Creatura Nova. Заводное сердце

Пролог

Елисей Романович отыскал в нижнем ящике стола заряженный револьвер и двинулся в библиотеку. Мысли оставались ясными - нужно спрятать, уберечь, защитить, даже если придется заплатить самую высокую цену. Может быть, ещё есть призрачная надежда... Елисей Романович с искажённым лицом замер в дверях библиотеки - в комнате никого не было. "Где она? В спальне?" - князь ринулся обратно на лестницу.
- Именем Государя, откройте! Вы противитесь закону!
Снизу раздался оглушительный треск - кажется, высадили дверь. Елисей Романович услышал грубые голоса и топот множества ног. Князь ускорил шаг, но сумрачные фигуры в черных мундирах, уже хозяйничали в его доме. Одни бежали по лестнице, другие бесцеремонно распахивали двери комнат, переворачивали мебель, рылись в бумагах.
- Что вы себе позволяете?! - задыхаясь от ярости, князь бросился вверх по ступенькам, но вдруг плечо его сжали, будто в стальных тисках.
- Елисей Романович, моё почтение! – господин в скучном черном пальто  полушутливо приподнял цилиндр. «Гибрид», - с тоской подумал князь, заметив, что вместо руки у незнакомца - механический протез, творение лучших Цареградских инженеров. Он сам работал над одним из таких и точно знал, что обыкновенному калеке эта вещица не достанется.
- С кем имею честь? - он выпрямился и крепче сжал револьвер.
- Блюстители Прогресса, - объявил незнакомец. - Не пытайтесь бежать, Елисей Романович. В вашем случае это лишено смысла. Вы обвиняетесь в государственной измене.
- Манускрипта нет!  - раздалось откуда-то снизу. Князь удивлённо вздёрнул брови.
- Зато есть подпольная алхимическая лаборатория, - отозвался черный господин, торжествующе глядя на Кручинина. - Этого уже более чем достаточно.
- Сию же минуту, сударь, - голос князя задрожал от гнева,  - покиньте мой дом. Вы слышите?
- Что бы ты там ни вырастил, Кручинин, в этих своих алхимических печах, - чёрный господин придвинулся так близко, что князь ощутил на лице его дыхание, - мы найдем эту мерзость, можешь не сомневаться.
Елисей Романович смотрел в неприметное лицо незнакомца – такое могло принадлежать безжизненному механоиду, но никак не человеку.
- Найти её! – приказал гибрид - Эта тварь прячется где-то в доме! Обыскать верхние комнаты!
Елисей Романович скривился, словно его ударили. Нельзя допустить, чтобы все так закончилось - именно теперь, за ночь до отъезда из Цареграда. Князь оттолкнул Блюстителя и побежал вверх по широким ступенькам, но стальные суставчатые пальцы ухватили его за ворот и рывком потянули назад. Кручинин покачнулся, но успел вцепиться в перила и чудом устоял на ногах. Его обступали черные мундиры, из ножен показалась сверкающая сталь. Князь, тяжело дыша, выставил вперёд револьвер и взвёл курок.
- Господа, - он прижался спиной к перилам. - Вы поступаете бесчестно...
Никто не сдвинулся с места, лица Блюстителей оставались равнодушно-скучающими. На груди у них матовым блеском светились эмблемы Прогресса – три вертикальные линии, объединённые в стрелу, указывающую наверх.
Елисей Романович, ни в кого особенно не целясь, нажал на спусковой крючок. Раздался выстрел, зазвенело разбитое стекло.
- Какая жалость, - пропел чёрный господин, - дивной красоты была ваза.
Князь снова взвёл курок и снова выстрелил, выбрав мишенью одного из Блюстителей. Пуля ударилась в дальнюю стену, рассыпав вокруг облачко каменной крошки.
- Да что же вы такое… - пробормотал Елисей Романович, Чёрный мундир, даже не вздрогнув, осталась стоять на месте.
Повернулся барабан, только вместо того, чтобы выстрелить, князь метнулся в сторону. Но через пару шагов его с силой толкнули, и он рухнул, ударившись виском о ребро ступеньки.
- Полноте, милейший Елисей Романович, - насмешливый голос гибрида звучал как будто издалека. - Зачем вы вынуждаете нас к таким варварским действиям? Мы ведь совершенно не переносим насилия...
Князь, покачиваясь, поднялся на ноги. Лестница начала вращаться, и кольцо черных мундиров превратилось в чудовищный хоровод. Прямо над головой князя, по третьему этажу, сновали ноги в тяжелых ботинках. Вот и всё - Елисей Романович прикрыл глаза и ощутил, как к горлу подступает крик. Он больше ничего не может сделать. Разве что... Револьвер по-прежнему был зажат в его руке - Блюстители считают, что даже вооружённый, он не опасен.
Князь внутренне подобрался. Сейчас они найдут её и потащат вниз по лестнице, к тяжёлому бронированному паромобилю. Значит, есть ещё несколько драгоценных мгновений. Верный расчёт, пара точных выстрелов, а дальше - бегство. Прочь из Цареграда, прочь из Гардарики. Куда угодно, лишь бы спрятаться от всевидящих магистерских глаз.
На третьем этаже распахнули дальнюю дверь, а затем наступила странная, почти невыносимая тишина. Елисей Романович сжался, как тугая пружина.
- Пусто! - прогремели сверху. - В доме никого нет.
В глазах князя вспыхнула надежда.
- Что?! - проревел чёрный господин. – Упустили?!
Князь выпрямился и глубоко вздохнул, из его фигуры вдруг ушла вся напряжённость. Казалось, что нет больше ушибленной головы, Блюстителей и унизительного обыска.
- Может быть, вы потрудитесь объяснить, сударь, - Елисей Романович будто вёл обычную светскую беседу. - Кого вы с таким рвением разыскиваете в моём доме? Возможно, я окажу содействие в ваших поисках.
- Блеф неуместен. Вы уже выдали себя с головой.
- Мы осмотрели каждый угол, - с ними поравнялся один из Блюстителей. - Все комнаты пусты.
- Прислугу я отпустил, - продолжал князь. - А больше здесь некому быть. Вам должно быть известно, что после недавней трагедии я живу один.
- Что ж, - отчеканил гибрид после тягостной паузы. - Я вижу, Елисей Романович, вы снова сделали неверный выбор. Я вынужден арестовать вас за измену государю и пособничество еретикам и предателям.
- Как будет угодно, - с достоинством ответил князь и бросил предупреждающий взгляд на толпу Блюстителей. - Разумеется, я пойду сам, можете быть спокойны.
Он без слов отдал револьвер, наспех привёл в порядок одежду и пошёл вниз по лестнице, не глядя на свой мрачный конвой.
- Спешу напомнить вам, Елисей Романович, - чёрный господин окликнул князя, когда тот был уже у дверей, - что в этом государстве нет ничего, что укрылось бы от Блюстителей. Ничего и никого.