Прощайте, мистер Бэк.

Глава 21.Верный Тибальт.

В комнате наступает тот кульминационный момент, в котором Трэй больше не хочет находиться, испуганно закрыв глаза.

— Твою ж мать! — рычит на всю комнату Лу Хань, падая на бетонный пол. Он роняет свой пистолет и хватается за ногу.

До Кёнсу ухмыляется, пиная пистолет Ханя в сторону, и убирает «Беретту» за пазуху, видя, что лидер «Кобэ» теперь безопасен для всех, кто находится в комнате.

По знаменитому, написанному старому кодексу мафиози, До Кёнсу, находящийся на средней ступени в этой преступной иерархии, не может убить члена другой банды, если он выше его в ранге. Глупый кодекс, созданный ещё предками, однако оспорить его не могут наши восточные друзья. У них есть свои традиции, которые должны соблюдаться безукоризненно.

«Срал я на эти традиции с пусанской телебашни!» — как-то съязвил один из членов банды «Хван Сон Сан», получив в следующие секунды пулю в лоб от своего лидера. Подчинение и уважения — в первую очередь ценится у гангстеров, нежели чем болтливый язык и агрессия.

— Ты не торопился, как я смог заметить, — мрачно говорит Бён, ухмыльнувшись. — Для начала отцепи эту... Трэй, а то она, кажется, инсульт пережила в том углу.

— Заткнись... и пошел ты, Бэкхён, — сердито отвечает Хан, чувствуя как по лицу стекают слезы, обжигая щеки.

— Может, и не развязывать тебя вовсе, а? — вздыхает Бэк.

Кёнсу ухмыляется и подходит к Трэй, аккуратно развязывая её руки.

— Спасибо, Кёнсу, — пытается улыбнуться Хан, не спеша подниматься с пола. Тело затекло от долгого нахождения в одной болезненной позе. Девушка осторожно разминает кисти рук и шею, не сводя глаз с обезвреженного лидера «Кобэ».

До подходит к своему лидеру и проделывает с ним ту же операцию по освобождению под ругательство Бэка.

— Ты почему так долго? Этот чокнутый чуть нас не убил, — сквозь зубы говорит Бэк и поднимается со стоном с пола.

— Она, — Кёнсу кивает в сторону тела Юби, — угнала мою машину, поэтому мне пришлось ещё минут десять объяснять Сехуну, что ты в опасности.

Бэкхён морщится, глядя на тусклую лампу, и Трэй смотрит на его лицо, которое теперь все в ссадинах и синяках. Парню, видимо, тоже не мало досталось от Лу Ханя.