Искра жизни.Эрих Мария Ремарк

20

К утру небо немного прояснилось. Лениво забрезжил серый, мглистый день. Молнии прекратились, но где-то далеко, за лесом, все еще громыхало, глухо и сердито.

— Странная гроза, — заметил Бухер. — Обычно, когда гроза кончается, грома не слышно, а зарницы еще видно. А тут наоборот.

— Может, она возвращается, — откликнулся Розен.

— С какой стати?

— У нас дома грозы иногда целыми днями среди гор бродят.

— Здесь нет горных котловин. А горы — только на горизонте, да и те невысокие.

— Слушай, у тебя что, нет других забот? — вмешался Лебенталь.

— Лео, — спокойно ответил Бухер. — Ты лучше думай о том, как бы нам что-нибудь на зуб положить — хоть старый кожаный ремень, что ли!

— А еще какие будут поручения? — спросил Лебенталь, выдержав паузу удивления.

— Никаких.

— Чудесно. Тогда думай, что болтаешь! И добывай себе жратву сам, молокосос! Это же надо — такое нахальство!

Лебенталь попытался презрительно сплюнуть, но во рту у него пересохло, и вместо слюны из рта вылетела его вставная челюсть. Он успел поймать ее налету и вставил обратно.

— Вот она ваша благодарность за то, что я каждый день рискую ради вас своей шкурой, — сердито проворчал он. — Одни упреки и приказания! Скоро уже, наверное, и Карел начнет мной командовать!

К ним подошел 509-й.

— Что у вас тут такое?

— Спроси вот этого, — показал Лебенталь на Бухера. — Отдает приказы. Я бы не удивился, если бы он сказал, что хочет быть старостой блока.

509-й взглянул на Бухера. «Он изменился. — подумал он. — Я и не заметил, как он изменился».

— Ну так что у вас случилось? — спросил он еще раз.

— Да ничего. Мы просто говорили о грозе.

— А какое вам дело до грозы?

— Никакого. Мы просто удивились, что все еще гром греми. А молний давно нет. И туч тоже.

— Да-да, вот это проблема: гром гремит, а молний нет!.. Гойим нахес! — проскрипел Лебенталь со своего места. — Сумасшедший!