Пришествие
(элитный дом рядом с Дворцовой площадью)
...Полемос знала – даже самое лучшее красное вино её не успокоит.
Проклятый минус к чувствительности: не действуют антидепрессанты.
«Он придёт за мной, – сжималась она от страха. – Обязательно придёт».
Лимос и Никао подавленно молчали. Тишину, воцарившуюся среди вяленого иберийского хамона, нарушал туберкулёзный кашель брата Никао и хрипы из его лёгких. Багровое вино колыхнулось: Война, поставив фужер на кухонный стол, распечатала пачку «Партагас».
– Ты думаешь, это Танатос устроил? – в десятый раз переспросил Лимос.
– А больше некому, – ответила Полемос, дрожащими пальцами прикуривая сигарету с чёрным табаком-горлодёром. – Понятия не имею, что случилось, но психую, словно на мирных переговорах по Ближнему Востоку сижу. Может, меня сдал Макиавелли? Флорентийский интриган, средневековая сука. Не удивлюсь, если он беззубо наслаждается хитросплетениями, как древний дед просмотром порно. Рамиль заверил меня: он нанял своего знакомого, лучшего профессионала из возможных, тот не поколеблется выстрелить в ребёнка. Но факт – сначала посредник позвонил мне и известил: оба киллера, уехавшие в онкоцентр на Выборгской, до сих пор не вернулись. А спустя ещё четверть часа пропал и сам Рамиль. Я не могу прийти в себя...
Никао протёр обеими руками гноящиеся глаза.
– И что тебя беспокоит, сестра? – прохрипел он. – Кхе-кхе-кхе... какие сложности? Киллеры – расходный материал, чего их жалеть? У нас достаточно связей с лучшими убийцами всего мира, и стоит только свистнуть, появится толпа новых...
Полемос перевела взгляд на брата. В темноте её зрачков не было видно, но из глаз вырывались тонкие красные нити лазерных прицелов. Чуть сместившись, обе точки совпали в одну на лбу Никао. Это означало одно – рыжая еле себя контролирует.
– Кого я жалею, болван? – Полемос не говорила, а шипела, точно змея. – Для меня миллионы людей – копеечный фарш для котлет. Твоя башка сквозь сопли неспособна всосать: я нервничаю, поскольку Танатос прикончил лучшего специалиста. И я не лью слёз о его ничтожной душонке. Первая мысль была – почему же я послала так мало убийц? Но Танатос в приступе гнева легко уничтожит целый батальон... Вы в курсе, как это было. Ты хоть на мгновение вообрази, что случится, если он сейчас, в этот момент вышел на посредника, и тот ему премило выкладывает: убийство заказала женщина... Да, у меня много лиц. Однако он клещами вытащит из тени Рамиля самые крохотные подробности. Он узнает. Он поймёт – звонок сделала я. А затем Танатос явится говорить со мной – и это самое страшное. Я и предположить не могу, на что он способен в ярости.
