На руинах Мальрока

Глава 23 Рояли бывают очень тяжелыми

Серая парусина в пятнах подозрительного происхождения. Добротно натянута, время от времени вибрирует от порывов ветра. Еще в поле зрения видна верхушка центрального шеста. Там, между поперечинами и оттяжками толстый паук сплел роскошную паутину.
Это весь мой мир - больше я ничего не могу увидеть... При попытке не то что пошевелиться, а просто скосить взгляд, удар чудовищной боли вышвыривает меня из реальности.
Снаружи слышен характерный шум - народ завтракает. Значит наступило утро. Скоро, наверное, придет толстуха Трея и, если повезет, будет заливать в меня бульон из рябчиков. Если не повезет, то рыбный. После первой же ложки опять отключусь.
Я не могу долго находиться в сознании - любое, даже самое пустячное событие, выбрасывает меня обратно. В том числе и кормежка.
Да и без событий надолго не задерживаюсь. Стоит поднять веки, и мне остается несколько мгновений... Я успеваю увидеть парусину шатра, паутину, шест с поперечинами и оттяжками. И все - назад в нирвану ...до следующего пробуждения.
Мне не снятся сны. Иногда я пытаюсь думать не открывая глаза. Так можно пролежать долго, вот только резона нет - мысли не идут. Я не знаю кто я, или что, но и это уже не волнует. В моей голове причудливая мешанина из обрывков знаний сотен, если не тысяч людей. Некоторые из этих знаний бесполезны, некоторые опасны, а некоторые смертельно опасны. Но я не копаюсь в них: мозг напрягать даже не лень - просто бессмысленно...
Ну вот... Сейчас опять набросится боль - в мой скудный мирок вторглось очередное яркое событие. Порвав крылом паутину на поперечину уселся зеленый попугай, гордо подбоченился, скрежещущим, полным сарказмам голосом, выдал пошлость:
- И кто же это тебя так отделал мальчик? Со слоном любовь крутил, что ли?
В шатре на миг светлеет - кто-то зашел. Трея? Рано для нее... обычно она приходит после завтрака.
- Зелененький, не желаешь с утра тяпнуть, раз уж заглянул к нам?
Голос знакомый - Тук. Жизнерадостный горбун. Бабник-террорист. Даже при сухом законе где-то ухитряется находить алкоголь. Не удивлен...
Или пока я валялся законы поменялись?
Реакция попугая тоже не удивляет - спикировав вниз, он исчез из поля зрения и заорал:
- Ннналивай, красотка!
- Ну спасибо - как только меня не обзывали, но бабой еще ни разу! Могу ведь и обидеться!
- Ннналивай, сказано! И веселую песню хочу!
- С утра петь? Нас народ неправильно поймет. Да и попадемся по-глупому. Сюда, конечно, никто не заглянет в такую пору, но это если тихо такие дела проворачивать. А так только Трея может зайти, но она с бульоном еще возится. Время у нас есть. Плохо, что погреб под замком, да еще и охрану Арисат поставил. Но умный человек от жажды никогда не умрет...
Журчание. Нетерпеливое посвистывание попугая. Наконец знакомые булькающие звуки и почти сразу голос Тука:
- Ну все! А то мне не останется! Вот смотрю я на тебя, и диву даюсь: куда ж тебе столько влезает?!
Хлопанье крыльев, попугай возвращается на перекладину. Тут же Тук вскрикивает:
- Ну вот зачем ты мне на голову нагадил?!
- Молчи, смерд грязный!
- Правильно Дан говорил, что суп из тебя сварить следует. И вообще: раз такие дела, то больше вообще ничего не получишь... свинья неблагодарная.
Свербит что-то в голове, покоя не дает... будто мысль какая-то наружу просится.
Твою мать! Да я уже сто раз должен был отключиться, но все еще в сознании!
Рискую скосить взгляд. Получается. И боли нет. Глаза, правда, чуть ли не со скрипом поворачиваются, но это уже мелочи.
Приоткрыл рот, разлепив спекшиеся губы. И тоже обошлось без последствий в виде болевого удара и шока.
А жизнь-то налаживается!
От такой мысли в голове начинается революция. Апатию как взрывом смело: мозг закипел. Столько всего в нем, что не знаю, за что хвататься. Старые, полузабытые планы, до которых руки не доходили; мысли по поводу всего произошедшего; рыхлые, еще чуждые для меня чужие знания, жестоко выдранные из неведомого банка данных и еще более жестоко переписанные в мою многострадальную информационную матрицу.
Господи! Время идет, а я валяюсь на лежанке! Еще и отупел в этом параличе! Давно я тут бревно изображаю?! Судя по паутине, не меньше ста лет! Хотя кто знает, местных членистоногих... может все двести...
- Эй! Тук! Дай хлебнуть... что там у тебя...
Голос хриплый, совсем не мой, и кажется таким пропитым, что обладателю наливать уже не рекомендуется.
Тук, вскочив с чурбачка, спиной врезался в опорный шест отчего шатер заходил ходуном. Попугай, естественно, сорвался с поперечины, начал носиться кругами истошно крича. Поддакивая ему, горбун охнул, затем невнятно выругался и ошеломленно спросил:
- Сэр страж?! Вы?!
- Не знаю, - честно ответил я.
- О! Вы очнулись! Я же говорил! А то тут не верили некоторые! Ой простите - в кружке пусто уже, как и во фляжке. Но для такого дела сейчас крикну Арисата, чтобы погреб дозволил открыть - наберу кувшин. Много себе позволяет этот Арисат - чтобы винца сэру стражу налить, приходится дозволения у него выпрашивать!
- Тише. Не тараторь. Вода хотя бы есть?
- Конечно есть - чай не в пустыне живем. Вон - ведро целое.
- Воды дай. Только сперва сесть помоги.
Сесть удалось. Даже более того: при желании смог бы сделать это и самостоятельно. Тело слушается, но кажется каким-то задубевшим, будто механизм несмазанный: в суставах сковывающее напряжение; "деревянность" в мышцах; головокружение подкатывает.
Вода очень холодная - не похоже, что из реки набирали. Хотя может зима уже наступила, а я не знаю. Но надеюсь нет - уж лучше думать, что колодец, наконец, почистили.
Зеленому надоело носиться по шатру. Приземлившись на плечо, он внимательно покосился на кружку, разочарованно вздохнул и поприветствовал:
- Ну здравствуй.
- И тебе здоровья.
- Ты выглядишь как из могилы вырытый. Вина хочешь?
- Ох не искушай. Тук: долго я здесь провалялся?
- А мне откуда знать?! Я что - считал?! Но немало...
- Неделя уже прошла? Две? Три?
- Да больше: уж осень наступила, а вы все без памяти.
- Понятно... Как все закончилось? После того как я отключился?
- А хорошо все закончилось. Я уж тогда думал, что все - конец пришел сэру стражу. Нечистый меч к горлу вашему приставил, а вы без сознания лежали, на спине. И вдруг раз: и на ноги вскочили. А потом два: и Альрик стоит уже без головы. Ну а потом три, и вы оба падаете. Только он совсем упал, а вы нет - дышали еле-еле.
- А зрители что?
- Какие такие зрители?
- Люди Альрика.
- Да там по разному получилось. Некоторые недовольны были, некоторые помалкивали, но в основном только обрадовались люди. А когда Альру отвязали, так она мигом порядок навела. Епископ приехал и начали разбираться: что это за гнусность с вами там сделали. Всякое думали. И плохое, конечно, тоже. Виновного быстро нашли: ведьму, что Альрику притащили откуда-то с севера. Карга та еще... Пока вы честно дрались околдовала она вас.
- Ведьма? Я хочу на нее посмотреть. И поговорить.
- А чего там смотреть?! А уж говорить и вовсе смешно - косточки от нее остались обгорелые.
- Не понял?
- Чего непонятного? Сожгли мы ее.
- Как сожгли?
- Ну как всех сжигают: к столбу привязали, и дровами обложили. Она же ведьма.
- Мило...
- Потом еще Скрипа сожгли, когда поймали. Он в лес ушел с частью шайки Альрика, гадости разные замышлял, наверное. Да только ребята Рыжей его выследили и Дирбза привели. А тот долго не разбирался: кто сопротивлялся, тех порубили на месте, а остальных на дрова усадили. Епископ тогда говорил, что Скрип колдун. Да никто и не спорил: какая разница, кто он - все равно жечь таких надо.
- Я, похоже, много пропустил...
- А то! Ой! Чего это я болтаю с вами! Надо сказать народу, что радость у нас! Очнулись! И Трею надо пнуть, чтобы не бульоном пичкала, а что-нибудь серьезное организовала. Жевать-то сумеете?
- Наверное...
Горбун выскочил из шатра, а я остался. Так и сидел, бездумно глядя на стену, собирая в одну кучу разбегающиеся мысли.
Но недолго я пребывал в одиночестве - полог колыхнулся, в шатер вошел...
Коротышка! Убийца! Тот самый душитель! А я сейчас беспомощен, будто котенок новорожденный: оружия нет; тело с трудом слушается.
Коротышка, покосившись исподлобья, сально ухмыльнулся и гнусавым голосом произнес:
- Стало быть выздоровели? Это дело хорошее, ведь я десяток медяков поставил на то, что выкарабкаетесь. В выигрыше, получается, остался.
В голове созрел отчаянный план: откинуться назад, перевернуть лежанку на себя и орать при этом во все горло. Вокруг полно людей - помощь придет быстро и, возможно, душитель не успеет меня достать.
Тот, не обращая более на меня внимания, поднял остывшую жаровню, насвистывая под нос примитивную мелодию вышел из шатра, оставив меня в несколько ошарашенном состоянии.
Я ждал всякое: что он накинет удавку и завершит начатое; достанет кинжал и прирежет; прикончит меня каким-нибудь другим, возможно изощренно-жестоким способом. То, что душитель просто уйдет, я не ожидал.
А жаровня-то ему для чего?! Плохие ассоциации в голову лезут... Пытать меня собрался, что ли?.. Может, пока я бревном валялся, здесь переворот произошел, и власть поменялась?!
Вряд ли... Скорее всего я не очнулся, а в бреду валяюсь... мерещится всякое. Возможно и того хуже: с ума сошел - мозг не выдержал обрушившейся лавины информации. Хотя, если не ошибаюсь, псих никогда не признает себя психом. Но в каждом правиле есть исключения, а я уже в стольких правилах им являюсь, что одним больше - разница незаметна.
Опять качнулся полог, но на этот раз не убийца: Дирбз явился. Не успел он рот открыть, как я прошипел:
- Только что сюда заходил убийца!
Рефлекторно ухватившись за рукоять меча, сержант нервно уточнил:
- Какой убийца?
- Тот! Душитель! Который меня в сарае чуть не удавил!
Дирбз, поскучнев, убрал руку с меча, облегченно произнес:
- Ах он... Так это просто Амед - он уголь в жаровне пошел менять. Ночи сейчас холодные, вас знобило. Заботится о вас.
Чувствуя, что еще немного и свихнусь окончательно, максимально спокойно уточнил:
- Почему этот душитель ходит по замку? Он ведь должен в колодках сидеть! И пытать его должны были!
- Зачем пытать?! - изумился Дирбз.
Нда... или я сошел с ума, или мир... Скорее все же первое...
- Дирбз! Мы ведь должны были узнать откуда он пришел!
- Ах... вот вы о чем! Так узнали ведь - в тот же день, когда вас околдовали, хески все рассказали. Сами рассказали - без пыток. И это хорошо - ведь пытать хеска бесполезно: скорее язык проглотит, чем слово вымолвит.
Так... спокойно Дан... спокойно - сержант и так поглядывает озадаченно.
- Дирбз: я ничего не знаю ни про каких хесков! Я не знаю ничего с того момента, как потерял сознание после смерти Альрика. Быстро, в двух словах, объясняй: почему убийца на свободе. Или даже убийцы - насколько я понял из твоих слов, их несколько.
- Трое их, хесков. Амеда мы схватили, а Касида и Марука банда Альрика поймала. Был еще четвертый, но в бою том убили его. Касиду и Маруку тоже досталось - места живого на них не было. Межгорцев они втроем больше дюжины прикончили и покалечили многих, но те их толпой задавили и повязали Вы их должны были видеть - на крестах рядом с крестом Альры.
- Видел. И?
- Когда после поединка мы поднялись и начали с межгорцами разбираться - кто прав, а кто виноват, тогда и узнали, что это хески. Касид и Марук сразу сказали, что их круг послали карающие, приказав найти в Межгорье стража Дана и убить его. Но страж Дан спас их души, а это для хеска свято. Жизнь стража они оценили в душу Касида и, получается, остались вам должны душу Марука. Ждали вашего решения, когда очнетесь.
- Какого решения?
- Вы можете забрать жизнь Марука. Или оставить их круг служить вам, пока они еще раз не спасут вашу жизнь.
- И вы им поверили?!
- Сэр страж, это ведь хески! - Дирбз выпучил глаза.
Похоже я только что сморозил несусветную глупость, но...
- Они ведь слово давали карающим, что убьют меня, но нарушили...
- Никакого нарушения нет. При договоре хески всегда указывают, что договор нерушим пока не будет выполнен, или дело не будет касаться спасения души. Вы спасли их души, а это важнее договора. Все честно.
- И что же мне с ними делать...
- Как что? Это же хески! Пригодятся всегда! Даже если спасут вашу жизнь и останутся в расчете, не жалейте ничего - оставляйте на службе. Они останутся, потому что сами признают, что душа важнее жизни. Только платить тогда придется, но это того стоит. Мало их, и без работы они никогда не останутся. Пусть лучше вам служат.
- Ладно... пока замяли тему... потом разберусь. Теперь в двух словах: как без меня дела шли?
- Да все хорошо у нас. Замок продолжаем ремонтировать, и на следующей неделе вы можете в донжон переселяться. На первом этаже там еще работы много, но два других и площадка в порядке. С межгорцами ладим, разве что поначалу стычки были, но после того, как Скрипа сожгли, все затихло. Многие теперь с нами живут - в основном те, кого Альра перетащила из лесов. Остальные по-разному... Кто-то решил деревни обживать по округе, но многие так и сидят в холмах. Страхом они больны - боятся спускаться. Но это пройдет - подождать только надо. Наши дозоры за ними приглядывают.
- С запасами как?
- Не сказать, чтобы много, но зиму протянуть должны. Кошек по округе одичалых ловим и приручаем, а то от мышей спасу нет, да и крыс хватает. Они для припасов первый враг.
Чувствую себя все более уверенно: тело оживает, головокружение все реже и реже, в глазах муть рассасывается. Нос заработал на полную мощность и тут же поморщился - запашок от меня тот еще...
На пороге показался Тук:
- Сэр страж - завтрак скоро будет. Королевский завтрак вам приготовят!
- Хорошо. Тук - мне бы помыться...
- Баньку истопить?
- А есть баня?!
- Конечно есть! Как же без бани жить-то! Если с вечера не выстудилась, то мы быстро ее...
Горбун выскочил, уже на улице прокричав:
- Амед! У тебя веники остались можжевеловые?! Тащи один в баню - сэру стражу не помешает сейчас!
Да уж... вот так валяйся - непонятные киллеры чувствуют себя в моем замке как дома... веники разносят банные...