Тридцать две звезды моей Вселенной

Глава 9.Неужели они оба немножко сумасшедшие?

Запах чая, который принесла она, не давал мне покоя. Я такого еще никогда не пил. В нем было столько разнообразных ароматов, что голова шла кругом. Антон спокойно разговаривал с нею о чем-то, пока я старался понять сорт этого чуда. 

Наши кораблики все еще тихо плавали в бассейне. Мы устроили с Антоном великую битву, но как только пришла Лиза, нам пришлось принять невозмутимые лица. Она всегда корила тех, кто создавал войны. 

Играла приятная музыка, но к концу дня она уже немного раздражала меня. Несколько раз я просил их включить что-то другое, но эту девушку просто невозможно было переубедить. 

К нашей компании добавился Антон Павлович, ее пес. Как я позже узнала, она просто обращалась к нему Палыч (такое прозвище собаке дал ее дядя). Он лег возле нее, свернувшись калачиком. Я удивлялся тому, какой он вообще большой, даже огромный. Пес с белым окрасом приятной на ощупь и мягкой шерсти. Один раз я слегка тронул его, что пес тут же заметил. Он недовольно рыкнул на меня, отчего я решил слегка отойти от него. 

-Да что это вообще за чай?-недовольный собой, я вскрикнул. Лиза приятно улыбнулась.

-Ромашковый,-спокойно ответила она мне,-Но там есть еще другие травы. 

-То есть, это как бы полевой чай?- я удивленно приподнял одну бровь, вглядываясь в кружку. 

-Полевой чай,-она мечтательно закрыла глаза,- Правда, что звучит красиво?

Антон тут же кивнул ей, не сводя глаз с ее милого (как отметил мой друг), но довольно странного (как ответил ему я) личика. Неужели такая психопатка могла ему понравится?

Я тут же чертыхнулся, слегка подавившись чаем. Хотелось убить себя за эти дурацкие мысли. Чтобы хоть как-то отвлечь себя, я попытался вникнуть в их разговор. 

Они говорили о каком-то растении. Я недовольно закатил глаза, поскольку ничего не смыслил в биологии и химии. Я знал лишь такие термины, как : "фотосинтез" и "хлорофилл". Этим мои знания заканчивались. 

С этой стороны я был гуманитарием. В школе нравилась лишь история, но я терпеть не мог учить надоедливые даты. Больше любил особенные загадки, над которыми до сих пор ищут ответы самые выдающиеся историки мира. 

Заиграла новая песня, после которой она ловко привстала, слегка затронув Палыча. Он недовольно открыл глаза, слегка потянулся и перевернулся на другой бок.