тихие глаза

part 1

Во дворе разожжен небольшой костер, сумерки сгущаются над лесной поляной. Тэхён и Чимин сидят в спальне на холодном деревянном полу, примеряя длинные сорочки. На этот раз выбор пал на белые с красными вышитыми на них узорами — самое оно в праздник летнего солнцестояния, в наивысший расцвет природы.

Выходя на улицу в обновке, Тэ развел руки в стороны, наслаждаясь неслабым ветром, что поднялся к ночи, вдыхая запах, разносимый кострищем и чувствуя прилив сил, даруемых матушкой природой.

— ТэТэ, ты готов? — Чимин поигрывает бровям, Тэхён знал это по интонациям в голосе.

— Всегда готов.

Ветер бешено взметал языки пламени, но все, чего парни боялись — не дай пресвятая дива зацепить огнем подол одежды, которую сами же вышивали с огромным трудом.

Чимин улыбается, проводит ладонью над самой стихией, она цепляется за кожу, легонько щиплет, но не обжигает. Чимин смеется, поправляет рыжую челку и отходит подальше, сгибает колени, принимая удобное положение и бежит на костер, поднимая ноги высоко и перепрыгивая. Холодные пальцы обдает жаром, как и колени, но ему хорошо, как никогда прежде. Каждый год этот ритуал приносит только море удовольствия.

Тэхён улыбается тоже, пока Чимин разминает шею и говорит, куда нужно стать, куда отодвинуться, чтобы находиться прямо напротив огня, а когда необходимая точка найдена, считает до трех и кричит «Вперед». Тэхён бежит очень быстро и подпрыгивает только тогда, когда об этом говорит Чим. Ноги у него длиннее, поэтому огня не касаются совсем. В ушах звенит от волнения, а на душе приятно, словно очистился от чего-то липкого и грязного внутри. Огнем все выжгло.

Когда парни вдоволь отдохнули, из дома вышли старшие, неся в ковше свежеиспеченный хлеб с полезными зернами и травами и предлагая детям.

Чимин еще какое-то время стоит на пороге и жует корочку выпечки, наблюдая, как кидается на огонь Сокджин и Намджун, а затем Юнги. Как светится при этом миновская почти прозрачная кожа, как сияют глаза — лунные камни — и переливаются черным гранитом волосы, а затем заходит в дом следом за Тэ.

Тот уже открыл ставни в своей комнате и сидел, перевесив одну ногу через раму, ожидая брата, чтобы вместе сбежать в лес. Отец запрещал ворожить, особенно в такие дни, когда очень легко накликать на себя беду, но парней это не останавливало.

На их поляне безумно красиво при полной луне, в такую ночь цветут невиданные магические растения, а животные учтиво обходят дом ведьмаков стороной.

Гадают старым проверенным способом — на воде. В конце обряда каждый увидит свою суженную или суженного, если на то воля судьбы, и это подействовало бы, но с Тэхёном не тот случай. Поэтому они проведут обряд, при котором Чимин сможет увидеть суженного для Тэ.

Он, казалось, молится, опуская лицо в деревянную широкую миску с водой, проговаривая при этом нужные слова, вычитанные из книги, и окунается. Распахивая глаза, он видит вовсе не того, кого ожидал. Перед ним стоит незнакомый парень с типичной, но всё-таки чем-то особенной крестьянской внешностью, и смеется заливисто, поэтому в последнюю секунду Чимин выныривает обратно. Собирается с силами, втягивает в легкие воздух и опускается.

Это поляна у его, Чимина, дома, в Ведьмином лесу, который находится черт знает сколько верст от деревни, на окраине которой живет семья Ким. В траве спутались два тела, одно из которых принадлежит деревенскому парню. Очень странно, что именно этот человек суженый ведьмака, его судьба и пристанище до конца, потому что... Потому что Тэхён целует его, он целует, а значит ворует у него жизнь.

Один единственный поцелуй ведьмака способен убить, а не поцелуешь суженного своего — умрешь сам.

— Ну, что там? — Нетерпеливо треплет брата за плечо Тэхён.

— Ничего. Я ничего не увидел.