Если мы так мало знаем о жизни —
Что же тогда мы можем знать о Смерти?
Кун Фу-Цзы, древнекитайский мыслитель
Глава 1
Троллейбус мертвецов
(центральный офис «Эмпайр стейт билдинг + север Петербурга)
... Косари обычно не готовы к свиданию со Смертью: в конференц-зале Небоскрёба тени переминаются с ноги на ногу и смотрят в пол, как нашкодившие дети. По правде говоря, неохота устраивать капитальную головомойку... но совсем без неё никак не обойтись. Смерть – единственный авторитет для призраков загробного мира. Так уж устроено человеческое сознание: Смерть внушает людям панический страх, и, умерев, они по инерции продолжают её бояться. Кто явился на разнос сегодня? Те самые чеченец и скинхед, посвящённые мной в косари после бесплодной беседы с братом Никао. Только что я узрел по монитору, как они шагали по коридору среди львов и зебр «Мадагаскара». Это смотрелось весьма забавно, но меня пока не тянет смеяться.
Я зол, как двести пятьдесят демонов. Ну, по крайней мере, как двести.
– У меня философский вопрос. Какого хера вы устроили здесь побоище?
Обычно я куда более вежлив. Но требуется говорить на понятном им языке.
Скинхед реагирует первым, и это о'кей. У многих людей система мозга так устроена: они сначала говорят, а лишь потом думают, что сказали. Да, и в Интернете точно так же.
– А чё он ваще тут? – в короткой фразе заключён вопль возмущённого сердца. – Я думал, хоть на том свете попаду в русский мир. А у вас сплошной хачленд. Вот скажи, Смертыч... Тебе мёртвых русских душ не хватает? Зачем хачей пачками в офис брать?!
«Смертыч» – так меня ещё никто не называл. Подумать только, парень ведёт себя, словно мы с ним вчера за бутылкой вместе «Катюшу» пели. О, сейчас я ему отвечу. Покойники изредка отрываются от реальности. Думают, если умерли, им больше ничего не угрожает. Напрасно. У меня нет мании величия, зато я терпеть не могу панибратство.
Я открываю рот, но меня опережает чеченец.
– Какой я тебе хач, козёл? – У него приглушённый акцент, так говорят кавказцы, – кажется, добавляя немного хрипотцы. – Хачи – это ваши друзья-свиноеды. Я – воин Аллаха. Ещё хоть один раз хачем назовёшь – Аллах свидетель, призрачным стулом в табло получишь.
