Love next door |h.s.| R.T.

14.

Следующий день провожу в своей кровати. У меня нет сил, чтобы встать, позавтракать, я не знаю, выйти на улицу... мне не хотелось ничего. Абсолютно.

Джемма пришла ко мне в тот же день как случилась эта драма с ее братом. Она легла спать вместе со мной, и я знала, что за ее молчанием скрывается очень многое. Она не спрашивала, где я была, Джемма все понимала. Она просто обняла меня и уложила в кровать, мягко поглаживая по голове пока я не засну.

А я, дура, хотела уже начать гордиться собой. Мол, вот, посмотрите на меня! Никакой Гарри Стайлс не пробьет мою броню! Хотела гордиться отсутствием истерики, стараясь не замечать эмоциональное кровотечение. Но кто я такая против той боли, что наступала на меня уже не первый год? А в совокупности с тем, что я переживала из-за Итана и Кимберли Росс, которая забрала у меня моего деда, стоит ли говорить, что не верить в перелом было бы глупо?

Конечно, я просыпаюсь ночью в истошных рыданиях, почти уверенная в том, что мне сломали внутри какой-то хребет. Тот стальной каркас, который позволял мне не ломаться и держаться под волной наступивших проблем.

Нет, ничего подобного.

Я была беззащитна против всего этого, и те переживания, которые я, в силу своего характера, старалась сдерживать внутри себя, так или иначе, все равно вышли. Просто в этот раз это было сродни извержению вулкана.

Я захлебывалась в своем одиночестве и той боли, что принесло мне расставание с Итаном, Гарри и ... моим дедом.

Чувство того, что меня предали, уже второй месяц сверлило во мне дыру. А теперь ему помогало и прожигающее одиночество, которое так хотело спрятать меня от внешнего мира.

— Боже мой, Хейли!

Джемма срывается с места и открывает нараспашку окно моей спальни, впуская в комнату ночной воздух, потому что мне его категорически не хватало.

Я обнимаю себя руками, тихо утирая слезы ладонями и сотрясаясь в руках у Джеммы.

Напуганная со сна подруга только всячески пытается меня утешить, а когда понимает, что мне становится только хуже, помогает мне сползти на прохладный пол, где я, поджав колени под себя, зажимаю руками голову между ними и пытаюсь успокоить свой бешеный пульс и выровнять сбившееся к черту дыхание.

— Я сейчас, Хейли!

Джемма оставляет меня в этой ночной прохладе, которая ворвалась в комнату, а сама спешно бежит вниз на кухню. Сквозь раздававшийся в ушах звон, я смутно различаю какой-то стук, слышу, что хлопнула входная дверь, до меня доносится повышенный голос Джеммы.

Она возвращается ко мне через долгие пять минут и, усевшись передо мной, требовательно отрывает мои руки от головы и заставляет меня выпить воды.

— Медленными глотками, Хейли. Давай.

Под натиском твердого взгляда девушки, я все же слушаюсь ее и выполняю все ее поручения. Джемма же, как заправский врач, уже без нервов и страха, спокойно умывает мое лицо, дает мне какое-то успокоительное, укладывает меня в кровать и пересказывает мне какую-то детскую сказку, пока я не засну.

И я так и засыпаю в крепких объятиях Джеммы.

Даже боясь представить, как бы сейчас справлялась без нее. И к счастью не догадываясь, что за дверью моей комнаты, прижавшись к стене, на полу сидит ее брат.

Весь следующий день провожу у себя в комнате, игнорируя даже ворвавшуюся ко мне Челси. Как я и предполагала, на фоне эмоционального потрясения от того, что я успела сильно поругаться с Гарри и нашла в себе смелость расстаться с Итаном, она пыталась понять, почему я так подавлена. Если, со слов Челси, все это к лучшему?

— Ты должна радоваться, что наконец-то свободна! Никаких обязательств, проблем, вы с Итаном снова будете нормальными друзьями, без всех этих подростковых соплей!

Челси пытается поднять меня с кровати, пока в комнату не возвращается Джемма, с пакетом мороженого в руках и не видит всю эту картину. Конечно, она быстро оттягивает Челси на себя и, что-то прошипев ей на ухо, почти выводит из комнаты. Я только плотнее укутываюсь одеялом и мученически закрываю глаза.

Челси возвращается где-то через час, и уже без прежней экспрессии садится ко мне в постель и ложится рядом. Я знаю, что она хочет сказать еще до того, как она это сделает.

— Гарри сволочь, я согласна.

Слышу, как несмело Челси поворачивается ко мне. Сама же только продолжаю лежать к ней спиной и мрачно смотреть в окно своей комнаты.

— Но, думаю, он не имел в виду то, что сгоряча сказал.

— Мне плевать, Челси.

Подруга выжидает пару минут, прежде чем осмелиться поспорить со мной.

— Ты переживаешь, Хейли ...

— Потому что у меня много поводов для беспокойства. — Отрезаю я, даже не удивившись тому холоду, с которым обратилась к ней. — И я устала от того, что все находят во мне грушу для битья. Я устала.

— Хейли...

— Я хочу спать, Челси. Я устала от разговоров.

И Челси послушно оставляет меня одну. В кое-веки не став меня учить жизни.

Родители возвращаются вечером и, организовав на веранде ужин с родителями Джеммы и Гарри, все равно вытаскивают меня из комнаты. Поверив в то, что я вчера чем-то отравилась и именно поэтому такая бледная и хмурая, мама около получаса выносит мне мозг тем, что я неправильно питаюсь в их отсутствие. Молча выслушиваю несколько банальных нотаций и под вечер обреченно спускаюсь вместе с Джеммой на улицу.

Появление здесь Гарри в первые минуты принимаю как несусветную наглость. А потом вспоминаю что он, как и Джемма, почти член нашей семьи. Он имеет право здесь находится. И это мои проблемы, что мне это не нравится.

Поэтому, потупив возмущенный взор, выхожу на веранду вслед за Джеммой. Я была в обычных джинсах, растянутой, но уютной, кофте, кедах, и была полным отражением Джеммы, которая сегодня выглядела так же по-домашнему, как и я.

Гарри сразу отвлекается от барбекю и поворачивается к нам, потому что слышит, как меня встречает его мама. Решаю, что не стоит провоцировать парня и нужно постараться сделать так, как он и просил: оставить его в покое.

Сделать вид, что его не существует.

Перестать возвращаться к прошлому.

Поэтому я даже не смотрю на него и весь ужин молчу. Джемма сидит рядом и всячески поддерживает меня, понимая, что мне непросто дается нахождение здесь. Учитывая, что мама и Энн снова и снова возвращают свои взгляды ко мне.

В конце концов, вежливо извинившись, я покидаю веранду, соврав, что мне снова не хорошо. Джемма, конечно, идет следом, что-то бурча про завтрашний школьный день, а я, мрачно кивая, уже понимаю, что завтра прогуляю. Иногда можно, тем более мне, человеку, который всегда посещал занятия и не уходил без уважительной причины.

Но мы обе с ней не ожидаем, что ее брат пойдет следом.

— Джеммс, мне нужно поговорить с Хейли.

Подруга сразу нервно отступает назад, а я испуганно тяну к ней руки, чтобы не дать ей уйти. Последнее, что мне хотелось, это снова оказаться перед парнем, который так меня ненавидел.

Нет.

Ни за что!

— Джемма ... — по-настоящему испуганно шепчу я, но девчонка, только предательски опустив голову, отступает.

— Хейли, я забыла телефон на веранде ...

Да, конечно! Забыла она!

Джемма не умела врать и в этом мы с ней были всегда схожи.

— Хейли ...

Гарри делает ко мне осторожный шаг, а я рефлекторно выставляю руки перед собой, как защиту.

— Хейли, я не хотел ... — Гарри, запустив пальцы в свои волосы, нервно прошелся по ним. Гарри всегда так делал, когда был растерян. Одна из его немногих привычек, которые мне нравились и вызвали улыбку. Но не сегодня.

— Слушай, мы с тобой все выяснили.

Гарри качает головой.

— Я тогда сказал много лишнего.

— Сомневаюсь.

Гарри снова делает ко мне шаг, а я снова отступаю назад, выставив перед собой руки.

— Что ты хочешь?! — уже как-то надрывно проговариваю я, не понимая, что мне делать и зачем он здесь. После всего, что он мне высказал, я не горю желанием выслушивать это снова.

— Я был не прав.

И я могла бы в это поверить, если бы вчера он не сказал мне то, что сказал. Поэтому я устало вздыхаю и без всякой агрессии обращаюсь к нему.

— Слушай, Гарри, хватит. Не утруждай себя извинениями.

— Но я ...

— Ты сказал то, что на самом деле чувствовал. Я это понимаю.

— Да нет же, Хейли!

Ну вот, Гарри снова запустил пальцы в волосы, а сам развернулся в полоборота, прежде чем снова повернутся ко мне всем корпусом.

— Я был просто зол ...

Я впервые за весь разговор решаюсь поднять на него глаза.

— Ты не обязан мне ничего объяснять, Гарри. — сейчас, глядя на этого растерянного и вместе с этим раздраженного парня, я не чувствовала боли, тревоги или тоски. Нет, сейчас мне казалось все происходящее правильным. Не то, что он стоял передо мной, а то, что я собиралась сказать ему. Без всякой обиды. Просто как факт, который он заставил меня увидеть, а потом я сама себя заставила его принять.

— Мы оба знаем, что то, что ты говорил, правда. И ты прав.

— Хейли... — Гарри качает головой, но я не решаюсь замолкнуть. Мне нужно это сказать. Мне нужно сказать это сейчас.

— Поэтому не нужно сейчас насиловать себя этими извинениями. Я все понимаю, правда. Ты мне ничего не должен.

И уже более мученически:

— Просто хватит всего этого ...

Развожу руки в стороны в расстроенном жесте и отступаю назад. Гарри так и остается стоять глядя мне в лицо своими пронзительными зелеными глазами, и, когда я разворачиваюсь к нему спиной, чтобы подняться по лестнице в свою комнату, я чувствую, что он почти метнулся в мою сторону. И так же остро понимаю, что его что-то остановило.

Но главное, что я его отпустила.

Что спустя столько лет, мне хватило ума это сделать.

Перестать цепляться за того, кто не хотел этого.