Открываю занавес. На этой сцене я должен продемонстрировать вам то, что я не так давно пережил. Вернее, переживал какое-то время вплоть до печальной, но логичной развязки. Эта сцена выстраивается из простых слов, декорациями будут служить художественные эпитеты, потому что по-иному как-то проиллюстрировать это у меня не выйдет: что живописец, что актёр — все выходит бестолковым у меня.
Сейчас представлю вам первую сценку.
Тишина, мрак. Окружность панельных домов вкопана в землю, смотрит топорно своими крышами к небу. Мы выходим в это время суток из своих лачуг. Не сговариваясь, мы интуитивно чувствуем каждый день, когда нам надо выходить и куда нам надо идти.
У нас в запасе переносной проектор прямиком из времён, обросших мхом да сорняками.
Если взять рядового человека, живущего в мегаполисе, и попросить его дать определение нам, нашей скромной независимой братии, то он так и скажет — «это горстка сорняков под ногами города». И в чем-то он будет прав. Простим ему его грубость. Он продукт озлобленной реальности. В целом-то он прав.
Мы сорняки под ногами города.
Так вот. Проектор. Кассетник. «Последнее танго в Париже», «Горькая луна», «Полное затмение» — кипа прочих сорняков, именуемых кассетами.
Все это мы берём с собой, когда уходим из своих домов.
Но не только это. Прочие мелкие вещи, которые, конечно, в нашем понимании чересчур важные, потому что убери из этого набора хоть какую-нибудь крошечную деталь, — и вся постройка тут же рухнет, а строим мы себе вторую действительность. Чтобы ее построить, нужно создавать и поддерживать нужную атмосферу.
Каждая деталь поддерживает ее.
По выходным мы практикуем поездки на дешевые рынки, где продают море ненужного барахла. Люди избавляются за копейки от того, что им не пригодится. Мы же избирательно скупаем это «барахло», находя для него нужное применение, ибо в той действительности, которую выстраиваем мы, — немножко другой взгляд на многие вещи, немножко другая цена многим позициям.
Пледы, различные светящиеся приспособления, настольные игры, деревянные красивые изделия, пластинки, книги, кассеты, газеты, журналы, музыкальные шкатулки, гитары, крохотные подсвечники, ароматные свечи и многое-многое другое.
Мы все это складываем в свои рюкзаки и несём к месту сбора.
Это место, как правило, располагается в достаточно удаленном от рядов панельных домов уголке. Люди со своими безжизненными серыми взглядами мгновенно сжигают нашу атмосферу, поэтому в это время мы максимально сторонимся их.
Это то место, где можно спокойно развести костерок, подгореть какую-нибудь снедь в виде маршмеллоу или сосисок.
Мы запасаемся изрядной долей вина. Крепкое не пьём, потому что человек может запросто пренебречь своими идеями, своими творениями, когда он слишком сильно напьётся . Да и кому из нас захочется слишком много пить в такой компании?
Люди пьют от безысходности. Они с помощью спирта выжигают противную им действительность; спирт разъедает их сознание, оставляет пустотный сосуд, а человек пустой — и не человек вовсе, а Животное, по моему скромному мнению.
Это то место, откуда открывается волшебный горизонт звездного неба.
На нас по-разному действуют эти небесные просторы: кто-то, смотря на них, начинает спускать с поводка свои размышления, приправленные красочными мечтами, а кто-то, погружаясь в космические необъятные дали, завороженно водит своим взглядом, перебегая с одной звезды на другую.
Но в какой-то момент кто-то решит обязательно, что нужно двигаться, нужно что-то делать . Тогда он вооружает переносной патефон какой-нибудь пластинкой, запускает его, — и начинает хтонически танцевать, медленно кружа по месту. Хтонический танец, безусловно, навеян небом.
Мы способны проникаться им и другими чарующими явлениями природы настолько, что это влияет на наше поведение. Наши жесты, взгляды, мысли принимают иррациональный налет — примесь, получающаяся из звёздных пылинок и незамысловатых связок музыкальных нот.
Все становится легким и простым в такие моменты, а каждый исполненный элемент танца — это элемент ритуала раскрепощения. Наладить такую связь с миром очень непросто. Для этого и нужна та атмосфера, которую мы создаём.
...
