Вместе с ужином подают бутылку шампанского, которую они не заказывали.
— Эй, это не наше, — говорит Дин, пытаясь вернуть её.
Служащий лишь улыбается и качает головой.
— Это бесплатно. — Он пятится, не дожидаясь ответа. — Приятного аппетита.
На тележке с ужином лежит сложенная карточка, и Дин взяв её, морщится, будто ожидал, что на него снизойдёт понимание французского. Кастиэль протягивает руку, дожидаясь, пока он сдастся. Долго ему ждать не приходится.
— Ничего не понятно.
Кастиэль пробегает взглядом по строчкам и вспыхивает.
Желаю вам счастья в вашем «навсегда».
С наилучшими пожеланиями,
Отель Линден.
Он должен был знать, что Марго поймёт всё именно так. Интересно, видит ли их сейчас Метатрон; наверняка он смеётся.
— Что там?
К счастью, Дин отвлёкся на снятие крышки с блюда и слизывание соуса с пальца и не заметил его выражения лица. Кастиэль прочищает горло, изображая спокойствие.
— Это бесплатно, — говорит он. — Наверное, пожалели нас из-за потерянного багажа.
То, как легко приходит ложь, слегка пугает, но это мелочь, и он решает, что переживёт это. Во всяком случае, Дин ему вроде бы верит.
— Мило, — говорит он, подкатывая тележку к столику у окна. — Бесплатная выпивка.
Пробка вылетает с громким хлопком, и Кастиэль обнаруживает у себя в руках полный бокал. Шампанское сладкое и хмельное, пузырьки щекочут нёбо и горло. Оно не похоже на алкоголь, который он пил прежде. Он довольно хмыкает, сам за собой этого не замечая, пока Дин не смотрит на него, улыбаясь уголком губ.
— Нравится?
— Думаю, да.
— Сам бы такое не заказал, но чертовски хорошее, — объявляет Дин, выпив полбокала. — Давай сюда.
Он тянется подлить ему шампанского и ставит бутылку в ведёрко со льдом.
Кастиэль вскоре узнаёт, что хорошее обслуживание номеров — Святой Грааль гостиничной жизни. Дин стонет с полным ртом стейка и повторяет:
— Серьёзно, Кас. Это святой чёртов грааль. Чарли теперь всегда будет бронировать.
Кастиэль давно съел своё суфле-грюйер и теперь жалеет, что не заказал чего-нибудь посущественнее. Он косится на красное мясо и картошку на тарелке Дина, и хотя ему казалось, что он действует очень незаметно, Дин придвигает еду к нему.
— Говорил тебе, что сырной штуки будет недостаточно.
— Мне нравится сыр.
— А кому не нравится? — Дин опрокидывает последнее шампанское.
— Людям с непереносимостью лактозы.
Дин с трудом удерживается от того, чтобы не окатить всё вокруг не проглоченным шампанским, и Кастиэль улыбается, накалывая картофель на вилку.
— Туше.
— Ты знаешь больше французских слов, чем думаешь.
Смеясь, Дин тянется за бутылкой, и разочарованно морщится.
— Пустая. — Побарабанив пальцами по столу, он поднимается: — Закажу ещё.
— Я думал, что ты бы такое не заказал.
— Вошёл во вкус.
Пока Кастиэль пробует стейк, заставляющий его вспомнить о райских благословениях, Дин идёт к телефону. Зажав трубку плечом, он разглядывает бутылку, и Кастиэль ощущает такой прилив любви, что его накрывает с головой. Дин ничего такого не делает, но эти мгновения, то, как они вместе едят и смеются, — это совершенно.
Кажется, кто-то отвечает Дину, а он вспоминает, что не говорит по-французски: он пару раз открывает и закрывает рот, а потом передаёт трубку Кастиэлю.
— Закажи ещё, — просит он.
Продолжая жевать, Кастиэль забирает телефон, и их пальцы соприкасаются. Кастиэль ощущает тепло и покалывающее напряжение; он уверен, что Дин ощутил то же.
Вторую бутылку очень быстро приносит тот же служащий; он укатывает тележку.
Дин и Кастиэль вскоре оказываются на своих кроватях с бокалами в руках. Они смотрят сериал о супергероях, и Дин ничего не понимает.
— Что он только что сказал?
— Попросил Мике помочь ему с телепатией.
— А он что?
— Что скорее умрёт.
— Чётко. А что…
— Очень сложно следить за историей, когда всё приходится повторять.
Дин корчит рожицу.
— Когда не знаешь языка, это ещё сложнее.
Уютно. Кастиэлю уютно. Есть миллион вещей, о которых они не говорят — проблемы, ошибки, неприятности, с которыми придётся столкнуться, но потом. Кастиэль никогда не ощущал подобного прежде и не знал, что может. Они уже не раз вот так молчали вместе, сидя рядом и просто существуя, но для ангела это было по-другому. Тогда Кастиэль ощущал мир. Теперь — нечто большее.
— Можем не смотреть, если не хочешь, — говорит он.
— Мм.
— Ты устал?
— Всегда, — фыркает Дин. — А ты?
— Да.
Выдохнув через нос, Дин садится и выключает телевизор и не без неловкости сообщает, что при полном параде лучше не спать. Кастиэль едва сдерживается, чтобы не закатить глаза.
— Я это знаю, Дин.
— Ага-ага, просто сказал.
Когда гаснет свет, Кастиэль ещё часы лежит без сна, наслаждаясь теплом и мягкостью простыней.
Он совершенно измотан и, будь он один, сразу отключился бы. Но здесь Дин, лежит на боку на соседней кровати, обхватит подушку одной рукой, и Кастиэль ощущает его присутствие так отчётливо, как если бы всё ещё был ангелом. В бледном сине-зелёном свете от часов Кастиэль видит, как вздымается и опускается его плечо.
Поздно, уже за полночь, когда Дин шевелится, шурша простынями, и шепчет:
— Эй, Кас, ты не спишь?
— Нет.
С мгновение Дин молчит, и Кастиэль теряется в догадках, почему он его окликал. Когда Дин всё-таки начинает говорить, это совсем не то, что он хотел бы услышать.
— Я видел твой список, — шепчет Дин.
Кастиэль напрягается, задерживая дыхание и гадая, как избежать этого разговора.
Не дождавшись ответа, Дин вздыхает.
— Кас, — он перекатывается лицом к нему, — тебе нужно поговорить со мной.
Даже в темноте Кастиэлю сложно посмотреть на Дина. Он знает, что это Дин не замнёт. И он прав — это не мелочь, это важно, и если Дин хочет знать, сейчас возможность ничем не хуже любой другой.
— Хотел выяснить, что я могу. Как я могу помочь. Я не хочу быть обузой для вас с Сэмом.
Дин снова ворочается и приподнимается на локте. Кас различает выражение его лица в отсветах часов; там почти боль.
— Ты… Кас, ты никогда не будешь обузой.
— Это ты сейчас так говоришь.
— И буду говорить, пока ты не услышишь, — Дин чуть повышает голос. — Ты не просто какое-то средство, Кас. Сколько раз мне это сказать? Ты семья. Ты важнее для нас, для меня, чем то, что ты там можешь. — Дин шумно переводит дыхание и прежде, чем Кастиэль успевает ответить, добавляет, снова тихо: — И то, что ты там вычеркнул… впиши обратно.
— Впишу.
Они замолкают, и Дин снова ложится. Совсем скоро он начинает похрапывать; этот звук довольно гулко раздаётся в тихой комнате, и Кастиэль злится на него и на то, что и в будущем не захочет засыпать, не слыша это похрапывание.
Всё же наконец он проваливается в сон, ощущая в груди тепло от того, что Дин хочет, чтобы он был рядом, просто так.
