Очарованая Горцем

***

- А теперь дыши, милая. Дыши, - услышала она.

Голос был явно мужской, и принадлежал он человеку, привыкшему отдавать приказы. Может, Эдвард? Нет, этот голос гораздо более низкий и звучный.

Давина закашлялась, вдохнув немного свежего воздуха, в котором все еще отчетливо ощущался запах дыма. В груди горело, было больно дышать. Огонь! Выходит, она не умерла! Она с трудом приоткрыла воспаленные глаза - почерневшая, выжженная трава, тяжелый топот копыт, от которого сотрясалась земля. Она снова закашлялась, и рука, достаточно большая, чтобы обхватить ее затылок, осторожно убрала с ее щеки упавшие на лицо волосы. Только тут Давина сообразила, что сидит на лошади - если уж совсем точно, не сидит, а лежит на коленях какого-то незнакомого мужчины. Значит, они все-таки пришли за ней, как боялся Эдвард, и теперь она у них в руках. Она попыталась закричать, но в горле так пересохло, что из него вырвался лишь сдавленный хрип. Она забилась, пытаясь вырваться, но рука, прижимавшая ее к крупу лошади, была тяжелой, как гранитная плита. Внезапно на глаза ей попалось лежавшее на земле тело, и ужас снова нахлынул на нее, мешая дышать.

Они все мертвы.

- Нет!

Леденящий страх и ярость охватили Давину. Она судорожно забилась, пытаясь сползти с колен похитителя. Святой Христофор... ее дом... был охвачен пламенем.

Все... все погибли.

- Нет! Господи, прошу тебя... только не они! Только не моя семья! - простонала она.

Из глаз ее ручьем хлынули слезы. Они лились и лились, казалось, им не будет конца. Она, наверное, еще долго бы плакала, если бы не ужасная мысль, раскаленной иглой пронзившая ее мозг... мысль о том, в чьих руках она оказалась.

- Чудовище! - закричала она и, извернувшись, замолотила кулаками по груди похитителя. Гнев удесятерил ее силы, даже страх вдруг бесследно исчез, осталась только ненависть. - Ублюдок! Что ты сделал?!

- Леди.

Это прозвучало так неожиданно мягко, что Давина разом обмякла, к глазам снова подступили слезы.

- Успокойтесь, - негромко прошептал он. Давина машинально ухватилась за его руку, стараясь рассмотреть то, что еще оставалось от ее дома. - Теперь вы в безопасности.

- Я тебя убью, - пообещала она тихо, бросив прощальный взгляд на мертвые тела тех, кого любила, кого считала семьей.