Мир сошёл с меня

Я люблю

Я люблю обсуждать необсуждаемое,

Что не поддаётся вовсе силе слов.

Я люблю осязать неосязаемое,

Что словно из совсем иных миров.

Всей странности ярчайшие изумруды

Я неизменно собираю в свой карман.

Ну, а потом кому-нибудь, кто хочет,

Возможно, я бесстрастно их раздам.

Ведь дар тот странностью дышать

Мне дан спонтанно и бесплатно,

Но должен ли я кому-то его дать?

Вернее, поделиться аккуратно?

Ведь каждый — очень хрупкая система:

Не угадаешь, от чего его проймёт,

А от чего, покрывшись слоем гнева,

Решит закрыть себя он на замок.

Да и не просят — так лучше и не лезть:

Не знать наверняка, чего душе другой угодно.

Порой своих проблем-дилемм не счесть,

Так что уж говорить там про чужие «сложно».

Я люблю размышлять о чём-то странном,

Что мир вокруг меня — какой-то не такой.

Я люблю грезить о чём-то древне-тайном,

Что не расскажешь даже близкому порой.

Всей странности острейшие осколки

Я потихоньку наматываю на кулак,

Чтобы однажды в час заветный

Разрушить стену клетки в один удар.

Когда, в конце концов, падёт та самая завеса!..

И разобьются вдребезги иллюзии подковы!..

Я, разнеся всё в клочья, вдруг пойму:

А что же я, собственно, такое.

И вот тогда, на пепелище и руинах,

Предстанет то, чем я всегда и был.

И выстроится, наконец-то, ясная картина

Той родины, чей свет меня манил.

Но пока ещё — я лишь коллекционер

Тех изумрудов и осколков правды.

Но, может, однажды, хоть и не без потерь,

Всё же раскрою всей Вселенной карты.