Рождённый Волком

Пролог. Когда умирает волк

Мы рождаемся волками
и умираем волками.

- Отец, прошу позволить мне выйти вместо тебя в Круг.
Хелейдхор, сын Кэлетэка и вождь племени сейови*, даже не повернул головы в сторону своего единственного оставшегося в живых сына. А вот шаман, согнутый тяжким бременем прожитых лет и зим старик, худой, как щепка, словно его давно не кормили, с интересом оглянулся на молодого волка Аррена.
В полумраке пещеры, где проводил эту ночь вождь племени сейови, молясь духам своего тотема Чёрного Волка, были только они втроём, но один из них не имел права здесь находиться. Сын Хелейдхора пришёл сюда незваным, и именно потому отец-альфа игнорировал его.
- Зачем ты сюда пришёл, Куарренархэ, сын Хелейдхора, прозванный Сыном Ночи? - произнёс своим глухим, но все ещё твёрдым голосом шаман. - Разве ты не знаешь, что не должен мешать своему вождю перед поединком?
Аррен посмотрел на седовласого мужчину. Сколько он себя помнил, Мурэта Моки, шаман их племени сейови, всегда был белым, словно первый снег на равнинах, а лицо морщинистым и покрытым шрамами, словно кора старого дуба. Никто почти не помнил, когда он был черноволосым, как и остальные волки его племени, но все уважали его за прожитые годы и мудрость.
- Это мой отец, - напомнил Аррен, тряхнув своими короткими чёрными, как древесная смола, волосами, отрезанными в память клятвы отомстить за смерть своего последнего павшего на поле боя брата.
- С тех пор, как он принял вызов вступить в Круг смерти и жизни, он перестал быть чьим-либо отцом, пока не одержит победу или не умрёт смертью воина, - сурово напомнил ему старик. В то время, как он говорил, его испещрённые вспухшими венами руки ловко окрашивали древесной краской плечи и спину воина боевыми символами их племени. - Он вождь, всё племя - его сыновья.
- Отец! - Аррен прекрасно знал обычаи своего племени и почитал их. Но у него была причина, по которой он хотел занять место отца в Круге. И поэтому посмел нарушить покой участника поединка, хотя знал, что тем самым уронит свою честь в глазах вождя и шамана. - Позволь мне выйти вместо тебя!
- Ты ещё не стал вождём, чтобы указывать мне, что и как делать! - наконец подал голос Хелейдхор, повернув своё обветренное лицо к сыну. - Ты нарушил традиции. Ты хочешь прогнать священный дух Чёрного Волка, чтобы он не принёс мне силу и храбрость в бою?
- Нет, отец, - Аррен опустил глаза, понимая, что вождь имеет право его обвинять. Хотя сам не верил, что кровожадный и бесстрашный дух его племени испугается какого-то молодого воина. - Я хочу выйти вместо тебя. Я поклялся отомстить за братьев. Это моя битва. Ты сам обещал мне позволить отомстить!
- Ты мстил на поле боя за своих братьев и соплеменников. А сейчас поединок вождей. Решается судьба наших племён, и я сам в состоянии защитить честь сейови.
Хелейдхор встал. От костра, разведённого посередине пещеры, на разрисованные многочисленными рисунками стены падала его внушительная тень. Альфа и вождь племени сейови был крепким воином, хотя он видел уже больше шестидесяти зим. Волосы его были все так же черны, как и в юности, а тело покрыто шрамами и закалено в пройденных битвах.
Аррен всегда гордился отцом, и сейчас был первый раз, когда он пошёл наперекор его воле.
Если наступит перемирие, он не сможет отомстить, дабы не разжечь пламя новой войны между племенами. Последняя - унесла слишком много жизней, в том числе его отца-омеги, трёх младших братьев и одного старшего. С Хоайови он был из одного помёта, и они были очень близки, пройдя почти весь путь войны бок о бок, защищая друг другу спины. Но в последней битве у Красной реки брат погиб, когда их враги чевейо, племя серых волков, или иначе лесных, прошли вброд ниже по течению и напали с тыла. Чёрные волки тогда бились насмерть, защищая свою территорию, которую пытались не первое десятилетие у них отнять более многочисленные чевейо.
Его соплеменники не зря считались лучшими воинами: драться сейови умели, что в человеческом обличии, что в зверином. И когда они перевоплощались, стоили не одного, а сразу четверых. Чевейо превосходили их количеством, к тому же предпочитали биться в лесах, которые хорошо знали. Они понимали, что детей Чёрного Волка им не победить в равной схватке, потому действовали хитростью.
Стычки за территорию не прекращались долгие годы. Сколько себя помнил, Аррен всегда был готов к войне. Сначала волчонком, готовый в любой момент бежать или защищаться до последнего. Потом учился охотиться и убивать. От отца-альфы Аррен унаследовал высокий рост и крепкое тело, от отца-омеги - пронзительные зелёные глаза. Уже сейчас, в свои девятнадцать лет, он мог похвастаться не одним врагом, загрызенным им в битвах, и не одного оленя приносил в свой дом. Его уважали в племени, а Мурэта Моки потихоньку учил его мудрости предков, считая его лучшим преемником после отца, хотя об этом ещё было рано говорить, ведь они отличались долголетием. Однако годы войны научили их быть готовыми ко всему - и в первую очередь, к смерти.
Именно поэтому Аррен хотел сам выйти в Круг - по законам либо вождь, либо его преемник могли защищать честь племени. И так случилось сейчас: чевейо выставляли не своего вождя, а его брата и преемника Гэхэджина, прозванного Кровавым Когтем.
- Иди к племени, - коротко приказал вождь и отец Аррена.
Мурэта Моки в этот момент вывел на его спине последние узоры, отложил в сторону вытесанную из дерева плошку и посмотрел своими выцветшими жёлтыми глазами на Аррена.
- Иди отсюда, глупый волчонок, - произнёс он. Уголки его губ приподнялись в лёгкой усмешке. - Ты ещё юн, и глупость твоя простительна. Но эта зима уже будет твоей двадцатой, и тебе пора бы становиться волком, чтобы продолжать путь своего отца. А теперь - ступай прочь!
Аррен бросил последний взгляд на отца и побрёл обратно, к племени. Под его ногами ни разу не треснула ветка, он давно привык бесшумно передвигаться по лесу и в степи, за что и получил своё прозвище - Сын Ночи. Хотя не последнюю роль сыграло то, что он просто обожал это время суток, которое дарило ему небывалое вдохновение и силу.
На развилке Аррен остановился. Внизу он видел костры двух лагерей, чевейо и сейови, позади - скалистые горы, среди которых прятались многочисленные пещеры, наполненные по преданиям священным духом Первых Волков, от которых пошли все племена. Место для поединка выбрано было не случайно, он и сам чувствовал дух этих лесов и земель, но не мог смириться, что война кончится смертью лишь одного. Он потерял намного больше.
Немного подумав ещё, Аррен вздохнул и продолжил спуск, стараясь, чтобы его никто не видел: он не хотел упрёка, что нарушил покой отца перед поединком в Круге. Однако Луна уже заходила, первые лучи солнца окрашивали небо в кроваво-красные цвета, а внизу берег Красной реки оправдывал название, отражая в своих водах все краски рассвета. Прекрасный день для битвы - солнечный, тихий, словно затаившийся, пока племена волков-оборотней разбираются между собой. Лишь остатки тумана приносили свежесть на пороге очередного жаркого дня.
Едва Аррен сделал несколько шагов от развилки, как почувствовал неладное: по спине прошлась стайка мурашек, волосы буквально становились дыбом на затылке. Руки сжались в кулаки, и он с трудом удержался, чтобы не переброситься в свою звериную ипостась. Лишь знание того, что ему нечего бояться накануне перемирия, да и инстинкт охотника, подсказывающий, что взгляд, направленный кем-то на него, не предвещает опасности, заставили его сдержаться. Он медленно обернулся и замер.
Огромный чёрный волк стоял на одной из скал, внимательно наблюдая за его действиями. Это был именно волк, не оборотень - между ними были существенные различия, хотя всё уходило в размеры - оборотни были намного крупнее обычных животных. Но зверь на скале ничем не уступал самому большому оборотню, что знал Аррен - его отцу. Хотя нет, подумалось ему, волк на скале всё-таки был крупнее Хелейдхора.
Аррен почтительно молчал, ожидая, когда дух Чёрного Волка, предков его племени сейови, что-нибудь сделает. Но тот просто смотрел на него, неподвижно застыв. Его взгляд проникал в сердце и душу, словно пытаясь разобраться и понять их обладателя. К каким выводам пришёл Чёрный Волк, он не поведал. Лишь поднял высоко голову, словно что-то увидел позади молодого оборотня, и воин обернулся, прекрасно осознавая, что делать этого нельзя, но не смел противиться воле Духа. Он никого не увидел, лишь костры у подножия гор, где стояли лагерями племена. И когда он вновь посмотрел на скалу, там, как и ожидалось, никого не было. Дух ушёл, словно его и не было.
Чтобы удостовериться в реальности происходящего, Аррен прошёл к скале и тщательно осмотрел место. Ни единого следа, ни одной помятой травинки. Чужого запаха он тоже не ощущал. Аррен ещё немного постоял, глядя с высоты на раскинувшуюся внизу долину реки, потом, так же молча и бесшумно, поспешил к лагерю.
И чевейо, и сейови уже собирались и готовились к поединку - они стягивались к расчищенному самой природой кругу на поляне, окружённой ельником. Все расположились по краям, омеги держались возле своих волчат, альфы сурово наблюдали за врагами на другой стороне. Лишь немногие юные волки, не побывавшие ещё в настоящей битве, веселились, предчувствуя жаркое представление, в котором сойдутся самые сильные воины племён.
Аррена приветствовали его знакомые, но он лишь кивал в ответ, не говоря ни слова. Чевейо провожали его взглядами - они хорошо знали его, он всегда был первый в битвах и отступал последним, да и славу заработал не только именем своего отца-вождя. Он пошёл к месту, которое ещё ранее заприметил, с которого будет открыт хороший вид на поединок, и люди тут же расступились. Остановившись там, Аррен замер и стал ждать.
Народ прибывал, шум нарастал, однако все тут же затихли, когда раздался первый звук барабана. Сначала один, потом два, вскоре к нему присоединились остальные, и уже знакомый боевой ритм, будоражащий кровь, разлетался над поляной. На противоположных концах стояло четыре тотемных знака племён: сейови - огромного чёрного волка, чевейо - серого, менее крупного по размерам, точо - бурого, небольшого степного, и ковоу - койотов.
Ритм, отбиваемый барабанщиками, стал быстрее, и вот в проходах между людьми появились воины со своими спутниками-шаманами. Аррен смотрел на отца - тот был одет лишь в набедренную повязку, демонстрируя тело, покрытое боевыми шрамами, совсем свежими и давно зажитыми, а волосы покрывал головной убор из перьев и лент, свешивающихся до земли. Мурэта Моки шёл рядом, чуть согнувшись, опираясь на свой длинный странно выгнутый посох. Они замерли, смотря на другой край поляны, где остановился воин чевейо. Аррен наконец отвёл взгляд от отца и тоже уделил внимание его сопернику.
Гэхэджин, Кровавый Коготь, был лет на десять моложе Хелейдхора. Его мышиного цвета волосы уже тронули первые седины на висках, хотя он ещё не достиг пятидесяти лет. Он был пониже отца, не так мускулист, да и шрамов поменьше. Рядом с ним совсем молодой, по сравнению с Мурэта Моки, шаман что-то шептал в молитвах и благословениях.
Словно по какому-то беззвучному сигналу, барабаны смолкли. Шаманы почтительно сняли головные уборы со своих вождя и воина, склонившихся в подобии поклона. Потом Хелейдхор, а следом за ним и Гэхэджин сделали шаг вперёд и стали перевоплощаться. Несколько секунд, пока с рычанием оборотни принимали форму зверей, Аррен, не моргая, следил за соперниками: его кости и мышцы заныли, словно он сам собирался перекинуться. Волк прекрасно помнил ту боль, такую привычную и чем-то даже приятную, когда тело меняет свою форму. В детстве его насильно заставляли постоянно перевоплощаться, пока в нём сохранялась гибкость, пока формировался организм, чтобы не замечать боль, чтобы контролировать себя - и эти навыки не раз спасали ему жизнь.
Вновь раздался ритмичный бой барабанов. Чёткий, боевой, и два волка стали медленно обходить по кругу, низко склонив к земле морды и поджидая возможности для нападения. Один огромный, чёрный, с бурыми подпалинами и нечётким рисунком тотемных знаков, расписанных Мурэта Моки; он оскалился, прижимая уши к голове, его желтовато-карие глаза следили за противником. Другой же, серый, заметно проигрывающий ему в размерах, волк так же внимательно наблюдал за противником, пусть и был в боевой готовности, но явно не собирался нападать первым.
Над Кругом пронеслось эхо предупреждающего рычания, и чёрный зверь пошёл в атаку. Сейови бурно зашумели, подбадривая своего вождя: Хелейдхор целился в шею, одновременно пытаясь завалить соперника. Серый волк уклонился, но уйти от лучшего охотника племени не получилось - перекатившись на земле, Гэхэджин несколько секунд боролся с навалившимся на него оборотнем, пока наконец не смог оттолкнуть его задними лапами. С клыков Хелейдхора упали первые капли крови, пасть его оскалилась, и Аррен почувствовал, как волнение и азарт битвы поднимается в нём от повисшего в воздухе металлического запаха. Желание перекинуться стало нестерпимым, он краем глаза видел, как некоторые волчата уже не сдержались и в своём другом обличии рычали и поскуливали, подбадривая вожака, но сам хотел досмотреть до конца человеком, сохраняя тот светлый разум, что даровал этот облик.
Серая шерсть Гэхэджина побагровела на шее, но он встал твёрдо на ноги и тут же отскочил - чёрный волк вновь пошёл в нападение, не давая спуска. На стороне серого оставалась лишь ловкость - он уворачивался, и чевейо на другой стороне заголосили. Бой барабанов становился быстрее, битва словно шла с его ритмом - враг отступал, лишь иногда атакуя, чёрный наступал, тесня соперника, не позволяя ему отдохнуть. Но Гэхэджин не зря был вторым воином в племени - он выжидал возможности напасть, прекрасно понимая, что у него считанные попытки - чёрный волк сейови ему не ровня.
- Вперёд, отец!
Среди шума и гама двух племён эти слова трудно было расслышать, но Аррен обладал натренированным слухом. Его глаза тут же обежали толпы чевейо, отыскивая сына Гэхэджина, но успели поймать лишь белоснежные пряди волос, мелькнувшие среди оборотней - кто-то из старших поспешил увести ребёнка подальше. Впрочем, он тут же забыл о странном мальчишке, так как в Круге события приняли неожиданный характер.
Возможно, тому был виной призыв сына, возможно, Гэхэджин собрал последние силы, но он перешёл в нападение. Чевейо бросался на чёрного волка, пытаясь достать его лапы, даже не помышляя вгрызться в горло. Хелейдхор рычал, отбивая атаки, но у Гэхэджина словно открылось второе дыхание: пользуясь своими размерами и ловкостью, которые те ему давали, он бегал вокруг врага, выискивая слабые места и вновь и вновь терзая раны, ранее им же оставленные. Через минуту Аррен, нахмурившись, заметил, что его отец прихрамывает на заднюю лапу, поджимая её - Гэхэджин так и рвался к ней, отчего чёрный волк метался, его клыки так и мелькали, защищая рану.
И в очередной раз, сделав обманную попытку вновь вцепиться в лапу, серый волк набросился сбоку, целясь в глотку. Не ожидавший такого поворота Хелейдхор не успел вовремя уклониться, его клыки впустую сомкнулись в воздухе, а чевейо добрался до цели. Челюсти впились в плоть, чёрный волк перевернулся, оказавшись на спине, но тут же оттолкнул от себя противника.
Аррен увидел, как его отец поднимается, стараясь не опираться на больную лапу. Морды обоих волков были окровавлены, с клыков капала слюна вперемешку с кровью противника, шерсть побурела, смешиваясь с боевой раскраской. Оборотни были заметно потрёпаны, а барабаны все ещё отбивали свой ритм, словно подстрекая к новой, возможно, последней атаке.
Хелейдхор прыгнул. Гэхэджин не смог уклониться - в атаку были вложены все силы, оба волка сцепились в клубок шерсти. Едва кто-то вставал, как тут же бросался снова на соперника, ни единого мгновения на передышку, Хелейдхор давил размерами, Гэхэджин пытался добраться до глотки. И когда чёрный волк отбросил его в сторону, тот запрыгнул сверху, крепко вгрызаясь в горло соперника и яростно терзая. Хелейдхор завалился на бок, его задняя лапа подогнулась, и он не смог отшвырнуть чевейо. Аррен не заметил, как шагнул вперёд, но тут же был остановлен твёрдой морщинистой рукой Мурэта Моки:
- Бой ещё не окончен, волчонок! - напомнил он, не поворачивая головы; его глаза были устремлены в Круг, где Хелейдхор безуспешно старался скинуть с себя соперника, а тот терзал ему горло. Сейови зашумели, взывая к вождю и Духу Чёрного Волка, по толпе разнёсся шум голосов, а на поляне лапы их вождя скребли по земле, пытаясь перевернуться и отбросить врага. Бой барабанов превратился в один сплошной звук, а сопротивление Хелейдхора постепенно стихало, и наконец, Гэхэджин, заметно прихрамывая на одну лапу, отошёл от неподвижного тела.
Ритм барабанов оборвался, наступила тишина.
Аррен не верил своему зрению, глядя на растерзанную шею отца, окровавленную, сбитую в клочки шерсть. Мурэта Моки вышел вперёд, подошёл к телу вождя, осмотрел и закрыл остекленевшие глаза. Поднявшись, шаман склонил голову в поклоне, что-то прошептал, а потом возвестил:
- Хелейдхор, сын Кэлетэка, прозванный Стоящим Впереди, мёртв. Он был рождён волком и умер волком. Пусть и дальше он пройдёт по Тропе Предков бессмертным духом волка.
Не замечая того, Аррен сделал один шаг вперёд, потом следующий, его взор был прикован к ещё тёплому, отдающему знакомым запахом телу отца. Мурэта Моки почтительно отступил, и молодой волк встал рядом с ним, не веря своим глазам, что Хелейдхор мёртв. Великий воин, самый сильный чёрный волк сейови, его вождь... Он не мог проиграть!
Аррен опустился на колено, его рука пробежалась по тёмной шерсти зверя, опасаясь приближаться к зияющей рваной ране на шее, окровавленной морде с чуть приоткрытой пастью, на клыках которой ещё не остыла кровь врага. Они прошли вместе столько схваток и войн, они вместе охотились и ели, а сейчас последний человек из его семьи мёртв. Он остался один.
Словно вопреки его мыслям, за его спиной послышался скорбный вой его племени. Сначала одиночный, но набирающий силу, и с каждым биением сердца к нему присоединялись новые голоса, чтобы вскоре одной единственной песней, полной тоски, разлететься над поляной под утренними лучами солнца - символом новой жизни. Возможно, по законам природы где-то она и зарождалась, ведь смерть одного - жизнь другого. Такова судьба тех, кто вступил в Круг, в этот мир - умереть или продолжать жить, побеждать или проигрывать.
Аррен поднял голову. Чевейо стояли на другом краю, они ликовали, восхваляя силу и смелость своего воина, принявшего человеческий облик. Его левая нога была разодрана и кровоточила, кто-то уже помог ему надеть набедренную повязку, шаман что-то бормотал, вскидывая руки к небу в благодарной молитве, вождь хлопал по израненной спине победителя. А Гэхэджин, устало, но гордо улыбаясь, трепал по белоснежным волосам мальчика лет десяти, крепко обнимающего его за талию.
На долю секунды необычайные, аметистовые глаза встретились с зелёными, и ребёнок вздрогнул, ощутив волну ненависти и горя, исходящую от чёрного волка.
А Аррен, перекинувшись, присоединился к скорбной песни своего племени.