И жизнь , и слезы , и любовь

Анютка родилась !

 

Я становилась популярнее. У меня появились преданные поклонники. Я стала мелькать «в телевизоре».

      Опять и опять я себя спрашивала: ты практически достигла цели — ты счастлива? Передо мной фотографии того времени. Короткая стрижка. Холодный отстраненный взгляд. Томные позы. Полумрак. Кожаные брюки. Темные тона. Строгий покрой.

      Отстраненность... Несвойственная мне черта. Но тогда это было частично моим внутренним состоянием. Видимо, сработала защитная реакция психики: мне казалось, я наблюдаю за всем происходящим со стороны. Вот я пою со сцены и вижу себя как будто зрительскими глазами. Вот мужчина бьет женщину. Эта женщина — я. Но я как будто не чувствую боли. Я лишь сторонний наблюдатель...

      Шуйский позиционировал меня как певицу элитарную. Он придумал для меня специфическую манеру поведения, также абсолютно мне несвойственную. Я должна была изображать из себя высокомерную даму. Я должна была быть вежлива, но холодна. Помню, прочитала про себя написанную в то время статью какого-то музыкального критика: на сцену вышел пингвин. Недавно просмотрела видеозаписи тех лет. Боже, какой кошмар! Ни дать ни взять — настоящий пингвин! Это урок для продюсера, как не надо работать с певцом...

      Странно: хоть я и не тосковала по Лёне, все время на память приходили наши с ним, в общем, детские, наивные проекты; моя работа с оркестром театра Эстрады... Тогда я была неизвестна, но была собой, и в моей жизни не было страха.

      Шел 1992 год. Детей у нас еще не было. Ни я, ни Шуйский по этому поводу не беспокоились. Он мне говорил:

      — У меня с этим проблема — от меня никто еще не беременел.

      Когда закончились все эти конкурсы, оказалось, что жду ребенка. Думаю: как быть? У меня с молодых лет была твердая установка: абортов делать не буду. Звоню маме, сообщаю ей новость. Мама отвечает:

      — Ну и хорошо. Возраст подошел. Самое время — в двадцать пять первого ребенка родить.

      Я вышла из кабинета гинеколога и сообщила Шуйскому радостную новость: у нас будет ребенок. Посмотрела на него — он стоит молча, а по щекам катятся слезы. Врач удивлялся, помню, глядя на Шуйского:

      — Чем вы так шокированы? Вы — молодой мужчина. У вас молодая жена. Неудивительно, что она беременна.