указывали в одну сторону. На одной из них было написано: "К дому Труляля" А на другой: "К дому Траляля" - Судя по всему, - размышляла Алиса, - они живут _вместе_. Как это я раньше не догадалась... Впрочем, я все равно задерживаться у них не буду. Забегу на минутку, поздороваюсь и спрошу, как выйти из лесу. Только бы мне добраться до восьмой линии, пока не стемнеет! Тай она шла и шла, разговаривая сама с собой, как вдруг дорожка круто повернула, и она увидела двух человечков, толстых, как набитые шерстью кули. Это было так неожиданно, что Алиса вздрогнула и остановилась. Впрочем, она тут же успокоилась, сообразив, что перед ней не два куля, а -

(Если что это так и надо)