Любовь? Нет, просто потребности Худи/Маски

Потребности. ч 1

В доме было тихо. Вечерело. Солнце плавно заходило за горизонт, бросая прощальные лучи на осколки разбитого стекла. Листва тревожно шуршала, подгоняемая прохладным ветром.

Пустые дома, чьи хозяева разъехались по курортам, обступили со всех сторон небольшой домик с прилегающим к нему садом. В саду, на зеленой траве, покрытой росой, всюду валялись садовые гномы, одетые в разноцветные рубашки и штанишки. Они как бы удивленно смотрели вслед непрошенным гостям, которые опрокинули их и оставили лежать на сочной траве, которая довольно приятно щекотала бы ноги, умей садовые гномы самостоятельно передвигаться.

Дверь дома была нетронута, но окна были беспощадно выбиты и требовали заглянуть внутрь - узнать, что или кто учинил такой беспорядок на некогда аккуратном и прибранном участке.

Солнечный свет несильно проникал в кабинет одного мужчины, освещая лишь четверть помещения. Мужчина , честно говоря, уже был мертв, и все, что от него осталось - изрезанное туловище и голова, которая валялась отдельно с застывшим на лице изумлением покоилось на белом ковре, который в свою очередь находился в гостиной, уютно устроившись между электрическим камином и парочкой кожаных кресел. Кабинет же представлял собой небольшую комнатушку с одним небольшим окошком и уймой пыльных полок, на которых были собраны все книги по алфавиту. В центре располагался письменный стол с еще работающим монитором компьютера. Клавиатура же валялась на полу с парочкой отлетевших кнопок. В воздухе летала пыль, которая была хорошо видна в лучах заходящего солнца.

Гостиная была видна лучше - лампа, стоявшая на журнальном столике, давала много света. В комнате было светло, учитывая тяжелые занавески, которые плотно закрывали помещение от солнца и взглядов людей, если таковые появятся.

Посередине гостиной, как было описано выше, лежал белый, но испачканный темной кровью , ковер. Усопший мужчина с оторванной башкой лежал там же, совсем не портя интерьер, а даже наоборот, улучшая его.

В кожаном кресле напротив сидел парень в желтом худи, в честь которого он собственно и получил свое прозвище. Задумчиво рассматривая нож в руках, он вздохнул. В полицию звонить не хотелось абсолютно. Ведь так хорошо именно здесь и сейчас - запах смерти пропитал воздух, наполняя легкие сумасшедшего убийцы необходимым для него извращенным кровью кислородом, тепло от небольшой лампы скрашивало холодный вечер, а маска в руках грустно корчила рожу, давая стопроцентную уверенность в том, что он на правильном - созданном лично для него - пути. Маски сидел рядом, выжидающе прислушиваясь к тихим и неуверенным шажкам из-за закрытой двери, которая вела в детскую. Он очень сильно хотел увидеть искаженное горечью и ужасом лицо белокурой малышки, которая должна была застать своего отца мертвым.

Худи знал, что Маски ловит нереальный кайф, когда смотрит в глаза жертвы своим насмехающимся, помешанным и загадочным от желания взглядом. Если бы не белая маска, Алекс все-таки узнал бы, облизывает ли губы Тим во время того, как уже бессмысленно проводит ножом по трупу. Облизывает ли он губы тогда, когда кайфует от героина? А во время экстаза?...

Худи встрепенулся, поймав на себе строгий взгляд напарника, который уже уловил шаги девочки около дверки. Хайт кивнул Тиму, как бы сваливая все обязанности на него. Впрочем, Маски был только рад.

Дальше все шло как по сценарию: малышка лет эдак восьми заходит в гостиную, округляет глаза от неописуемого ужаса, что-то визжит, пытается бежать, но ноги как будто налились свинцом...

Худи заостряет внимание не на жертве, а на напарнике. Сам он лишь недавно стал прокси и все смотрел на Тима, который научился чуть ли не кончать от удовольствия, убивая как детей, так и взрослых. Но все-таки детей он предпочитал больше - эмоции у них ярче , что ли, как он иногда говорил.