Белый тигр [Как приручить дракона]

Глава 2

POV Инглинг
— Доброе утро, мам, — целуя женщину в щёку и присаживаясь за стол, где уже всё было накрыто, произнёс с улыбкой я. — Как спалось?

Зная о кошмарах, которые снились ей с того момента, как она ушла из научного института, я не мог не поинтересоваться — это уже вошло в привычку, ведь столько лет прошло. Каждый раз мама просыпалась с криками и одним и тем же именем — Астрид, — в половину шестого утра и больше не могла заснуть, как бы она не старалась — даже слабая доза снотворного не помогала. Со временем она привыкла и начала ложиться раньше, чтобы выспаться, а потом спуститься на кухню и приготовить мне завтрак.

Я же учился в институте на четвёртом курсе, но переехать от мамы и бросить её одну не мог, поэтому иногда в стенах своего учебного заведения ловил за спиной смешки и одни и те же фразы, мол, я маменькин сынок или так боюсь внешнего мира, что до сих пор прячусь у мамы под юбкой. Однако я не обращал на это никакого внимания, считая, что я выше этого, и именно поэтому у меня всё же были друзья — безбашенные близнецы Торстоны, от выходок которых на ушах стоял весь институт. Подложить кучу кнопок на стул однокурснику или лектору, превратить столовую в поле яростной продуктовой битвы, создать небольшую бомбу и оставить её в туалете, где она взорвётся, когда кто-то откроет дверь — всё это Зена и Зейн Торстоны. Они пестрили идеями и за четыре года ещё ни разу не повторились, хотя девушка мне как-то поведала, что они за семь лет в школе (чудить они начали с пятого) ни разу не повторились, что им теперь пять в институте, тем более, в нём больше возможностей сделать что-то такое, что не удалось в школе.

Я на это только вздыхал и качал головой, всем своим видом показывая, что я не с ними и прикрывать перед лекторами их тоже не буду, однако последнее я всё же почему-то делал (возможно, во всём виноваты слёзные просьбы близнецов и обещания сделать всё, что мне будет только угодно). И как бы я не просил их прекратить всё это, остановиться, они упрямо и осень синхронно качали головами, повторять, что осталось совсем ничего до окончания учёбы, поэтому нужно оторваться как следует. Я их не понимал и не пытался, поэтому что мне не суждено — мы были слишком разными людьми, и я до сих пор не верю, что на втором курсе начал называть их друзьями.

— Доброе, сынок, — кивнула мама и поставила передо мной тарелку с ещё дымящимися блинчиками, которые она тут же обильно полила вишнёвым джемом собственного приготовления. — Спала хорошо. Удалось выспаться.