Мед.ведь.ма

Шэньси

Странные люди в одеждах кирпичного цвета вывели нас из леса, и пока я прощалась с платановыми зарослями, а Чонгук негромко беседовал с предводителем воинов Шэньси, меня не покидала одна мысль, которая возникла от услышанного. Золотые! И снова в памяти та ночь, когда убили бабушку, и её слова, что неизвестного злодея, босса убийц, погубит золото, но что-то было таинственное в том, как они о нем говорили, в том, что предсказание о золоте якобы повело за собой опасность для многих жизней. Золотых? Они ли были теми, кого так страшился незримый и незнакомый мне враг? Тогда, получается, он у нас с Шугой и Чонгуком один? Я должна расспросить их обо всем, только бы выгадать удобный момент.
Терракотовое воинство не стало покидать надолго своего места (да и не все пошли с нами до дороги). Проводив до машин, похожих на маршрутное такси, они посадили нас в них, в которых уже сидели мужчины, одетые обычно, по-современному. Но, судя по всему, они приглядывали за нами, чтобы не выкинули никаких неожиданностей. А могли бы что-то такое сделать Шуга с Чонгуком? Мне пора было бы окончательно довериться им, как иначе можно путешествовать в компании подозрительных юношей? Здесь, среди охранников в машинах, был свой старший, который не замедлил обратиться к Чонгуку:
- Опять спасли какую-то бедную душу от посягательств? – Ребята посмотрели на меня. Шуга хмыкнул, а ответил тот, к кому и обращался вопрос:
- Или надругательств. Она сирота, не с кем было её оставить на родине, а вы не хуже нас знаете, на что иногда способны синьцзянцы, юньнанцы или то отребье, которое скрывается в Тибетских горах.
- Это точно, кого там только нет! – согласился сопровождающий, на что ехидно добавил другой его приятель:
- Даже вы там зачастили. Чего вам не сидится у себя? Потеряли что?
- Нам ничего не нужно, - серьёзно и чуть напряженно проговорил Чонгук. – Мы только защищаем тех, кто не может за себя постоять сам. Вот и всё.
- Таких на свете слишком много, везде вам всё равно не успеть.
- Хорошо будет, если успеем хоть где-то, - вставил Шуга. Внимание привлеклось к нему. Мы с Ви сидели, пытаясь вникать, но не высовываться, храня молчание неосведомленных.
- Не так давно здесь пробегало трое ваших...
- Насколько недавно? – оживился Сахарный.
- Неделю назад, примерно. Они ушли в Сычуань западнее, через Нинцян. – Заёрзал и Чонгук.
- Куда они направлялись?
- Кто же их знает?
- Но вы всех допрашиваете, чтобы знать намерения пересекающих Шэньси! – удивился Шуга.
- У этих не спрашивают. Этих наш хранитель пропустил с почетом, - прекратил ёрничать китаец над золотыми, испустив иронию из интонации и нахмурившись. Чонгук повернулся в нашу сторону и, хотя обращался к Сахару, я смогла прочесть по губам, как он назвал имя «Лео». Друг ему кивнул, и они будто немного успокоились и расслабились. – Необычная эта ваша сиротка, - посмотрел на меня говорящий. Я покраснела, вжав голову в плечи. Ви тронул мою ладонь, как бы говоря, чтобы я не придавала значения всем этим разговорам.
- Потому, наверное, и обратила на себя внимание негодяев, - как ни в чем не бывало пожал плечами Чонгук. Это плохо, что он врал тогда мне, но то, что он умеет легко обманывать, и по нему этого не угадаешь, иногда приносит пользу. Вот как сейчас. Что ещё мы могли бы объяснить этим людям, как не то, что сказали?
- И куда вы её пристроите? Удочерите? – Мужчины загоготали, а один из них, со смехом, добавил:
- Одну год назад провели, так и не вернули, теперь вторую тащите. Раньше такого не бывало, чтоб золотые, да с бабами...
- Бывают случаи, когда помочь и оставить – недостаточно. Бывает, что оставить спасенных негде, - побормотал Чонгук. А меня крайне заинтересовало, что какую-то девушку до меня уже вели этим путём. Что с ней стало? Поскольку сейчас говорили на китайском, а я его знала, то не выдержала и спросила:
- А где предыдущая девушка?
- Мы принесли её в жертву и выпили кровь, потому что она была девственницей, - заявил Шуга, откинувшись на спинку. – Почему, ты думаешь, мы такие молодые, красивые и сильные? – Воины Шэньси захохотали от его слов, а мне не стало менее любопытно.

Нас довезли до вокзала городка Цзыян, откуда, сев на поезд, мы должны были добраться до Сианя, центра Шэньси, где обитал тот самый некий главный хранитель, оберегающий традиции провинции и считающий, что именно она должна распространять свою власть на Китай.
- Что ж, - пожал руку Чонгуку сопровождавший нас мужчина, когда мы выбрались из машины, а затем и Шуге с Ви. – Поезд в одиннадцать сорок, до него ещё полтора часа, а у нас хватает дел в эти неспокойные времена. – А когда они были спокойные, подумалось мне? - Но здесь вы уже в безопасности. Хранитель предупрежден и будет ждать вас. Удачи!
- Спасибо! – поблагодарили его мои спутники, и я тоже вторила им. Когда мы остались одни, я сказала вслух:
- А если это ловушка? Может, ещё не в безопасности?
- Терракотовое воинство – люди слова и чести, Элия, - покачал головой Чонгук. – Они не станут нарушать законов гостеприимства. Тем более, мы уже десятки раз проходили этим путём.
- С какой-то ещё девушкой, - напомнила я. Шуга просиял.
- Ревнуешь?
- Нет, я хочу понять, чем заканчивается этот путь!
- Девушку год назад вели не мы. Другие наши... друзья, - обронил Чонгук. – Но с ней всё в порядке. – Я вспомнила о том, что они назвались золотыми, и решила, что должна хоть как-нибудь, не прямо, не упоминая бабушку, намекнуть парням, что существует некая угроза, нависшая над всем, что связано с золотом.
- Мне нужно поговорить кое о чем с вами. Без лишних ушей, - шепотом сказала я. Чонгук огляделся. Мы стояли на оживленной привокзальной площади, где нам вручили билеты на поезд.
- Хорошо, в купе поезда всё обсудим. До Сианя на нём больше пяти часов, мы успеем и поболтать, и поспать, и привести себя в порядок.
- Но поедим мы сейчас, - отрезал Шуга, указав на очередную палатку на колесах, где жарили курицу и лепешки.
- Вы завтракайте, а я пройдусь до храма Чжан Бодуаня, зажгу палочки с благовониями. – Мы посмотрели вслед уходящему Чонгуку, оставившему нас втроём.
- Что за Чжан Бодуань? – поинтересовалась я.
- Алхимик и ученый, живший тысячу лет назад. – Ви существовал в те времена? Или снова черпает знания из зеркала мира? Или он читал человеческие книги? Да нет, когда бы ему? Наверняка он знал этого Бодуаня лично! – Он познал истину, совмещая буддизм, конфуцианство и дао. Говорят, что медитации и техники, описанные в его труде «Главы о прозрении истины» ведут к бессмертию, хотя изучали и практиковали их многие, но наглядного результата что-то пока не наблюдалось, разве что в далеком прошлом, свидетелей которому уже не найти. В общем, Чжан Бодуань очень почитаемый патриарх. Прозрел он, как считается, в пещерах неподалеку отсюда.
- Вот как... - почувствовала я себя глупой, ничего не знающей и слишком юной для своих спутников. Или это ощущение возникало от смущения, потому что они мужчины, а я – девушка? Иногда и сила способна подавлять морально. – Шуга, а кто этот Лео, о котором вы упомянули? – Молодой человек прекратил разжевывать купленный готовый пирожок, поглощаемый в ожидании курочки. Но рот был набит слишком плотно, поэтому мне пришлось разрешить ему возобновить работу челюстей, проглотить еду, а потом уже заговорить.
- Это великий воин. Равных ему свет пока не создал.
- И он тоже золотой?
- Да.
- Почему вы так называетесь? Золотыми.
- Элия, разве я не говорил тебе, что если много будешь знать... - начал Ви, но Шуга поднял руку, остановив его.
- Я могу ответить, потому что сам не знаю точно. На этот счет имеется слишком много легенд и рассказов, так что поведаю тот, в который верю сам. – Вытерев жирные от масла губы, Сахар принялся за историю: - Большинство сказаний и мифов повествует, что некогда был золотой век, почти каждая народность, каждое государство имеет такую басню, что когда-то всё было очень здорово, земной рай, а потом это почему-то кончилось. И вот ту давнюю эпоху называют золотой. Кроме того, гармонию и нечто идеальное всегда называют золотой серединой. Так вот, мало того, что мы стремимся быть вроде как идеальными людьми, той самой золотой серединой, которая сочетает в себе в должной мере всё необходимое для гармонии: благородство и хитрость, храбрость и умение скрываться, доброту и жестокость, щедрость и бережливость, помимо этого некоторые мифы утверждают, что золотой век был на самом деле, и был он таким именно потому, что правили людьми золотые воины-монахи, верх мудрости и справедливости, сумевшие соединить в себе силу и ум.
- Ты не похож на идеального человека, - честно сообщила я ему. Шуга обиделся слегка на мою прямоту.
- Я стремлюсь.
- Кроме того, - решил дополнить Ви, - считается, что тот, кому не дано обрести гармонию, никогда не задержится в золотых и уйдёт. Если же воин продолжает быть золотым, значит, он настоящий, потому что фальшивка от времени темнеет, а внешняя позолота – отшелушивается.
- Интересно... - увлеклась я их рассказами, взяв протянутую мне порцию чего-то вроде гунбао. – А в течение какого времени разоблачается ненастоящий золотой? – Ви с Шугой озадачено переглянулись. Последний почесал затылок.
- Да черт его знает. Но уж наверняка до старости не протянет прикидываться.
- А, может, наоборот, станет истинно золотым? – задумалась я, вовлекаясь в веру в эти легенды. Не бывает дыма без огня, почему бы всему этому не быть на самом деле? После призыва Ви из потустороннего мира, я готова согласиться с чем угодно. Бывает всё на свете!
- По этому случаю есть другая история, - удивил меня дух, осведомленный во всём, хотя этому пора прекращать удивляться. – Во времена Корё, когда вторглись монголы, образовав в Китае династию Юань, в золотых произошёл раскол. Тогда они были не тайным воинством, и их было очень много, по всему свету. Многие чужаки, в том числе пришлые монголы, хотели быть золотыми, но не всем было дано, и тогда те, кто не мог выдержать проверки, пройти обучения, кто не соответствовал доблести золотых, стали спорить, что золотым не обязательно родиться, им можно и стать. Проблема в том, что они, эти люди, пытались снизить требования к новобранцам. Они пытались назвать золотом медь, олово и железки, - немного горделиво, почему-то, закончил Ви. – Но время показало, что это невозможно.
- А ещё, - поднял палец Шуга, - алхимия родилась именно оттуда, от тех людей, которые хотели быть золотыми, так что по некоторым версиям, раскол случился ещё задолго до монгольского вторжения, где-то в правление Мунджона.
- Это всё сказки, - отмахнулся Ви. – Алхимия появилась в Европе, между прочим.
- Так, золотые же тогда были по всему свету, что мешало им быть и там? – заспорил Шуга.
- Да не было их в Европе в одиннадцатом веке.
- А вдруг были? – видя, что с ним продолжают спорить, парень поднял ладони, отгораживаясь от доводов Ви, и повернулся ко мне. – Короче, суть в том, что на протяжении нескольких веков, золотые действительно были ярыми противниками алхимии и всякой подобной магии, они с ней боролись.
- Причина была в том, я думаю, - вторгся вновь Ви, - что быть золотым и хотеть быть золотым – совсем разные вещи. Те, кто стремился к славе и могуществу и были фальшивыми, они хотели быть, но не могли. Настоящим же было всё равно, кто они. Они делали этот мир лучше, выполняя покорно и бесхитростно задания, которые давали им учителя и наставники. – Ви посмотрел на меня. – Но ты никогда и никому, Элия, не должна рассказывать то, что слышишь и видишь среди нас, в этом путешествии.
- Конечно, я понимаю, - закивала я, принимаясь за еду.

Чонгук вернулся минут за десять до отправки поезда, когда мы в него уже загружались. Шуга отдал ему припасенные закуски, и мы уселись в четырёхместном купе, закрывшись и, наконец, свободно выдохнув.
- А почему мы должны ехать к этому хранителю? – полюбопытствовала я.
- Визит вежливости, больше ничего, - пояснил мне младший из золотых. – Некрасиво не засвидетельствовать почтение тому, кто предоставил нам передышку.
- Понятно. – Я смотрела, как Шуга достаёт карманные шашки, и раскладывает их на откидном столике. Привыкший к долгим переездам, он уже научился развлекать себя в дороге. К нему присоединился Ви.
- Ты хотела о чем-то поговорить, - напомнил мне Чонгук.
- Ах, да! – опомнилась я, посмотрев на него. – Это касается того, что я услышала, что узнала... что вы золотые.
- Заинтриговала, - улыбнулся парень.
- Но я хочу, чтобы ты рассказал мне кое-что первым. Кто тот враг, от которого мы убегаем?
- Пожалуй, будет лучше, если ты узнаешь, - согласился он. – Наши главные недруги – синьцзянцы, жители самого западного Китая, но они и не китайцы даже, а в основном уйгуры. Возглавляет основную и единственную банду Синьцзяна человек с десятком имён, настоящее же не знает никто. Его зовут Дзи-си или Отцом Чаном, или просто Большим Боссом. Вот уже три десятилетия он распоряжается своей областью, но последние годы его никто не видел. Он с самого начала хотел захватить власть над всем Китаем, для чего шёл на любые злодеяния и преступления: похищения, убийства, теракты. К счастью, пока его загребущая рука дальше Цинхая и Ганьсу не простерлась. Ганьсу дрожит перед ним в страхе, а хозяин Цинхая – его хороший друг, с которым они объединились и, поговаривают, создают огромную армию и собирают невиданное количество оружия, чтобы двинуться дальше на восток. Пока им это не удаётся, потому что на пути стоим мы, Терракотовое воинство, другие банды юго-востока и севера Китая, вольное братство Тибета, которое никогда не допустит, чтобы ими кто-то командовал. Вот всё, что я могу сказать тебе о нашем враге, Элия. Вряд ли кто-то знает о нем больше, или хотя бы, где его найти. Дзи-си коварен и может подослать своих шпионов куда угодно, хотя основная масса его солдат – бездарные наёмники, побеждающие количеством, но не умеющие сражаться. – Я попыталась запомнить это всё и, немного переварив услышанное, заговорила сама:
- Дело не только в том, что вы стоите, вместе с другими, на его пути на восток. – Осмелев, я взглянула в глаза Чонгуку. – Существует одно пророчество, о котором знает этот самый Дзи-си. И сегодня я смогла его понять, когда услышала о том, как вы зовётесь. – Чонгук поднял брови и изумился. От моих слов отложили игру и Ви с Шугой. Я покосилась на них, насторожившись и замерев, стоит ли говорить одну из своих тайн?
- Мы знали, что есть некое предсказание... которого очень испугался Дзи-си, после него он и пропал с глаз людских долой, - начал Чонгук. – Но не знали, в чем оно заключается. Ты знаешь его содержание, Элия? – с надеждой спросил он. Довериться или нет? Могу ли я на них положиться? Мой взор упал на Ви, который осторожно кивнул мне, подталкивая говорить. Что ж, ему виднее.
- Я... я знаю... Ему предсказали, что он погибнет от золота. – Шуга скрипнул зубами.
- Так вот, почему эта скотина гоняется за нами по всем волостям!
- Но гибель от золота... это как-то слишком расплывчато, чтобы подумать на нас, - задумался Чонгук. – Почему бы не подумать о богатстве, или ещё чём-то таком?
- Это... не всё, что ему предрекли, - несмело дополнила я. Молодые люди замолчали. – Ему сказали, что он погибнет от золота и своего сына. – Шуга присвистнул.
- Такого отца грех не жмянькнуть.
- А у него, вроде, куча сыновей-то? – напряг память Чонгук.
- Восемь, - вспомнил Сахар.
- Девять, - изрекла я. – Если верно это пророчество, то верно и то, что их девять. Но о девятом он не знает, судя по всему. – Друзья переглянулись между собой, прикидывая разные возможности. – Но откуда вам известно о пророчестве?
- Видишь ли, - Чонгук замешкался, поднеся кулак к губам. Я торопила его глазами, и он тоже пошёл на откровенность. – Три года назад к нашему настоятелю прилетел орёл с запиской. – Мои глаза стали расширяться, наполняясь слезами. Я боялась поверить этому! Неужели... неужели есть где-то тот, кто знал бабушку, дружил с ней? Чонгук, видя, как я меняюсь в лице, продолжал тише: - На твои поиски отправились, но в Тибете тебя уже не было... - Не дослушав, я сорвалась с места и бросилась ему на шею, обняв его и, заплакав, прижавшись к нему, как к родному, в котором сразу же нашла добро и что-то своё, близкое и семейное. Чонгук опустил ладонь мне на спину, стыдливо погладив её. - Прости, что искали так долго, Элия.
- Но нашли! Вы нашли... - умываясь слезами, шептала я в его плечо.

Прошло некоторое время, прежде чем я пришла в себя. Понадобился платок, стакан воды и приоткрытая форточка для поступления кислорода, чтобы я перевела дыхание и приготовилась обсуждать что-либо дальше.
- Почему же вы сразу не сказали мне обо всем?
- Во-первых, ты могла не поверить, а во-вторых, нам тоже хотелось убедиться, что ты та самая, которую мы ищем. – Я с немым упреком посмотрела на Чонгука.
- Если вы знали, что я альбиноска, неужели могли возникнуть сомнения? – Он смутился.
- Ну, всякое бывает... альбиносы редкость, но не уникумы.
- Значит, ваш наставник знал мою бабушку?
- Да, в молодости он тоже странствовал, как и мы, спасал невинных, наказывал преступников. В своих скитаниях он познакомился с ведуньей, которая как-то подобрала его в горах, раненого. Выходив воина, она обрела преданного друга. К тому же, он узнал, что она умеет гадать, и весьма точно. Она указывала ему места, где прятались плохие люди, предупреждала, если где-то ждала опасность, помогала лечить друзей, потому что разбиралась в целительстве лучше, чем медицина, которая тогда существовала. Она научила наставника многим рецептам и зельям для укрепления здоровья. Но о ней знал и другой народ, к ней обращались за помощью и желая узнать будущее. И вот, ещё до твоего рождения, двадцать два года назад, к ней заглянул Дзи-си, наслышанный о её таланте...
- И бабушка, начав говорить то, что видела, осознала, какой непоправимый вред нанесла своими словами, потому что знала, кто такие золотые, ведь ваш наставник был её другом, - поняла я, замерев с ладонью, которую приложила к загоревшейся щеке. – Но... если бабушка никогда не ошибалась, это значит, что Дзи-си на самом деле погибнет от вас?
- Или своего сына, - вклинился Шуга.
- Считается, что предсказанную судьбу можно исправить, если пойти другой дорогой, - философски заметил Ви. – Возможно, что Дзи-си избавится от того, что несёт угрозу его жизни.
- Нет! – ахнула я. – Нет, так не должно быть! Он не должен тронуть ни вас, ни своих сыновей! Но... рассказывай дальше, Чонгук, прошу! Как я оказалась с бабушкой в Тибете? Где мои родители?
- Лучше тебе обо всем поведает Хёнсок, наш наставник, - попытался он уйти от ответа. Я и до этого подозревала, что мои мама и папа мертвы, но эти уклончивые слова лишь всё подтвердили.
- Их убили, да? – с печалью, которая не была новой, спросила я. Парни опустили лица, не в силах причинить мне боль подтверждением, и не желая лгать, давая напрасные надежды. – Их убил Дзи-си... - осознала истину я.
- Когда твоя бабушка скрылась, не желая описывать конкретную картину увиденного будущего, синьцзянцы решили похитить её дочь, чтобы вынудить шантажом раскрыть секрет. Но Хёнсок с золотыми успел вперед. Они забрали её себе, спрятали и охраняли...
- Под чутким надзором, а вернее, от чуткого надзора, ты и родилась, - хихикнул Шуга, но моментально осознав неуместность юмора, стёр с лица довольную ухмылку. – Прости, я не хотел ничего такого обидного сказать.
- Стало быть, моим отцом был золотой?
- Именно, - открыл мне правду Чонгук. Точнее, я дошла до неё сама от всех этих очевидных фактов, он лишь подтвердил. Стало быть, я от рождения связана с этими воинами, или как их называть? Бандой? Нет, они не преступники, и мой отец не был преступником. А вот Дзи-си... ненавижу! Он убил их, моих мать и отца...
- Я... я вряд ли готова к подробностям, скажите только... это синьцзянцы всё-таки нашли их и... и...
- Было не совсем так, - покачал головой Чонгук. Видно было, что ему неуютно пересказывать историю, которую он и сам знает из третьих рук. Конечно, он и сам в те времена, когда всё произошло, был ребенком. – Дзи-си не мог найти твою мать, и вернулся к преследованию провидицы, которая не давала ему покоя. Её почти схватили, но твой отец... Твоя мама упросила его спасти свою мать, отправиться на её защиту. Они смогли отбить у синьцзянцев твою бабушку, но половина из них не вернулось из битвы... Узнав об этом, твоя мама оставила тебя бабушке и отправилась к Дзи-си, чтобы отомстить. Ничто не могло остановить её, Хёнсок говорил, что она будто обезумела от этой потери, и не хотела жить без него, без своего воина. Естественно, до Дзи-си она не успела добраться, и погибла раньше, где-то в пустыне Такла-Макан.
Я поднялась, не в силах больше представлять себе это черное прошлое. Моё сердце разрывалось от боли за маму и папу, которые так любили друг друга, но не дожили до старости. Они умерли молодыми из-за какого-то пустого пророчества! И виноват во всем этот Большой Босс. Кто бы он ни был, я хочу его смерти! Я хочу отомстить ему, знать, что он страдает, что золото, которого он так боится, проглотило, раздавило его! Или, ещё лучше, один из сыновей. Пусть познает предательство и удар в спину! Выйдя в тамбур, я прислонилась лбом к стеклу, не всматриваясь в пролетающий за ним пейзаж Шэньси. Я хотела узнать, кто моя семья, найти её. Я нашла, горстку пепла и воспоминаний, горьких, как и неведение, в котором я жила, даже ещё горше. Но если папа был одним из золотых, то именно они моя семья? Это те, кто остались у меня, единственные.

Я почувствовала руку на плече и, обернувшись, увидела Ви, чей жалостливый взгляд едва не вырвал у меня слезы из глаз. Закусив нижнюю губу, чтобы не хныкать, я приняла его распахнутые объятья и сомкнула веки, втиснувшись в его грудь и обхватив его вокруг торса.
- Мы уже начали волноваться, тебя полчаса не было. – От него снова пахло дымом. Такой приятный и уже привычный аромат, несущий спокойствие и защищенность.
- Извините, я никак... никак не могла смириться с этим. До последнего надеялась... мне казалось, что я должна застать их живыми, хотя бы одного из них. А теперь... поздно, напрасно!
- Ничего не напрасно, ведь ты жива! – Ви взял моё лицо в ладони и поднял его к себе. – Они защитили тебя, и мы... то есть, золотые и я, с ними вместе, защитим тебя!
- Да кому я нужна? Бабушка имела дар, а я... - махнув рукой, я не стала и договаривать.
- У тебя нет никаких её способностей? – уточнил Ви. Я хотела сказать «нет», но потом, осознав, с кем говорю, сумела улыбнуться ему.
- Я вызвала духа! Стало быть, что-то точно во мне от неё есть. – Мне почудилась возникшая на лице Ви грусть, граничащая с разочарованием, но он тотчас улыбнулся тоже.
- Конечно, может даже что-то покруче, она-то духов вызывать не умела.
- Или не пробовала.
- Или не пробовала, - согласился Ви и потянул меня за руку из тамбура обратно. Только на выходе я вспомнила про видение, когда разоблачила характер раны Чонгука. Ведь я оказалась права... Но не потому ли дар провидения проснулся во мне именно тогда, когда появились золотые, что кровью, через отца, я была с ними неразрывно связана? Это ещё раз подтверждало, что они – замена моей семье, и теперь я могла доверять им полностью.

В Сиане нас снова встретили. Никакого торжественного эскорта, просто машина с водителем и ещё одним человеком, не знаю, для чего приставленным. Сейчас этот город не был самым выдающимся в Китае, но когда-то он был едва ли не самым крупным городом мира. Сиань имел более чем трех тысячелетнюю историю, являлся столицей государств и империй на протяжении чертовой дюжины сменившихся династий. Не приходилось сомневаться, что Сиань – место особое, не зря хранители престола Цинь Шихуан-ди выбрали для своей резиденции именно его. Небоскребы рвались ввысь среди фанз и невысоких домов с покрытыми полуцилиндрической черепицей крышами. Множество дворцов, храмов и укреплений, старинных, древних и очень древних сохранилось тут и там. Но, несмотря на всю пестроту и разнообразие, у меня возникло ощущение, что Сиань словно припорошенный пылью времени, землистый и застывший, как и его воинство. Возможно, дело было в том, что мы прибыли в сумерках, и они не давали рассмотреть всю яркость города, но даже когда мы проезжали мимо монументальной сохранившейся городской стены, возле которой стайками теснились экскурсионные автобусы, мне всё казалось устрашающим и хтоническим, как обточенные сталагмиты. Серо-коричневая кладка высоченных оборонительных некогда сооружений взмывала под небольшим наклоном, ассоциируясь у меня с бесплодными скалами, с которых так легко сорваться. Как погибла моя мать? Где-то в пустыне... Там нет гор, но не менее безжизненно, должно быть. И страшно. Мысли мои плясали, не успевая проясняться. Слишком много узнала и узнавала я за два последних дня.

Дом хранителя ничем не выделялся среди других, тянувшихся вдоль улицы традиционных китайских домов. Красные полуколонны и оконные рамы на белых стенах, крыши с загнутыми вверх по углам концами, на которых пугали злых демонов, отгоняя их от жилища, морды мифических собак. Под козырьками крыш голубые карнизы с узорами и иероглифами-оберегами. Нам открыли слуги, приветливо проводив в гостиную. Строгая и одновременно с тем домашняя обстановка открылась нашим взорам. Лаконичная деревянная мебель среди кадок с пышной зеленью, напольными вазами, картинами шань-шуй*. Перед нами находилась прозрачная деревянная решетка из геометрических узоров, в которой был проделан проход, но не аркой, а ровным кругом, обрывающимся на пороге следующего помещения. Именно там стоял высокий и стройный молодой мужчина в темных брюках и черной ханьской** рубашке с желтой императорской вышивкой.
- Наше почтение Хранителю! – припал вновь на одно колено Чонгук, повторяя утренний жест. Мы все скопировали его действия. Высокий ханец подошел и, положив руку на плечо юноши и похлопав по нему, широко улыбнулся узкой, от природы несколько натянутой, но, кажется, тем не менее, искренней улыбкой.
- Снова здравствуй, юный Гук. Вставай, и вы, мои гости, тоже вставайте. – Мы поднялись, приняв его разрешение. Ему было около тридцати, плюс-минус пару лет. Длинные ноги прошли по постеленным дорожками коврам между нами, доведя хранителя до меня. Его глаза были такими пристально-прожигающими, что я опустила свои, когда он разглядывал моё лицо. – Меня зовут Джоуми, девочка, не бойся. Я не сделаю тебе ничего плохого. Как тебя зовут?
- Элия, - не подумав ответила я, и запоздало спохватилась. А знал ли кто-то кроме золотых, как звали внучку гадалки?
- Ты необычная и интересная, Элия, я не удивлен, что тебя пришлось спасать. – Джоуми обернулся к Чонгуку. – Скоро накроют ужин, и вам уже приготовили комнаты в гостевом павильоне. Вы надолго?
- Если позволишь, то мы отдохнем ночь, и поедем дальше. – Хозяин, или, как он сам предпочитал говорить, что я узнала позже, страж Шэньси кивнул. – Слышал, что недавно здесь прошёл Лео?
- Да, со своим вечным спутником и господином Неизвестным.
- Они направлялись в Сычуань? – Я уже давно заметила, что у моих новых товарищей нет телефонов или других современных средств связи. Они не доверяли им по каким-то причинам, поэтому всегда осведомлялись обо всем, как приходилось, в том числе из вот таких расспросов.
- Скорее через Сычуань, в сторону Тибета и дальше, как обычно. Но это мои догадки, я не нарушаю тишины, которую предпочитают твои старшие братья, и чту их любовь к засекреченности. Я преклоняюсь перед этим воином, и не скрываю этого. У него есть всего один недостаток.
- Какой? – удивился Шуга.
- Он не ханец, - засмеялся Джоуми. – Иначе бы я посчитал свой долг исполненным, потому что нашёлся тот, для кого стоило сохранить престол Цинь Шихуана. Но Лео – кореец, поэтому всего лишь великий воин, а не наследник.
- Обидно слышать, что быть корейцем – недостаток, - проворчал Шуга.
- Ничего не имею против любых других наций. – Джоуми жестом пригласил следовать за ним, и мы все пошли вглубь дома. – Но трон и власть Чжун-го – это не мои личные симпатии. Это дело судьбы, предназначения, предопределения.
- Кармического? – уточнил Шуга.
- О, это ваши буддийские нюансы, я в них мало смыслю, более того – отрицаю. – Джоуми ввёл нас в столовую, где уже закончили накрывать стол слуги, и не было никого лишнего, кроме нас пятерых. – Цинь Шихуан в своё правление велел сжигать все произведения Конфуция, буддийские трактаты и учения даосцев. Его власть строилась на собственном понимании порядка. С тех пор мы – хранители его престола – не привержены никаким религиям и философиям. Мы свободны от предубеждений.
- Кроме национальных, - пробубнил Шуга себе под нос, чтобы не услышал Джоуми.
- Значит, вы не правите, а ждёте, кому передать правление? – убедилась, что правильно поняла я.
- Да, и как вы можете понять, ждём уже больше двух тысяч двухсот лет, - с чувством произнес Джоуми.
- Неужели никто не подходит? – Взяв в руку палочки, Чонгук подождал, когда первым начнёт есть хозяин, а потом уже принялся ужинать.
- Ещё полвека назад Терракотовое войско, которого почти не осталось в тот период, готово было признать Великого кормчего***, но его жизнь, его реформы и то, к чему привели многие его решения, показали, что это был не наследник. При нем процветание и благоденствие не настали, миллионам людей жилось плохо. До этого тоже были претенденты, но я не признаю их. Большинству не хватает личных качеств.
- Каких именно? Ведь Цинь Шихуан тоже не был паинькой, - заметил Сахарный.
- Государству нужен не паинька, а могучий и дальновидный властитель. До Цинь Шихуана государства фактически не существовало, так, что-то разрозненное и мелкое. Только при нем началась истинная история Чжун-го. И после его смерти империя постоянно раскалывалась и терпела перекройку. А то единство, которое якобы настало сейчас – это дело рук народа, а не одной личности. Всё сделало время и обстоятельства...
- Так, может и не нужны тогда никакие личности? – предположил Шуга и поймал взгляд Джоуми, который не разделял такой точки зрения. – Ладно, не мне судить, - выкрутился тут же парень.
- Если верить учебникам истории, которые я когда-либо читал, - ненавязчиво вступил Чонгук. – То Цинь Шихуан был примерно таким же человеком, каким сейчас является Дзи-си.
- Да, частично, - признал хранитель. – Но Дзи-си – уйгур, а они никогда не были жителями древнего царства, да и вообще, как давно запад присоединился к истинной Срединной? Цинхай, Синьцзян – это всё меня не касается, они и не должны входить в государство, которое ждёт наследника. Они совершенно другие, не наши. С тем же успехом ты мог бы предложить в претенденты Дракона. Кстати, когда-то он пытался с нами договориться. Но Дракон, к счастью или сожалению, тоже не ханец. Поэтому ему пришлось лететь обратно в свой Сингапур со своими амбициями.
- Вот уж точно, где неразрешимая проблема, - шепнул Ви мне на ухо. – Ханьцем надо родиться, ибо стать никак нельзя. Тут всё куда яснее, чем с золотыми. – Я незаметно улыбнулась его замечанию.
- Ну, а куда вы завтра, в Шаньси? – сменил тему Джоуми, поскольку она, будучи частично политизированной, не была приятной к трапезе.
- Нет, сделаем крюк через Хэнань, - отозвался Чонгук. – Если бы были без Элии, то рискнули бы, но с ней лучше двигаться безопасными тропами.
- А что в Шаньси? – поинтересовалась я.
- А с ними Дракон смог договориться, - прищурился, улыбнувшись Джоуми. – Теперь они сотрудничают, и не очень привечают посторонние банды на своей территории.
- Что за Дракон? – разобрало меня любопытство. Я совсем ничего не знаю обо всех этих интригах!
- Ещё одна сволота, - отмахнулся Шуга. – По типу Дзи-си, но чуток поменьше.
- Просто подальше, - хмыкнул Ви.
- Как много плохих людей на свете! – посокрушалась я.
- И хороших немало, - пожал мою ладонь под столом мой дух-ангел.

Примечания: * китайские пейзажи с обязательным наличием гор и воды, и дополненные каллиграфическими надписями

** в смысле самой что ни на есть китайской, китаистее некуда, ведь самоназвание и истинная народность КНР – ханьцы, а слово «китайцы» исключительно русское, искаженное название народности «кидани», пришедшее к нам от монголов, поскольку те, во времена нашествия на Русь, в тогдашнем Китае встретились там в первую очередь с племенами киданей, которые пришли с севера, и сами воевали с Китаем и захватывали его территории, образовывая собственные государства. Да и Китай – название русское. Самоназвание КНР (издревле и до сих пор) – Чжун-го или Чжун-хуа, Срединное царство, или Срединная Цветущая, как я впоследствии в произведении буду порой именовать Китай.

*** Мао Цзэдун