Everywhere I go

Осколки сна

Несколько часов, проведенных в аэропорте, и уже поднесен трап. Всего несколько часов отделяют меня от Лондона, от серого неба и ее нежных духов. Сажусь на свое место около окна и провожу рукой по стеклу. Тонкий солнечный луч, играя на призме прозрачной льдине окна, вырисовывает ее имя. Самолет медленно взлетает, набирает высоту, и, кажется, что под нами не 9 тысяч километров, а вся планета, и сейчас я готов ее перевернуть. Шум в кабине утихает, перелет обещает быть долгим, и я надеваю наушники, включаю плеер и закрываю глаза. В голове еще тот день. Иногда я думаю, что если меня разбудить ночью, он будет первым, о чем я вспомню. Или вторым. В любом случае- я не забуду. Солнце уже пробивается в покрытое мелкими каплями окно и падает на ее и без того светлые волосы. Девушка хихикает и чуть толкает меня в сторону.
-Зи, может ты откроешь хотя бы один глаз?- сквозь сон снова слышу ее смех и невольно улыбаюсь, это выдает меня, и девушка легонько бьет меня по щеке.
-Клянусь, если ты сейчас не проснешься, я вылью на тебя горячий кофе,- чуть злится она и наклоняется над моим ухом.
-Такой же горячий, как и ты, малыш,- смеется она, и в этот момент я резко открываю глаза и целую ее.
«Самолет находится в зоне турбулентности, просьба всем пристегнуть ремни», и ее образ растворяется. Кажется, это было наяву, но мелькающая стюардесса убеждает меня в обратном. Я без особого энтузиазма пристегиваю ремень, долго располагаясь в кресле, и снова закрываю глаза. Тяжелый воздух обжигает легкие, и с каждой секундой вдыхать его все труднее. Она смотрит на меня, на то, как не торопясь я потягиваю старый виски, тем самым все больше искушая ее. Невозможность дождаться толкает ее на великие сумасшествия. В один момент стакан оказывается на барной стойке, мои руки сжимают ее бедра. Ожог легких страстью. Смутно помню то, что было потом. До упора неприличные прелюдия в такси и темный коридор моего дома. Перри оказывается прижата к стене, и вмиг ее платье отлетает куда-то в сторону. Бюстгальтер винного цвета опьяняет, как и все прикосновения в темном длинном коридоре. Мои руки у нее на заднице, и я самовольно сжимаю их. Прихожая наполняется горячими стонами блондинки, и я... Аплодисменты выводят меня из полусонного состояния. Я отчаянно пытаюсь доказать себе, что минуту назад я был в той прихожей, но последняя проваленная попытка окончательно добивает меня. Удачная посадка в Хитроу, и неумолимо настигающий лондонский дождь. Ловлю попутную такси и говорю избитый адрес. Тридцать долларов, и желтый форд мчится к пересечению роуз и бейкер стрит. Выхожу из машины, резко чувствую слабость в коленях и горьковатый вкус страха во рту, только леденящие мелкие капли отрезвляют мое сознание. Знакомый дом с цифрой 77 на красном кирпиче. Подхожу ближе и инстинктивно стучу в дверь. Моя рефлекторная память не дает сбоев-замок сломан уже давно, и никто не чинит его.
-Чем могу помочь?-передо мной стояла Перри. Белые волосы были аккуратно заколоты сзади, белая майка и синие джинсы, просто, как она всегда любила.
-Я уже поздно..я все оставил и хо...-я не успел закончить мысль, как любознательная блондинка перебила меня.
-Извините, а мы знакомы?-это был не скрытый удар ниже пояса. Я даже не знал, что ответить сейчас. Молча разворачиваюсь, и чувствую, как блондинка пожимает плечами и закрывает дверь. Без памяти добираюсь до ближайшего бара. Стакан виски, за ним-абсент, и уже не помню, как оставил там все деньги.
-Что с тобой, бедняга?-усмехаясь спрашивает бармен. Я неоднозначно киваю, и он приносит мне еще стакан с алкоголем. Яд замедленного действия проникает в подсознание.
-Все бросил, приехал к любимой...-тяжело на вдохе сказал я, давясь последним на сегодня милиграммом алкоголя.
-Падать не больно, если внизу тебя кто-то ждет,- бармен начинает протирать стаканы, и это значит, что бар закрывается. Быстро плачу за выпивку и выхожу на улицу. Мертвенно-холодные дождины осыпают тело, и я быстро скрываюсь в одной из телефонных будок. Рука скатывается вниз по неисправимо гладкой поверхности стены. Хронология событий этого дня истязающе восстанавливается в голове. Смутные образы сменяют друг друга, и режуще-колющее «мы знакомы?» полосует прямо по сердцу. Тяжелой рукой засовываю в аппарат 25 центов и набираю код Нью-Йорка. Смотрю на время, Джиджи уже погуляла с собакой, и сейчас идет ее любимая передача. Почему на проводе все еще чужие гудки? Бью в стекло аппарата нервно и бросаю трубку в сторону. Льдина моего мироздания откалывается от американского быта и ищет пристанище в Лондоне, но и здесь не может найти идеальный пазл для скрепления души. Не замечаю, как скатываюсь по стене вниз, и последнее, что я завещаю безжалостному Лондону: береги ее.