Вылитый Босс

2. Зебра

  Я говорил, что поменяю свою жизнь? Я поменял (а уж в какую сторону, уточнения не было).


Первые дни после корпоратива я светился как лампочка, наслаждаясь запахом ласкового незнакомца, что окутывал меня, и всеми его метками на моем теле. Это вряд ли вообще можно с чем-либо сравнить, но было такое чувство, будто он все время обнимал меня, даруя свою защиту, любовь. Это было самое лучшее и приятное чувство, которое я испытывал в жизни.

А через несколько дней все это стало таять, как снег по весне. Синяки, засосы, укусы, запах... время отнимало все, оставляя только сладкие воспоминания о том вечере. Нет, я терял не просто отметины после хорошего неповторимого секса, я терял свою душу и от этого сходил с ума.

Я боялся лишний раз принять душ, так как мог еще быстрее смыть запах. Из еды ничего не лезло в глотку. Практически не спал ночью, закутавшись в кокон, обнимал себя и тихо всхлипывал от одиночества. Я почти не выходил из комнаты, а если выбирался на улицу, шарахался от альф. С той ночи они все стали дешевой копией, подделкой.

Но больше всего я ненавидел себя! Я влюбился по самое не хочу, и тосковал, страдал без незнакомца. Он стал нужен мне как воздух. Но кто я такой, чтобы быть с ним? Глупый, страшный, нищий омега, который не может удовлетворить ни одного альфу! Я был в отчаянии и думал, что проще умереть, чем так жить.

Рождественские каникулы в этом году показались мне сущим адом. Благо я не работал, просто отсиживался дома. Но зато не смог скрыть свое отчаянье, папа сразу просек мою депрессивность. Родители вначале пытались меня веселить, но я все больше замыкался в себе, и, в конце концов, они оставили меня в покое. Только когда уже рождественские каникулы подходили к концу, папа зашел ко мне в комнату. Усевшись на кровать, где я изображал из себя кокон, тихо зашептал, поглаживая мою «броню»:

— Встреться и поговори с ним, — он говорил так, словно знает, что я мучаюсь из-за альфы, и я усмехнулся. Да откуда ему знать, что его порядочный мальчик влюбился без памяти в незнакомца, с которым переспал по пьяни?

— Я не знаю, где он, — горестно ответил я.

— Найди! — решительно возразил мне папа и отдернул одеяло. Глядя на мои красные, заплаканные глаза, он тяжело выдохнул и обнял меня. — Ты его обязательно найдешь.

— Не найду, — всхлипнул я, и слезы вновь начали скатываться по щекам.

— Но ты даже не пытался... — напомнил папа.

И одна короткая фраза вселила в меня небольшую надежду. Я ухватился за нее, как за лучик света. Я ведь правда еще не пробовал его найти, хотя он был на корпоративе, то есть мы, в принципе работаем вместе, пусть даже не в одном филиале. Значит, у меня есть шанс найти его и поговорить. А там... Неважно, кем я для него стану: любимым, любовником или даже рабом. Главное, чтоб он был рядом.



Работа мне вновь давалась с трудом, я делал ошибки то там, то тут, из-за которых лишался премии и получал нагоняи от заведующего, но меня это вообще не интересовало. Словно сталкер, тратил каждый выходной на то, чтобы найти своего возлюбленного. За неделю обошел все филиалы нашего банка — безрезультатно. Ни в одном из них не уловил его запаха.

За эти дни мои родители стали на меня как-то странно коситься. Ах, ну да, совсем забыл, у меня должна была начаться течка, а видимо из-за депрессии произошел гормональный сбой, вот и следят за мной. Было бы неплохо провести ее с ним... Только вот альфа словно сквозь землю провалился.

Сидя в подсобке на работе, я пил чай, заканчивая обед, и думал, куда же он мог пропасть. Может, что-то упускаю?

— Все грустишь? — с порога начал Пол. Омега закрыл дверь и, достав из холодильника свой обед, который всегда был в яркой упаковке, чтоб не перепутали, поставил в микроволновку. Глядя на упаковку, я прищурился, вспоминая, в каком виде ушел от меня альфа, и вспыхнул краской.

— Слушай, — начал я, улыбаясь от смущения. — А ты случайно не помнишь альфу в одних штанах на корпоративе?..

— Под конец все альфы были без рубашек, — усмехнулся Пол. — Говорили, типа им жарко, жаль, тебя уже не было, они были нереально сексуальными...

Но дальше я уже не слушал. Походу, я потерял последнюю возможность найти альфу...



Следующее утро я встретил с туалетом в обнимку, так что пришлось брать отгул. Пол что-то говорил о том, что мне повезло, типа к нам в город опять едут шишки из столицы с выборочной внеплановой проверкой. Повезло?! Я бы с радостью поменялся с ним местами... Меня мутило от всего, непонятно только, когда и чем я так отравился?

Когда меня более-менее отпустило, я лежал на кровати и пил воду, потому как кроме нее в меня больше ничего не лезло. Папа периодически появлялся, проверяя меня и наполняя мою кружку водой, чтоб мне не ходить до кухни. А в последний раз молча положил тест на беременность рядом с кружкой и ушел. Я его даже не сразу заметил, лишь когда потянулся за водой, и тут же замер как статуя.

Я где-то с минуту смотрел на небольшую упаковку, вчитываясь в этикетку (может у меня уже галлюцинации?) пытаясь осознать намек или подозрения папы. Беременный? Сердце неистово забилось, и дыхание стало тяжелым от воспоминаний той ночи.

Я схватил тест и практически побежал в туалет, но уже не из-за тошноты. Закрывшись в небольшой комнате, я дрожащими руками вскрыл упаковку и достал тест. Я его видел первый раз, надо признаться, странное чувство... Глупая улыбка не сходила с моего лица, заранее предполагая результат...

И он оказался верным, положительным, в общем, я беременный... от него!

Я пытался сдержать тихий, нервный смешок, прикрывая счастливую улыбку рукой.

«Офигеть! Я беременный... беременный!» — повторял про себя как мантру, в то время как по моим щекам стекали слезы радости.

Коснувшись своего живота, попытался осознать случившееся. Это получается уже месяц? Каким же дураком я был, думая о смерти! В моей жизни появился самый лучший стимул, чтобы жить.


На следующий день я рассказал о своем положении Полу (ну, в общем-то, всем коллегам, но остальные лишь недовольно выдохнули, ибо теперь из меня аховый работник, который скоро уйдет в декрет), он единственный был действительно рад за меня, но, как обычно, перевел разговор на интересующую его тему.

— Ну и хорошо, что тебя вчера не было, — начал Пол, активно жестикулируя, несмотря на то, что в руке держал вилку. — Проверка, конечно, к нам не приехала, но была такая нервотрепка. Они проверили половину филиалов! И после них все говорили об одном альфе — Рональд Гаррисон. Его уже прозвали Горгоной, говорят, он чертовски хорош, но от его взгляда просто каменеешь. Он лишил всех поголовно премии, даже заведующих. И уволил пять человек!

Я едва слушал Пола, кивая и улыбаясь, как ненормальный. Весь мир для меня стал усыпанным цветами, радугами... и бабочками. Мне реально было пофиг на все проблемы (кроме апокалипсиса, разве что: я с ребенком должен выжить). У меня даже родители смирились с тем, что я решил стать папой-одиночкой, так что... я просто самый счастливый папочка на свете. Конечно, было бы здорово, если бы он был с нами, но я устал искать иголку в стоге сена.



Прошло две недели, токсикоз меня больше не мучил. Как сказал акушер в консультации, мы с отцом ребенка видимо хорошо подходим по крови, поэтому никаких проблем с малышом у меня не будет. А судя по тому, как изменился мой запах, ребенок будет сто процентов альфа.

На мой вопрос, как получилось забеременеть без течки, акушер долго хохотал, но как я понял сквозь его смех, это вполне возможно, даже если альфа просто кончит в меня, все дело в шансе. Тогда я немного задумался над поступком альфы... Он, получается, бросил меня, даже не поинтересовавшись о дальнейшей моей судьбе?

От этих мыслей сердце кольнуло, но я постарался прогнать их, ведь мне сейчас нельзя нервничать. Сейчас самое главное — это мой ребенок. Мой... и дедушек.



Когда я пришел на работу, все было закрыто, клиентов не было. Я непонимающе зашел в подсобку и чуть не задохнулся тяжелой атмосферой.

— Что случилось? — спросил я у Пола шепотом.

— К нам Горгона едет с ревизией, — под стать мне ответил омега.

Я нахмурился, пытаясь вспомнить о Горгоне, так как вроде недавно слышал о нем. Слова о депремировании и увольнении всплыли как-то быстро, и я, не задумываясь, подлетел к заведующему.

— Я беру отгул, — лихорадочно начал я.

— Скотт, ты чего? — заведующий аккуратно положил свою руку мне на плечо. — Ты давай успокаивайся, иди чаю попей...

— Я не останусь, — взмолился я, цепляясь за его пиджак. — Мне нужны деньги и работа!

— Ты в положении, тебя никто не уволит...

— А премия? А нервы? — мельтешил я глазами по его спокойному лицу.

— Да отпустите вы его, — вступился за меня Пол. — Это же Горгона, он никого не пожалеет.

Заведующий нахмурился, но отпустил меня, и я пулей помчался домой, боясь на полпути встретиться с тем альфой. И как оказалось, я не зря так поступил, вечером мне позвонил Пол и рассказал, как у них прошла ревизия. Что это был настоящий дурдом.

— ...Короче, он нас всех лишил премии, — подытожил свой рассказ Пол. — Тебя хотел уволить за все косяки, но так как ты в положении, не получилось, и он уволил заведующего.

— Козел, — сорвалось у меня, и на том конце захохотали.

— Да он действительно Горгона, такой красивый и пугающий одновременно...



Время шло, и мой животик начал радовать меня округлостями. Я еще мог порхать на работе как бабочка, а коллеги надо мной смеялись, приговаривая, что мои крылышки скоро опадут и я стану пингвином. А я только этого и ждал.

Я полностью наслаждался своей беременностью: инстинктивно гладил свой живот, слушал, как бьётся сердце моего маленького альфы, даже уже начал чувствовать его шевеление. А вот огурцов мне не хотелось... Только яблоки, ну иногда соленую сушёную рыбу.

Выходные я уже тратил на уроки для будущих папочек. Как дышать, что делать. Да, я решил рожать сам, наверное, это редкость, но это же заложено природой?



Но оказывается, жизнь — она все же как зебра. Полоса черная, белая, черная, белая... а в конце все равно жопа. В один прекрасный день, когда я пришел на работу, Пол меня обрадовал:

— Горгона сказал, что мы вообще тут обнаглели... и его поставят директором у нас в городе...

И тут я понял, к черту эту Горгону и работу, свои нервы дороже, а уж малыш — тем более. Так что пора мне в отпуск. Может, этот хмырь успокоится за это время... И через несколько дней мне подписали документы (пока еще Горгона не вступил на пост директора), и я, довольный жизнью, ушел в отпуск.



В марте на улице был уже небольшой плюс, и погода радовала отсутствием осадков. Я уже ходил слегка вразвалочку, практически не убирая руку с небольшого животика, так как мой малыш видимо решил стать футболистом.

На УЗИ я хотел пойти один, но куда уж там... дедушки встали в позу и сказали, что они не простят, если такое пропустят. И как бы это смешно ни было, они завалились в кабинет вместе со мной.

Я еле сдержал слезы, когда увидел своего малыша. Он был еще таким маленьким... но уже человечком. На меня сразу накатило столько эмоций, что я просто растерялся, а мой папа таки заплакал. Блин, я, оказывается, сентиментальный — в папу.

После увиденного я уже был по-настоящему озабочен ребенком. Не слушая всяких глупостей, я схватил родителей, и мы поехали покупать коляску, кроватку, одежду, пеленки.

Моя комната в одночасье превратилась в детскую, и это не могло не радовать. Однако не только меня. Родители то и дело заглядывали, осматривая детские вещи, которые просто вызывали умиление.

За эти дни я и не заметил, как быстро кончился мой отпуск...