Автостопом По Галактике

Глава 14

Корабль "Сердце Золота" тихо плыл в темноте космического пространства, теперь уже на обычном фотоновом двигателе. Находящаяся на нем команда из четырех человек чувствовала себя не в своей тарелке от сознания, что вместе они находятся не по собственной воле, и даже не по простому совпадению, а по извращенной прихоти загадочных физических явлений - как будто отношения между людьми поддаются влиянию тех же законов, которые правят перемещениями атомов и молекул.

Как только на корабль спустилась искусственная ночь, все с радостью воспользовались предлогом, чтобы удалиться по отдельным каютам и разобраться в своих мыслях и чувствах.

Триллиан не могла заснуть. Она сидела на кровати и смотрела на маленькую клетку, в которой находилось единственное и последнее, что связывало ее с Землей - пара белых мышей. Она настояла, чтобы Зафод позволил ей взять их с собой. Она с самого начала предполагала, что никогда больше не увидит родной планеты, и даже удивилась силе собственных эмоций при известии об ее уничтожении. Все казалось таким далеким и нереальным. Она не знала, какие мысли должны были бы посетить ее в такой момент. Поэтому она села наблюдать за мышами, сновавшими по клетке и с бешеной энергией крутившимися в маленьких пластиковых колесиках, и наблюдала до тех пор, пока животные полностью не завладели ее вниманием. Потом Триллиан вдруг встрепенулась и пошла на капитанский мостик понаблюдать за мигающими огоньками и цифрами, отмечавшими продвижение корабля в космической бездне. Ей хотелось бы понять, о чем же таком она старается не думать.

Зафод не мог заснуть. Ему тоже хотелось бы понять, о чем же таком он не позволяет себе думать. Он уже не мог вспомнить, с каких пор его стало преследовать смутное гнетущее ощущение, что он не полностью находится там, где находится. Большую часть времени ему удавалось не думать об этом, но после неожиданного, необъяснимого прибытия Форда Префекта и Артура Дента ощущение возникло с новой силой. Прибытие это каким-то непонятным образом укладывалось в схему, которой он не мог толком объяснить.

Форд не мог заснуть. Он был слишком возбужден оттого, что он снова в пути. Пятнадцать лет фактического заключения наконец-то закончились, как раз тогда, когда он уже начал терять надежду. Потусоваться с Зафодом всегда было приятно, хотя сейчас в его двоюродном полубрате появилось нечто неуловимо странное - что именно, Форд никак не мог определить. Тот факт, что он умудрился стать Президентом Галактики, был действительно ошеломляющим, как, впрочем, и манера, в которой он оставил свой пост. Были ли здесь какие-то скрытые мотивы? Не имело никакого смысла спрашивать Зафода, у того, казалось, никогда не было никаких мотивов, какие бы поступки он не совершал: он превратил непостижимость в особого рода искусство. Все в жизни Зафод атаковал решительно со смесью экстравагантности гения и наивности простофили, и что есть что в этой смеси, было невозможно установить.