Exodus

Улыбайся, или сядешь в тюрьму.

Ровно в семь утра я влетел в дом миссис Лиззбон и увидел, что она уже сидела с Майклом, обсуждая какие-то записи.

-Я вспомнил! -Крикнул я, -Я помню!

-Джеймс, с добрым утром, пожалуйста, успокойся и поясни, что ты вспомнил? -Адвокат сложила бумаги в стопку и закрепила их степлером, пока я садился на стул подле ее рабочего места.

-Я помню, как я оказался в спальне Холли и, что я там делал, -Я начал говорить, при этом обильно жестикулируя. Майкл обошёл стол и сел на край около меня.

-И? -Он провел рукой по своим каштановым волосам и сложил руки на груди, -Договаривай.

-В ту ночь мне звонила Холли и просила приехать к ней домой, -Я остановился, чтобы взять немного воздуха, -А когда пришёл, то уже была вечеринка, а Холли ругалась с кем-то во дворе.

-Ты помнишь как тот человек выглядел? -С неприкрытым скептицизмом сказала миссис Лиззбон.

-Да, я его помню, хотя и было достаточно темно, белый мужчина тридцати - тридцати пяти лет, темные волосы с проседью, классические темные штаны и рубашка, -Я остановился, потому что Майкл сорвался с места и начал рыться в коробках с бумагами, чертыхаясь и бубня всевозможные ругательства себе под нос. Он выхватил папку и вытащил из нее фотографию. 

-Это он? -Передо моим лицом была фотография мужчины,  действительно, похожего на него, я кивнул, -Отлично!

-Кто это? -Миссис Лиззбон и Майкл переглядывались, они сомневаются?

-Джеймс, нам с Майклом нужно обсудить план защиты, -Миссис Лиззбон указала на дверь и подождала, пока я выйду. К чему такая скрытность? Почему я не могу знать кто это? Ничего не понимаю.

Я ждал в коридоре около часа или двух, сложно точно определить. Часы и телефон как и обычно забыл дома.

-Джеймс, позвольте пару вопросов, -К нам подбежали с разных сторон журналисты, создавая перед нами толпу, я хотел было уйти, но миссис Лиззбон крепко схватила меня за локоть, она хотела что-то сказать им. Но почему она ни разу не сказала мне об этом?

-Скажите за что вы её убили? -Женщина азиатской внешности в дешевом деловом костюме начала засыпать меня вопросами, как и остальные, протягивая аппаратуру в мою сторону, -Вы нервничаете?

-Как вы себя чувствуете? -начал уже другой журналист.

-Мистер Бэйкер глубоко сочувствует семье мисс Эллис и он неоднократно нам об этом заявлял. Все, что было написано ранее в газетах - ложь. - Твердый голос миссис Лиззбон заставил ненадолго замолчать журналистов, они слушали, хотели ухватить сенсацию, хотели поставить меня в тупик. Я понимал, что не должен сейчас говорить, даже та самая рука, крепко сжимающая до боли мой локоть, напоминает мне об этом. Но сколько же хочется сказать.