Проблемы с законом

Глава 5

Каникулы закончились, но Юра все равно приходит почти каждый день. Он подолгу играет с котом, без умолку болтает и вроде бы даже выучивает расписание смен Отабека — приходит как раз после того, как тот, вернувшись с работы, уже помылся и успел поесть. Как-то раз приносит с собой пирожки, и, смущённо протягивая пакет, говорит, что это дедушка передал. Отабеку кажется, что он никогда не ел чего-то столь же вкусного.

      Периодически посреди дня Юра пишет сообщения, что ему скучно. Отабек старательно их игнорирует, потому что Юре надо учиться — все-таки выпускной класс; тем более, что он всё равно придёт вечером, хотя соблазн отвлечься от работы и ответить очень велик. Январь за окном воет холодными ветрами, срывает листовки и гоняет по дорогам белоснежную поземку. В квартире же тепло, и вкусно пахнет жаренным в тостере хлебом, и кот уютно сворачивается на диване калачиком, а Плисецкий сидит на подоконнике, болтая ногами, пока Алтын выдыхает дым в открытое окно.

      Отабеку впервые за последние несколько лет уютно — нет того томящего, изнутри разрывающего чувства пустоты, привычно поселившейся где-то за ребрами.

      Ему, можно сказать, тепло, особенно когда Юра приваливается к его боку во время просмотра фильмов, держа тонкими пальцами чашку ароматного чая. Когда он обнимает Алтына на прощание, становится даже не тепло — жарко, и уши со щеками начинают гореть.

      Иногда Отабеку кажется, что в зелёных мшистых глазах проскальзывает что-то такое… взаимное. Но он одергивает себя раз за разом — Юра не такой, как он. Не должен таким быть.

      Однажды он, наверное, встретит чудесную девушку, которая поможет ему отбросить прошлое. Отабек явственно представляет миниатюрную брюнетку — как противовес пшеничным прядям Юрия. Отабек даже может представить их детей — непременно с зелёными кошачьими глазами и взрывным характером. И от таких мыслей в горле горчит сильнее, чем от табачного дыма. Но Юрий по вечерам сидит с ним — близкий и домашний, и нет никакой брюнетки, есть только Отабек — ни разу не миниатюрный, несмотря на невысокий рост — в плечах он шире Юры раза в полтора.

      В предрассветные часы под веками Алтына проскальзывают смутные образы — Юра, чьи светлые волосы хаотично разметались по подушке, запрокинувший голову в беззвучном стоне, а на бледных бедрах уверенно лежат его, отабековы, смуглые руки; Юра, кончиками пальцев ведущий по его торсу; Юра, взмокший, раскрасневшийся, отчаянно цепляющийся руками за подлокотники дивана, на котором он ночевал уже далеко не один раз, смотрящий на него через плечо — Отабек скорее угадывает по губам, чем слышит в полусне дрожащий шепот, — «Давай, Бек». Алтын после таких фантазий-видений не может сосредоточиться по полдня — всё падает из рук, и любое упоминание Плисецкого вызывает прилив жаркой волны к низу живота. Отабек готов биться головой об стену.