— Ни хера не дам, — Вик сел на стул в прихожей и для надёжности ещё и руками в него вцепился. — Моя мамка гомосеков не рожала.
— Недавашка, — хохотнул Любомир. — Тогда целоваться будем.
Вик хмыкнул:
— Ага, ещё лучше — с мужиком я лизаться буду. Спешу и падаю.
— Не, ну нормально? — Люба округлил глаза. — Притащил меня, обнадёжил, а теперь — не буду.
— Кто притащил? — ошалел Вик. — Я притащил?
— Ну, а кто же? Я шёл себе, никого не трогал, и вдруг ты: «хочу, люблю, давай знакомиться». Я в кафе предлагал? Предлагал. К зебре в гости предлагал? Ты отказался, орал — «трахаться подавай!» А теперь в кусты, значит? И что мне с этим делать? Зацени!
Люба взял руку Вика и положил на свой бугрящийся пах. Вик ойкнул, вырвал руку и встал. Люба мгновенно прижал его к стене. Провёл носом по шее, втягивая запах, лизнул за ухом. Вика там никто никогда не трогал, тем более языком. Он тихо охнул, и начал сползать, но Люба просунул колено ему между ног, прижался сильней, не давая шевелиться.
— Как от тебя хорошо пахнет, — мурлыкнул он. — И кожа такая нежная. Везде, интересно, такой? А дашь потрогать?
— Н-н-нет…
— У-у, вредина. Сам захотел, а теперь обламывает.
— Я не облам-м-м… м-м-м…
Сопротивляться больше Вик тоже не мог, ибо поцелуй с мужиком оказался обалденно сладким. Постоял с минуту с вытаращенными глазами и закатил их под потолок. Люба оторвался на мгновение, посмотрел в моргалки затуманенные и сказал задумчиво:
— Так-то лучше, а то трещишь как сорока — слова вставить не даёшь. Откуда только такие балаболки берутся? Зато когда молчишь, то такой сексуальный. Сам пойдёшь или на ручках отнести?
— Куда?
— На кровать, куда ж ещё.
— Нет, не хо-ум-м-пф-ф-ф…
Что живым не уйдёт, Вик понял где-то после пятого поцелуя. К тому времени уже параллельно было. Обмяк совершенно, позволил себя отнести в комнату и раздеть. И не прочухался, даже когда его на живот перевернули, и что-то под этот самый живот подсунули. А потом!
Ну, повыл, конечно, тихонько. Громко орать как-то стыдно было, хоть и хотелось. Нет, не от боли, ибо трахальщиком Люба умелым оказался. Хоть и туфли любил.
Сам Люба не стеснялся совершенно. С удовольствием, завывал в голос. А когда не орал, то шептал в ухо. Такое шептал, что у порядочного человека уши от стыда отвалились бы. И про писечку, и про попочку, и про то, что между писечкой и попочкой находится.
Вику тоже стыдно было, но слушал внимательно, и подмахивал послушно.
***
— Мне пора, — механическим голосом сказал Вик. — Домой.
Лежащий рядом парень повернул голову:
— Домой? Чего ты там не видел, дома? Или жена волнуется?
— Нет. Жены нет.
— Ну и лежи. Сейчас передохнем, да ещё попрыгаем.
Вик пощупал зад и помотал головой.
— Ну, тогда я поесть что-нибудь закажу. Ах, Викуля, с таким, как ты, жить можно, словно в сказке.
Вик фыркнул:
— И кто я в сказке — принцесса?
— А на фига она? Знаешь сказку про принца, которому принцесса отказала?
— Он застрелился?
— Не, он обрадовался. Ездил на рыбалку, ужирался с друзьями в слюни, трахал кого хотел и пердел на весь дворец. Житуха, а? Будем, как два принца.
— Нет, я домой.
— Ну, надо, так надо, — скис Любомир.
Вик вылез из постели, подобрал раскиданную по всем углам одежду, и кое-как одевшись, поковылял на выход.
— А зачем ты всё-таки туфли купил? — обернулся он в дверях.
Люба пожал плечами:
— Просто нравятся.
Вик скрылся за дверью, и через пару минут оттуда донёсся мат. Люба со скоростью пули сиганул в прихожую и замер.
Вик, морщась, пытался натянуть новые Любины туфли.
— Да вот, померить решил. Жмут, суки! Мне они, кстати, больше идут… Надо бы только на размерчик поменять.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Кто ходит в гости по утрам - тарам-парам, парам-тарам
Fiksi Penggemar- Вот эти туфли покажите пожалуйста. Нет, нет, вон те, с каблуком. Какие элегантные! А размер? А цена? О, недорого. Я примерю. - Новая коллекция, - сказал продавец. - Есть ещё белые и красные. - Нет, мне чёрные - я же парень всё таки.