Мир сошёл с меня

Поющие в терновнике

Терзались болью вновь

Поющие в терновнике,

Страдания людей —

Повсюду, в каждой хронике.

Они хотели жить,

Но жизнь их не хотела,

Заряжала в револьвер

И стреляла молча в небо.

И мы летели слепо

Куда-то в неизвестность,

Но кто нас там встретит?

Похоже, только Вечность.

Влюбляюсь в это слово

Снова и снова,

Снова распадаюсь

На миллионы атомов устоя:

Я — единица измерения отчаяния.

Война, любовь, тоска, вина —

Миллиарды оттенков всего и вся.

Выдохни, бедолага:

Похоже, Вечность познаёт саму себя.

Нет, не то чтобы БДСМ.

Скорее, шанс донести до нас сигнал,

Что внутри утерян ДУХ-FM

И забит сакральнейший канал.

Но зачем же всё делать настолько

Тёмным, трагичным и страшным?!

Всё это странно, я согласен,

Не переспрашивай.

Я тоже, как и ты, выгребаю.

Пытаюсь понять, но ни хера не понимаю:

Зачем, зачем, зачем живу

Там, где все постоянно мрут.

Ну, что ты смотришь?!

Я ведь тоже экзистенциально тощий!

Протестуй, кричи и требуй,

Если уж так сильно хочешь!

Проси вернуть тебя назад,

Где Вечность — дом забвенный;

Туда, где всё — ты, и нет тебя;

Где ты — вся жизнь. Бессмертный.

Возможно, день такой настанет,

И зов услышан будет твой,

Но, оглянувшись запоздало,

Ты вспомнишь тех, кто за спиной.

Они устало, слабо, рвано

Будут смотреть в твои глаза:

«Не уходи, помочь останься!

Нам без тебя не совершить финального рывка!»

И ты поймёшь, конечно, всё поймёшь, однако,

Пока — кричи, ломай и протестуй.

Тебя забросило в адильник, знаю, знаю!

Но спасители получше не придут.

Вынуждены мы по какой-то странной причине

Жить там, где от жара чужой злобы знобит;

Где насилие всех друг с другом стравило,

Где, кажется, спасенье — метеорит.

И самое главное — где есть один и тот же

Ежедневный и неизбежный труд —

Прилагать колоссальные усилия, чтобы

Стать счастливым там, где люди мрут.