Вернувшиеся

Глава 8

Три недели назад сварливого мужа Люсиль и ее ранее умершего сына арестовали по надуманному обвинению в хулиганских действиях. И хотя, по общему признанию, они не совершали ничего предосудительного, все адвокаты мира потерпели бы фиаско, отстаивая невиновность Харольда Харгрейва. А ведь он был только раздражительным стариком. Статус мертвого, но ныне ожившего Джейкоба тоже не подвергался в суде никакому сомнению. Хотя Люсиль частично поддерживала общие взгляды на права людей и неизбежную несправедливость прокуроров, она всем сердцем верила, что винить тут можно было только Бюро.

Ее семья не сделала ничего плохого. Харольд с сыном совершали прогулку по своему участку — не на правительственной земле, а в пределах частных владений. Затем им пришлось пройти по шоссе, которое было оккупировано людьми из Бюро. Поэтому солдаты выследили их и арестовали за несоблюдение президентского указа.

После их ареста Люсиль, несмотря на упорные попытки заснуть, фактически не спала всю ночь. После этого сны обычно приходят с настоятельностью судебной повестки — то есть в самое непредсказуемое и неучтивое время. Вот почему Люсиль, одетая в лучший воскресный наряд, обмякла теперь на церковной скамье, с головой, повисшей под тем знакомым углом, который часто можно видеть у детей, не выспавшихся ночью. Ее лоб покрылся испариной. Июнь уже вступал в свои права, и каждый день казался финской сауной.

Люсиль приснился сон про рыбу. Ей снилось, что она стояла в толпе людей, которые умирали от голода. У ее ног находилось пятигаллоновое пластмассовое ведро, наполненное окунями, форелью, камбалой и морскими окунями.

— Я помогу вам, — крикнула она. — Идите сюда. Вот. Берите. Идите ко мне. Я сожалею о вашем положении. Да, берите. Пожалуйста, не стесняйтесь. Идите ко мне. Я накормлю вас. Простите меня. Вот, берите. Я прошу у вас прощения.

Люди, окружавшие ее, были «вернувшимися». Она не знала, по какой причине извинялась перед ними, но ей казалось это важным.

— Мне очень жаль. Я попытаюсь помочь. Идите сюда. Берите, не стесняйтесь. Вот. Держите. Мне очень жаль. Но вы не беспокойтесь. Я помогу вам. Вот, берите.

Пока она дремала на скамье, ее губы двигались по собственной воле.

— Мне очень жаль, — сказала она вслух. — Но не волнуйтесь. Я всем помогу.