Влюбленные по обстоятельствам

9.

То время, пока я была в депрессии, явно отрицательно сказалось на мне. Я не ходила на пробежку, не разговаривала с друзьями, не заходила в соцсети. Единственное, что я делала - это готовила свой проект по ИЗО. Каждый день я встала с кровати, умывалась, завтракала и на три часа выпадала из этого мира, рисуя невообразимый закат в несуществующем городе, с нереальной девушкой. Мне так хотелось, чтобы это был не плод моего богатого воображения, а рисунок вживую. Чтобы, на самом деле, в каком-нибудь городе, на какой нибудь крыше, примерно часов в девять, стояла я и эта девушка. Она смотрела на это невероятное чудо, а я рисовала её.

Но, увы, не существует такого места, такой девушки и такого заката.

Я не общалась с Аланой около полумесяца. Были двадцатые числа мая. От Эвана приходили лишь редкие новости, которые мама хотела передать тетё Амалии, но все было бесполезно – она не брала телефон.

Также меня очень интересовал вопрос – здесь ли тетя Амалия, в Колорадо, или она решила показать то, как сильно она возненавидела мою мать и в знак протеста осталась в Небраске? Я хотела ей позвонить, и один раз даже набрала её номер телефона, но она меня тоже проигнорировала.

Когда я, наконец-то, дорисовала свою работу, я позвала маму, чтобы она на неё посмотрела. Мама была в восторге. По крайней мере, она это очень хорошо изобразила. Но, видимо, маме действительно она понравилась.

Моя мама не очень ярко выражает свои эмоции, так как бизнес сделал из неё очень сдержанного человека. Свое восхищение она выражает гордым взглядом и короткой похвалой. Именно так она и сделала, увидев мою работу. Я попросила её о следующем:

- Мам, а можешь отвести эту работу завтра в школу? - она посмотрела на меня, и, положив руку мне на плечо, сказала.

- Анабель, я все понимаю, я многое упустила, связанное с тобой и твоей жизнью. Эван заменил нас – он помогал тебе с уроками, вы вместе с ним ходили на пробежки, смотрели фильмы, и то, что его сейчас нет с тобой, очень сильно сказывается, в первую очередь, на тебе. Тебе без него скучно и грустно. Но, Анабель, он уже идет на поправку, завтра его переводят в обычную палату, и мы сможем с ним увидеться, - мама улыбнулась. Я подняла глаза. Эвану стало лучше.

Это мысль сильно меня повеселила, и я улыбнулась. Я думала, там очень что-то серьезное, думала, потребуется операция, но спустя четыре дня Эван пришел в норму! Я никогда так не радовалась! Я бросилась на маму с объятьями. Мы стояли там минуты три. Когда мы разъединились, она продолжила: