Встречаясь ежедневно со своим классом, Константин Семенович при каждом удобном случае давал почувствовать выпускницам, что они уже не дети и что им пора задуматься о себе, о своем месте в жизни. На уроках никогда не перебивал отвечающих, не делал никаких замечаний, а если кто-нибудь ошибался, то поправлял не сам, а давал слово другой ученице. Возникал спор, которым он внимательно руководил.
С каждым днем девушки все больше и больше втягивались в самостоятельную работу. Это было трудно, непривычно, но безусловно интересно. Некоторые из девочек столкнулись, как сказала Тамара, «с таинственным явлением». Под впечатлением уроков и бесед Константина Семеновича они перечли знакомые, неоднократно «анатомированные и анализированные» произведения, и вдруг эти привычные, набившие оскомину книги ожили и расцветились яркими незнакомыми красками. Словно это были холодные, бесцветные алмазы, но Константин Семенович навел на них искусной рукой волшебные грани, и скучные алмазы вдруг превратились в сияющие бриллианты.
Три дня тому назад на урок литературы пришла Наталья Захаровна. Жестом она посадила вставших учениц, прошла в конец класса и села на заднюю парту. Приход директора на урок - обычное явление, но все с интересом ждали, как будет вести себя Константин Семенович. За девять лет девушки видели много, как они говорили, «вторжений» в класс. Приходили инспектора гороно и роно, различные комиссии, инструкторы, какие-то заочники, практиканты, устраивались открытые уроки, и редко, очень редко учитель держал себя при посторонних так же, как всегда. Некоторые смущались и вели урок хуже, чем обычно, другие, чтобы создать выгодное о себе мнение, вызывали только отличниц. Напрасно посетители думали, что они присутствуют на обычном, рядовом уроке. Не только учитель, но и ученицы держали себя при чужих иначе. Прекращались посторонние разговоры, всячески подчеркивалась заинтересованность уроком. В классе непроизвольно и бессознательно возникал союз учителя и учениц, и союз этот был направлен против «посетителей».
Наталья Захаровна просидела до звонка, но очень скоро после ее прихода все, кроме Ани Алексеевой, рядом с которой она сидела, забыли о директоре. Ее присутствие нисколько не повлияло на урок, и от этого всем было почему-то очень приятно.
Увлечение литературой довольно быстро сказалось самым неожиданным образом. У девочек не хватало времени для занятий другими предметами. Это начинало серьезно беспокоить всех. Класс с надеждой ждал от своей тройки решительных действий. Должны же они что-нибудь придумать, если Константин Семенович поручил им воспитательскую работу. Но тройка ничем себя не проявляла, хотя все видели, что на каждой перемене комсорг, староста и редактор объединялись и о чем-то совещались. Если Катя умела скрывать секреты и ничем не выдавала себя, то у Тамары, и особенно у Жени, все ни на лице держалось выражение таинственности и озабоченности.
