Daltonian | L.H

7.

—  Продолжим наш обряд? — я поднял глаза и увидел, как лицо Крейга расплылось в идиотской ухмылке. — Берите его, парни.

Двое его друзей скрутили мои руки за спину, из-за чего я издал болезненный рык. Они были на голову меньше меня, но поразительно сильные. В этот момент мне показалось, что в прошлой жизни я был слабым жирафом, который умер от нападения двух голодных гиен. Я понятия не имел, что для них значит «обряд» и что меня ждет дальше.

— Какой обряд? Куда вы меня ведете? — в моем голосе проскользнули нотки паники, но это их только забавляло. — Отпустите!

—Поживешь, узнаешь, — Крейг следовал за нами, — а может, и не поживешь, - безумно засмеялся тот.

Самое интересное было то, что это все происходило при людях, но никто из присутствующих не старался как-то заступиться за меня. Они только кидали короткие и любопытные взгляды в нашу сторону. Стадо.

А потом меня со всей силы швырнули на грязный, холодный пол в туалете. Парень с огромной ссадиной на щеке запер дверь, после того как Крейг приказал ему это сделать. Я попытался встать, но меня резко ударили кулаком в живот, и я согнулся, чувствуя, как все внутренние органы перевернулись. Теперь было нетрудно догадаться, что они имели в виду. Эта учесть «козла отпущения» постигла меня и в этой стране. Должно быть, пока я не стану окончательной калекой, это никогда не прекратиться.

Три тупоголовых бездаря возвысились надо мной, ожидая какой - нибудь реакции на их звериную агрессию, но я только пронзительно всматривался в жирные стены этого «элитного» заведения. Тогда шесть пар ног начали автоматически пинать, ноющее от боли, тело. Я бы мог предложить им деньги, но за десять лет унижения, издевательств и насилия, я понял, что таким тварям нужна только забава.

— Блондинчику этого мало, — гадко ухмыльнулся Крейг, — пускай поплавает в толчке.

Он взял меня за волосы и потащил к отвратительно пахнущему унитазу. Его приятели радостно выкликивали что-то в ответ, но я уже не слышал, будучи погруженным в воду. Я не умел плавать и, тем более, долго задерживать дыхание, поэтому воздуха хватало ненадолго. Меня не раз запирали и топили в туалете. Это не было для меня новинкой. Раньше в таких случаях я отчаянно кричал и брыкался, как свинья на скотобойне, перед тем как ей отрубят голову. Но чем меньше ты сопротивляешься, тем меньше к тебе пропадает интерес.