Дом 88: Голубые занавески

Вязаный свитер, а в нём мы (ХунХаны)

  Холод гулял по комнате, то и дело бесстыдно забираясь под тонкую ткань клетчатой рубашки, обдавая безжалостным дыханием голые пятки и сковывая ледяными объятиями тонкие запястья рук, пальцы которых бегали по клавиатуре ноутбука. Я поёжился, подышал на ладони, стараясь их согреть, и продолжил печатать.

— Пишешь? — тихо приоткрылась дверь и в проёме показалась взлохмаченная голова Лу.
— Угум, — буркнул.
— А мне скучно.
Я в ответ только кивнул.
— И так одиноко.
Я снова кивнул.
— Кажется, я умру, если ты сейчас меня не обнимешь.
— Ты всегда так говоришь, однако отчего-то до сих пор жив, — фыркнул я, так и не отрывая взгляда от монитора.
— А ты бы хотел, чтобы я действительно умер? Так, да? — возмутился он обиженно и вошёл в комнату, прикрыв за собой дверь.
— Я же занят, я пишу... — недовольно протянул я, поморщив нос.
— Я всего лишь зашёл в комнату, она и моя тоже, — он шумно плюхнулся на кровать, рядом с которой я сидел на полу, держа на коленях ноутбук.

— Ты мне мешаешь.
— Я не могу тебе мешать, — Лу улыбнулся и, протянув руку, стал перебирать мои волосы. — Ты как-то сказал, что я — твоё вдохновение. Так что всё, получай своё вдохновение полностью! — и он, нагнувшись, чмокнул меня в щёку.
— Холодно, — я сдул чёлку со лба и недовольно надул губы.
— Как? — он делано удивился. — Мой поцелуй тебя не согрел? Совсем-совсем?
— Совсем, — мотнул головой.
— Тогда, может, чаю? Выпьем чаю с малиной? Там еще пироженки остались.
Я на минуту замер. Чай. Я, казалось, уже даже почти почувствовал, как такое необходимое тепло разливается по телу... Но не сейчас. Сейчас я никак не могу уйти.
— Я пишу, — произнёс я твёрдо и, оторвав взгляд от монитора, укоризненно посмотрел на Лу, уже примостившегося на полу рядом со мной.
— Отвлекись, потом продолжишь.

— Сейчас не могу, решается судьба героя! — воскликнул раздосадовано я. — Это очень важный момент в сюжете, он может перевернуть всё! Понимаешь?
Но тёплые ручонки уже перехватили мои запястья, не давая коснуться клавиатуры.
— Понимаю. Но компьютер никуда не денется, напишешь потом, — Лу нежно улыбнулся и, поднеся к губам мою правую руку, чмокнул тыльную сторону ладони.
— Тебе плевать на судьбу человека? — я обиженно засопел, кидая растерянные взгляды на монитор.
— Несуществующего человека, — мягко поправил он.
— Ну знаешь ли, — я выдернул руки, — для меня он вполне настоящий, он существует в моей голове, этого более чем достаточно.
— А я рядом, а не в голове, разве это не лучше? — Лу уткнулся подбородком мне в плечо. — Иногда мне кажется, что я начинаю терять тебя, ты просто растворяешься в собственном мире, совсем позабыв о реальности. А ведь в этой реальности есть я, и я уж точно настоящий и существующий. Обрати уже и на меня внимание, — он умилительно захлопал глазёнками, теребя край моей рубашки.

— Хорошо, так уж быть, выделю тебе полчасика, — я улыбнулся и, отставив ноутбук в сторону, потрепал Лу по щеке.
— Значит, чай? — он довольно засиял.
— Да, с обещанной пироженкой, — кивнул. — Вот только, — я поёжился, — надо бы одеться потеплее, а то у меня уже не то, что внутренности, даже воображение замерзать стало.

Я поднялся с пола и направился к шкафу, из которого, знатно порывшись, достал большой, связанный еще моей бабашкой для папы, бордовый свитер. Только стал натягивать его, как под вязаный край поднырнула лохматая светлая голова. Тёплые руки легли на талию, а губы, прошептав такое знакомое «люблю», накрыли мягким поцелуем мои. Я вмиг позабыл о том, что секундой ранее так сильно замерзал, и что в ноутбуке томятся и ждут своей участи герои. Клавиатура и свет монитора не подарят тепла, в отличие от этих нежных ладошек, что давно уже переместились с талии, и этого свитера, который оказался даже больше, чем я думал, раз в нём уместились двое.