Мальчишка взрогнул и прислушался.
- Пап.
В соседней комнате возился Верк, не реагируя на тревожный звон.
Привычным движением Тмм перекинул за спину легкий автомат. На поясе тихо звякнул нож и мальчик придержал его рукой.
- Папа? - настороженно, громче позвал Тим, выскакивая из комнаты и второй раз за день сталкиваясь с отцом. - Он звонил! - взволнованно выкрикнул мальчик. - Он звонил раньше времени!
Верк, ухватив сына за плечо, поволок о коридору.
- Па, ты чего? Пусти, я сам дойду! - пытался вырваться Тим, но безуспешно. Мужчина урюмо шагал вперед, держа одной рукой сына, а другой крепко сжимая ружье. Только оказавшись на улице Тим сумел вырваться из стальной хватки.
Небо над городом посерело, у линии запада догорал последний на сегодня кусочек солнца. В его лучах будто дрожали обваленные взрывами дома вокруг и выжженный, разломанный крупными зигзагами асфальт. Они стояли в самом центр разрушительной силы войны. Войны, которую они уже проиграли.
- Почему колокол звонил раньше? - глянув на гаснуший запад проговорил Тим и потер плечо. - Еще не меньше двух часов до...
- По твоему, мы должны вернуться в лагерь? - резко спросил Верк, тщательно застегивая армейскую куртку на все пуговицы. Было видно, что он очень нервничает. Словно решился на что-то ужасное. - А сестру ты уже не собираешься искать? - под его ботинками угрожающе хрустнуло битое стекло.
Тим удивленно моргнул.
- Ты что же, решил остаться здесь на ночь?! Отец, от нас с тобой будет мало пользы, если мы сгинем этой ночью, плюнув на все мыслимые и несыслимые законы! Нужно держаться в безопа...- быстро заговорил мальчик.
- Безопасности?! - громыхнул отец. - Ты... - он дернул плечом и шагнул к сыну.
Но мальчишка регительно его перебил:
- Колокол прозвонил раньше обычного, это может быть сигнал тревоги! - Выкрикнул он. - Чайка не нашла Макса, пропала вместе с ним или нет - неважно, и на сегодня с нас хватит похождений. Что, если новая группа бродников решила заселиться в соседнем квартале? И ты хочешь остаться на ночь? - все больше распаляясь, он наступал на Верка. - А я вот не хочу так дешево отдавать наши жизни! Ты снова ставишь нас под удар, как в тот раз, около Свалки. Я уважаю твое мнение, но оставаться на ночь чертовски глупо! Мы сейчас же возвращаемся в лагерь, папа, а с рассветом - вернемся. - Тим замолчал, тяжело дыша.
Широкое, квадратное лицо Верка странно дернулось. Тим впервые за несколько дней заметил, как осунулся и помрачнел отец после пропажи дочери.
- Ты никогда ничего не добьешься, сопляк. А знаешь, почему? - заговорил он тизо и веско. Глаза привычно сверкнули презрением. - Потому что ты вечно осторожничаешь, ты боишься бороться за тех, кого любишь, никогда не выкладываешься по полной. И ты не любишь рисковать - это я в тебе презираю. Твоя сестра никогда бы не бросила тебя здесь, она бы нашла решение и - рискнула! А ты просто трус. - Его лицо задрожало и застыло восковой маской. Круто повернувшись, он направился к автомобилю; у него были выбиты все стекла, одной двери вообще не было,а на уцелевшей красовалась алая надпись "Запад".
Тим, равнодушно пожав плечами, пошел следом. Он, по крайней мере, добился своего. Они с сестрой никогда не были дружны, но он все же любил ее. Вот только, как бы он не хотел ее вернуть, он - из тех, кто пытается сохранить хладнокровие и здравую рассудительность. Глупо же кидаться сломя голову в пасть первому встречному броднику.
