Будка охраны, приземистая кирпичная коробка на бетонных столбиках, стояла недалеко от проема, где когда-то были заводские ворота. Внутрь будки вела ржавая лестница.
Подталкиваемый воргом, Химик поднялся по ней, сделал пару шагов и остановился. Комнату напополам делила фанерная перегородка со сломанной дверью. У перегородки валялся матрац, в углу на табурете лежала консервная банка, погнутая вилка и пустая бутылка из-под водки. В боковой стене было залепленное паутиной окно с грязным стеклом в трещинах, через которое внутрь сочился утренний свет.
На его ногах и руках были кандалы, две тонкие цепи крест-накрест соединяли их за спиной. Они звенели при каждом шаге и не позволяли нагнуться вперед.
Ворг, обойдя Химика, прошел во второе помещение, вернулся и встал перед ним. Снаружи доносились голоса, рокотал Ведьмак, ему отвечал Чабан. Ворг, настоящий великан, молча смотрел на Химика сверху вниз. В отличие от соплеменников он был одет типично для местных бродяг: походные штаны с карманами на бедрах и щиколотках, брезентовая куртка, под – ней фуфайка с капюшоном, свисающим на спину. На плече «Вихрь», на поясе – пистолет и армейский нож.
– Ты знаешь меня, – произнес он с беспокойством в голосе.
То ли спросил, то ли нет... Химик осторожно кивнул и сказал:
– Ты Архар. Боец Ведьмака.
– Может быть. Я не уверен. Да, я Архар! Но только...
Он растерянно замолчал, и Химик вгляделся в смуглое лицо. Большие глаза ворга бегали, он покусывал верхнюю губу и хмурился, наморщив лоб. Получается, действительно не уверен?
– Роберт Титомир? – спросил Химик, и смуглокожий гигант вздрогнул, будто увидел призрака. – Это ты? По дороге сюда я слышал, как вы говорили с Ведьмаком.
Ворг переступил с ноги на ногу – движение было нерешительное, почти робкое, оно не вязалось с гордым лицом и мускулистой фигурой сильного, хорошо тренированного бойца.
– Я... да. Да! Или нет? Хозяин сказал: теперь я Роб. Сказал: называть будут так. Я – Роб! – он заговорил громче. – Роб-воин. Ворг.
– Но ты все равно Роберт Титомир, разве нет?
– Если так... – вдруг разозлившись, ворг шагнул к нему, и Химик отступил, лязгнув цепью. – Почему помню то, чего со мной не было? Пустоши, башни. Город за каменной стеной. Норы, где живут бродяги. И болота, в них такие, как ты. Целое племя, дикари в шалашах, обложенных сухой тиной. Вы охотились на тех бродяг, а они на вас. Я не видел этого! Почему помню?!
– Хочешь объяснения? – спросил Химик. – Хорошо, слушай: тебя перезаписали на другой носитель, как и меня. Ты – майор Титомир, но в другом теле, в другом мозге. В мозге ворга-воина Архара. Личность Архара наверняка сильнее, чем полузвериное сознание гипера, к которому подселили меня. Гипера я подавил легко, но Архар не сдается без боя. Эти воспоминания – его. Чужая память. Он видел все это... где-то.
– Память, – повторил Роб, прикрыв глаза и будто прислушиваясь к чему-то внутри себя. – Чужая память.
– Да, и она постепенно смешивается с твоей. Становится частью тебя, твоей личности. Ты понимаешь, о чем я говорю? В конце концов, вы сольетесь полностью. Наверное. Получится новая личность, в которой будет что-то от Титомира, а что-то от Архара. Получится – Роб. Но пока еще...
– Я – Роб!
– Еще нет. Но скоро будешь им. Скажи, почему ты назвал Ведьмака хозяином?
– А как иначе?
– Он не твой хозяин, – Химик заглянул в глаза ворга. – Ты не должен подчиняться ему. С какой стати? Он зомбировал тебя после перезаписи, и ты можешь...
Удивление и растерянность на крупном, варварски-красивом лице сменились яростью. Огромная рука сграбастала Химика за горло, притянула. Частично потеряв контроль над собой, он оскалился, попытался вцепиться в ворга когтями, но цепи не позволили.
– Хозяин – это хозяин! – прорычал Роб. – Еще раз скажешь так – убью!
Химик в ответ зашипел, и Роб швырнул его через всю комнату. Ударившись о перегородку, он свалился на матрац, а когда приподнялся, ворга-майора в комнате уже не было. Стукнула дверь, с потолка просыпалась пыль. Скрипнула лестница, потом снаружи заговорили громче.
В теле гипера боль проходила быстро. Поведя плечами, Химик встал, ухватил цепь за спиной, натянул, чтоб не звенела. Ковыляя, вышел в соседнюю комнату. Там дверей не было, наружу вело окно, заколоченное досками. Выломать их можно даже со скованными руками, но это услышат, далеко уйти ему не дадут. К тому же вместе с ним на Завод привели Нику, и он не собирался бросать ее.
Повернувшись к перегородке, Химик заметил осколок зеркала, висящий в углу над сломанной тумбочкой, и быстро подошел к нему. Наклонился, заглядывая. Из зеркала на него глянуло узкое лицо, обрамленное спутанными патлами. Брови торчали жесткими лохматыми кустиками, губы бледные, кожа с виду шершавая, как наждак. И глаза... это не его глаза! Темные, блестящие, в них были одновременно тревога и вызов, страх и удивление. Нет, он не уродлив. Но это не человеческое лицо. Не звериное, но и не человеческое, скорее что-то среднее. Горбатый нос с широкими ноздрями, крупные приплюснутые уши, складки кожи на лбу.
И эти глаза, темные глаза чужака, теперь принадлежат ему? За ними прячется он, его личность, его душа? Химик содрогнулся. Из глубин сознания всплыло чужое, перехватило контроль над телом, он зашипел на свое отражение, оскалившись, упал на колени. Если бы руки не были скованы за спиной, встал бы на четвереньки, сейчас эта поза казалась ему более привычной, чем раньше, пожалуй, на четвереньках можно даже бегать... Нестись по болоту, перескакивая с кочки на кочку, разбрызгивая грязь, навстречу встающему над горизонтом большому красному солнцу, в лучах которого чернеет силуэт высокой башни. Что это? Он не видел такого раньше! Не видел этой башни, этого болота, никогда не бежал по нему на рассвете, да и вообще ни разу в жизни ему не доводилось мчаться по топи...
Мучительным усилием воли он подавил личность гипера, затолкал ее обратно в глубину. Нужно оставаться рациональным. В конце концов, он всегда был человеком мысли, а не чувства. Стоит только дать волю эмоциям, как гипер пробуждается. Со временем это пройдет, но сейчас надо сдерживать себя, постоянно помнить, что внутри головы он не один.
Интересно, как легко и просто он принимает информацию из чужого сознания. Гипер ведь должен был видеть все это иначе, возможно, в другом спектре, да к тому же с какими-то своими специфичными эмоциями... Но может ли человеческое сознание Химика понять их? Возможно, оно прямо «на входе» интерпретирует сигналы по-своему, поэтому ему все кажется понятным?
Химик медленно встал, снова ухватившись за цепь, натянул ее и вернулся в первую комнату. Вдоль стены подошел к окну, выглянул, не обращая внимания на облепившую лицо паутину.
У сторожки был заросший травой участок, слева высилось большое здание цеха, справа была ограда. В проеме ворот виднелись деревья. Возле будки находились четверо воргов во главе с Рыжебодом, еще двое присели у ограды, третий маячил в проеме. То есть смуглых семеро, если не считать Роба?
Перед рыжим вожаком стоял, опираясь на трость, Ведьмак. Меховое пальто, белая повязка, черные сапоги... Химик видел янтарное свечение «блика» и непонятное мерцание в области колена. Что́ там находится, он сообразить не мог, но желто-белый свет «удара» в рукояти трости распознал легко. Интересно, энергию артефактов он видит зрением гипера или это доставшаяся по наследству особенность восприятия Пригоршни?
На спине Ведьмака висел маленький черный рюкзак, и Химик уставился на него. Рюкзак пульсировал – будто дышал. Тяжело, натужно, судорожно, и с каждым выдохом пространство вокруг него плавилось и текло. Не было никаких сомнений: в рюкзаке лежит контейнер с «доминатором», причем раньше таких спецэффектов не наблюдалось, а это значит, что за последнее время излучение стало проникать наружу.
Ника Кауфман сидела на земле недалеко от входа в сторожку, возле нее стояли Роб-Титомир и Барс, в стороне переминался с ноги на ногу бородатый сталкер.
Осторожно выпустив цепь, чтобы не звякнула за спиной, Химик потерся лицом о плечо, убирая паутину. Он чувствовал: во дворе что-то готовится. Бородач, которого называли Чабаном, медленно, будто невзначай, отходил от остальных. То присядет, поправит что-то на ботинке, то выпрямится и сделает пару шагов вбок, потом травинку сорвет, сунет в рот – и еще немного сместится. Наверное, находясь во дворе, это можно не заметить, но из окна хорошо видно: он перемещается целенаправленно, так, чтобы оказаться дальше от воргов и видеть их всех.
Роб подошел к Ведьмаку, встал рядом. Тот что-то говорил рыжему вожаку, тяжело навалившись на трость. Химик не мог понять, в чем дело, но ощущал, что сейчас что-то произойдет.
Рыжеброд плюнул под ноги Роба, оглянулся на своих людей и что-то гневно произнес, вскинув руку в коричневой перчатке без пальцев, на которой что-то тускло блеснуло. В этот момент Ведьмак, быстро глянув вбок, кивнул на сторожку. Барс сразу поднял на ноги девушку, повел к двери. Химик снова схватился за цепь, натянув ее, быстро засеменил от окна. К тому моменту, как дверь раскрылась, он уже стоял на середине комнаты.
– Шагай! – донеслось снаружи.
Получив толчок, в комнату влетела Ника.
– Легли оба! – приказал заглянувший Барс, бросил взгляд через плечо и добавил тише: – На пол – ну! Не вставать! Шальную пулю через окно не хотите получить? Тогда лежать!
Под нацеленным на них стволом автомата они опустились на пол. Химик лег на живот, Ника – на бок рядом с ним, и как только за Барсом закрылась дверь, прошептала:
– Андрей, по-моему, Ведьмак хочет убить Рыжебода.
– Но зачем? – он повернул к ней голову.
– Ты слышал, кто такой Архар? Как он попал к Ведьмаку?
– Нет, я ничего не...
– Архар – младший брат Рыжебода. Полгода назад или около того он решил сам стать вождем. Его поддержали молодые ворги. Но их предали, Рыжебод узнал о заговоре, кого-то убил, других пощадил, а Архара в наказание отдал Ведьмаку. Подарил, как раба.
– Чтобы Ведьмак его зомбировал?
– Наверное. После этого Архар стал телохранителем Ведьмака и дрался на Арене. А теперь...
– Я вроде понял, – перебил он. – Ворги не знают, что в теле Архара сейчас Титомир, к тому же зомбированный. Рыжебода трудно контролировать, у него какие-то свои интересы, и Ведьмака это не устраивает. А если Архар на глазах других воргов убьет вождя...
– Наверное, так. Послушай, есть еще кое-что, – она придвинулась к нему, что-то сунула в руку Химика. – Это зародыш «ржавы».
Он сжал небольшой шершавый орешек.
– Откуда ты его взяла?!
– Подобрала. На пустыре, когда попросилась в кусты, помнишь? Ты можешь избавиться от кандалов и сбежать.
– Я не уйду без тебя, – сказал он.
– Андрей, – она провела рукой по его спине, затылку. – Ты... твое тело...
От ее прикосновения он задрожал, и гипер снова начал пробуждаться, перехватывая контроль над телом. Химик тихо зашипел, Ника отпрянула от него, взгляд стал испуганным, и он горячо зашептал:
– Нет, нет, не бойся! Я... это я! Просто иногда он просыпается, и мне приходится... Послушай, у меня другое тело, но это все равно я, Андрей. Я уже почти привык к нему, и ты тоже можешь привыкнуть. Я не имею в виду, что мы... просто... Черт! Ника, мы сбежим вместе, ты поняла? Надо только дождаться момента.
– Ты не знаешь: Ведьмак собирается зомбировать тебя, – прошептала она. – Уже скоро. Я слышала, как он говорил с Чабаном. Он ждет только, чтобы ты освоился в теле гипера, боится, если поспешит, то сломает твое сознание. Тебе нужно бежать сейчас.
– Тогда мы сбежим сейчас, – решил он, уперся в пол лбом, выгнулся, поджал ноги и встал на колени.
Снаружи раздался вскрик, звук удара. Сквозь окно проникли отблески вспышки, когда сработал артефакт в трости. Над головой застучали шаги, посыпалась пыль – значит, всего воргов восемь, они поставили второго часового на крыше сторожки. Раздались три выстрела, вверху покатилось тело и, судя по звуку, упало на землю под стеной. Снова закричали. Выстрелы смолкли, и все голоса заглушил один, принадлежащий Робу-Титомиру. Он громко, уверенно говорил на языке воргов.
Химик сдавил зерно «ржавы», и когда по пальцам потекло прохладное густое вещество, размазал его по кандалам. Он слышал, что «ржава» не влияет на органику, и хотя точно не знал, так ли это, выбора у него не было. И еще слышал, что чем массивнее металлическая конструкция, в которую внедряется аномальное вещество, тем дольше оно будет его разъедать. Цепи и кандалы небольшие... есть надежда, что «ржава» справится с ними за несколько минут.
За спиной тихо зашипело, остро запахло метаном, и Химик сморщился, стараясь не чихнуть. Снаружи Роб продолжал говорить.
– Он пытается взять их под контроль, – прошептал Химик. – Это значит, что Рыжебод мертв. Лежи, я сейчас!
Вскочив, он подбежал к окну, больше не заботясь о том, что цепи зазвенят – находящимся снаружи было не до того.
Рыжебод неподвижно лежал навзничь. Еще один ворг валялся рядом, а третий – в проеме ворот. Барс, подняв автомат, медленно пятился к четвертому телу, которое распростерлось под оградой. В живых остались четверо воргов, все они слушали Роба. Он громко говорил, то ударяя себя кулаком в грудь, то показывая на Ведьмака. Тот стоял, широко расставив ноги и положив трость на плечо, будто боевой посох.
А вот и Чабан – уткнулся бородатым лицом в землю, разбросав руки, и не шевелится.
– Скажи им: мы отправимся к темному дому, как и собирались! – загрохотал Ведьмак, поднимая над головой черный рюкзак. Химик теперь едва мог разглядеть его – на месте рюкзака вращалась воронка тьмы. – Ты – их вождь, я – шаман! Мы все сделаем, как надо!
За спиной у него продолжало шипеть, запах метана стал сильнее. Снова заговорил Роб. Химик дернул цепи и сказал, повернувшись спиной к Нике:
– Погляди, что с ними?
– Металл сереет и становится трухлявым, – ответила она. – Подожди еще немного.
– Иди во вторую комнату, к окну. Начни срывать доски, но постарайся не шуметь.
Она неуверенно встала. В окно Химик увидел, как Барс по знаку Ведьмака, не опуская автомата и часто оглядываясь на воргов, направился к сторожке.
– Быстрее! – прошептал он. – Ну же, иди!
Девушка бесшумно направилась к проему, ведущему в другое помещение, а он на корточках пробрался под окном, выпрямился и поспешил к двери. Снаружи заскрипели ржавые ступени. Химик посильнее дернул цепи – и с мучительным протяжным скрежетанием кандалы на руках сломались. Он присел, ломая те, что были на ногах. Проеденное аномалией железо напоминало влажную древесину, оно распадалось на волокна, которые рвались с тихими щелчками.
Шаги Барса раздались прямо под дверью, а из другой комнаты донесся стук доски.
Избавившись от кандалов, Химик подхватил с пола цепь, и когда в сторожку, распахнув дверь, ввалился Барс с автоматом наизготовку, ударил его. Цепь захлестнула шею, Химик рванул ее на себя, подавшись вперед, врезал крепким морщинистым лбом в лицо Барса. Тот успел дать короткую очередь, пули попали в перегородку, прочертили по ней зигзаг. Удар отбросил его. Химик отпустил цепь, и Барс вылетел обратно в дверь, выронив автомат, покатился по ступеням.
Снаружи закричали. Подхватив оружие, Химик бросился во вторую комнату.
Ника сидела на полу с обломком доски в руках, и по бедру ее текла кровь.
– Анжей... – начала она.
Он подскочил к ней, схватил за плечо:
– Вставай!
– Нет, я теперь... Я не смогу нормально идти. Не смогу убегать, нас схватят.
Когда в сторожке застучали шаги, он вскинул автомат. Все оставшиеся в магазине пули выпустил по перегородке и проему, в котором мелькнули фигуры, потом бросил оружие и, оставив Нику сидеть на полу, плечом вломился в окно.
– Я спасу тебя! – крикнул Химик, выворачивая доски и в облаке щепок выпадая наружу. – Вернусь за тобой!
Вскочив, он бросился в глубину Завода.
* * *
Пригоршня с Красным Вороном, подняв «Калашниковы», быстро двигались по пустырю. Они еще раз приняли огневку. Наемник предупредил, что к полудню станет плохо, слишком частили – будет тошнить, могут даже начаться судороги. Увы, без огневки было не обойтись: за двое суток оба почти не отдыхали.
Впереди показалась заводская ограда. Одна бетонная секция была пробита, в дыре торчала арматура.
На территории Завода застучали выстрелы. Приглушенно – то есть огонь ведут не прямо за оградой, где-то дальше. Не сговариваясь, они опустились на одно колено, целясь в пролом. Впереди еще дважды стукнуло и стихло. Пригоршня вскочил:
– Разбежались! К забору, вдоль него сходимся к дыре!
Раздалась автоматная очередь, звук был глуше, чем раньше, будто стреляли в помещении. Пауза, снова череда выстрелов. Далекий треск, словно ломалось дерево, возглас, стук, опять голоса...
Они побежали, постепенно удаляясь друг от друга, и вдруг Пригоршня понял, что видит «доминатор». Етить твою аномалию – он видит его! Прямо сквозь ограду, сквозь бетон и что там еще находится впереди! То есть не сам артефакт, но как пространство плавится и течет, дрожит в спазмах, вроде его бьют судороги. Казалось, что источник возмущений перемещается вниз... точно, уходит под землю. Это что значит? Может Ведьмак с «доминатором» в руках спускается в подвал?
У ограды он свернул, побежал к дыре. С другой стороны приближался наемник, они подняли стволы выше, чтобы не целиться друг в друга. Источник искажения пропал из виду где-то под землей.
Дыра вела на задний двор, где лежали проржавевшие контейнеры и груды досок, оставшиеся от разбитых поддонов. У забора выстроились ржавые бочки в пятнах мазута, в огромном корыте застыл цемент. Впереди была высокая глухая стена с закрытыми воротами – задняя часть большого цеха.
– Я видел «доминатор», – сказал Пригоршня. – Он опускался вниз.
Наемник молча поглядел на него, и пришлось пояснить:
– Излучение «доминатора» видел. Ведьмак его, наверное, достал из спецконтейнера и спустился с ним куда-то. В подвал, или может тут канализация какая-то...
– С этой стороны никого, стреляли за цехом.
– Да, обходим его. Слева кусты слишком густые, справа пустое пространство до самого забора. Там пойдем.
Здание было прямоугольной формы, и когда они почти достигли конца длинной боковой стены с рядом решетчатых окон, из-за угла навстречу выскочила гибкая фигура. Пригоршня, бежавший первым, встретил ее ударом приклада, сбив на землю, прицелился в грудь.
Хорошо, что не выстрелил. Спутанные патлы, волосатый торс, кожаные штаны до колен, кожаные сандалии... Это ж гипер! Откуда тут взялся?
– Пригоршня! – рявкнула тварь, отчего у него в голове аж помутилось, так это было неожиданно – мутант, какой-то зверюга, правда, человекообразный и в штанах, но все равно – тварь тварью, а говорит человеческим голосом!
Выскочивший из-за Пригоршни наемник наставил на гипера автомат, и волосатый хрипло заорал:
– Не стрелять! Я свой!
Красный Ворон удивленно заморгал. Причем только правым глазом – левый, темный, широко пялился на говорящее существо, и это выглядело разом и смешно, и пугающе.
– Химик? – спросил Пригоршня, опуская автомата. – Спокойно, Ворон, это вправду свой!
– А кто еще?! – волосатый сел. Говорил он не очень внятно, шепелявил и пришептывал.
– Ну, не знаю... может злобный мутант Зоны, которого надо побыстрее пристрелить? – пробормотал Пригоршня. – Ворон, про Химика я тебе рассказывал. Ведьмак его таки перезалил.
– Не только меня, – Химик вскочил, глядя на ряд окон. – На мне он потренировался, а потом взялся за майора, теперь тот в теле ворга.
– Это точно?! – Красный Ворон шагнул вперед. Вопрос он задал с таким выражением, что Пригоршне показалось: сейчас наемник попытается схватить Химика за шиворот и встряхнуть. Вот только у того шиворота нет, вообще никакой одежды, кроме коротких штанов. Ну и обувка еще – грубые плетеные сандалеты.
– Титомир теперь находится в теле бойца Архара, – уверенно повторил Химик. Пригоршня пару раз моргнул, приглядываясь к нему. Было очень, очень странно слышать разумную, пусть и немного неразборчивую речь из пасти какой-то твари!
Ворон шумно вдохнул и что-то пробормотал. Пригоршня спросил:
– Что на той стороне цеха? Мы слышали стрельбу.
– Там мертвецы: четверо воргов и Чабан. Остальные вошли в цех, с ними Ника. Я хотел забрать ее, когда сбегал, но Барс ранил ее в ногу, она не могла толком идти. Они потащили ее с собой.
– А куда ты сейчас мчался?
– Они заперли за собой дверь, на той стороне я не нашел другого входа, хотел здесь, через окно или...
– Зачем они пошли внутрь? – перебил Красный Ворон.
– Излучение «доминатора» почти прожгло контейнер. – Длинными пальцами Химик вцепился в решетку ближайшего окна, безуспешно подергал. Зашипел, попятился от стены, оглядывая ряд окон. – Артефакт очень опасен, но Ведьмаку наплевать. Он зачем-то хочет доставить его в Полесье. По-моему, где-то здесь в подвале – «порт», именно поэтому они решили встретиться на Заводе. Нельзя, чтобы «доминатор» попал в Блуждающий город. Нельзя даже вносить его в «порт», но Ведьмак не хочет этого понимать, у него совсем съехала крыша!
По их прошлым разговорам через «партнеров» Химик казался Пригоршне мужиком спокойным и рассудительным. Так у них роли распределились: Пригоршня, чуть что, вспыхивает, руками размахивает, ругается и лезет в драку, а Химик ведет себя сдержанно и умничает почем зря про континуум с квантами. Но сейчас он был возбужден, напуган и взвинчен.
– Что будет, если «доминатор» попадет в Полесье? – спросил Пригоршня.
– Я думаю – сильнейший выброс. Против которого все предыдущие – как волны в сравнении с цунами. Пойми: «доминатор» – это усилитель. Эндотрон аномальной энергии. Его действие на «порт», то есть на один из узлов подпространственной сети, может привести к...
Низкий глухой рокот полился из-под бетонной громады цеха.
Зону встряхнуло.
