В первые дни последнего летнего месяца я умудрился оказаться проездом в Санкт-Петербурге. И хотя, чёрт возьми, дел у меня было по горло, ноги сами несли меня по городу, а сердце отчаянно надеялось на то, что вот сейчас я увижу её в толпе, узнаю фигуру, походку, лицо.
Я не нашёл её. Или, быть может, просто не заметил в такой толпе, хотя я больше чем уверен, что просто не смог бы её пропустить.
Уже отчаявшись, я повернул было назад, чтобы вернуться в свой отель, но отчего-то свернул в совершенно иную сторону и через несколько минут оказался на Невском проспекте.
Говорят, нужно доверять своему шестому чувству. Я поверил - и не ошибся. Буквально через несколько шагов у первого же уличного художника мне на глаза попался её портрет, стоящий на сыром асфальте в самом углу маленькой палатки.
С холста на меня смотрела девушка в бледно-сиреневом платье, нарисованная по пояс. Её телосложение было ничуть не похоже на то, коим обладают все худощавые девицы, как будто состоящие из одних только костей и вен, а конечности их, кажется, могут сломаться от любого неосторожного к ним прикосновения. Художник умело подчеркнул наличие талии и пропорциональность фигуры, а так же небольшую сутулость, которой страдают все девушки высокого роста. Не забыл и про маленькую родинку на шее. Наряд на ней был без рукавов, а потому позволял рассмотреть слегка полноватые руки, которые она сложила в замок перед собой и красную нить на правом запястье.
Хотел бы я знать, что означает эта нить, да всё забываю спросить.
Лицо Симы было слегка опущено, и художник не оставил без внимания даже то, что в таком положении у неё из-за строения лица внизу начинает намечаться второй подбородок. Впрочем, её, очевидно, куда сильнее волновало другое, раз она так старательно отворачивалась во время позирования.
Я же в её лице никогда не находил ничего уродливого. Да, под тёмно-карими глазами при плохом освещении угадывались синяки, которые она никогда не замазывала косметикой, потому что попросту не пользовалась ей, но в остальном ничего того, чего бы стоило стыдиться - не было. Тонкие полоски бровей, нос с маленькой горбинкой, аккуратные, но бледные губы, несколько прыщей на лице - последний слег переходного возраста, не слишком приятно, но не критично.
Волосы Серафимы, по длине доходящие только до лопаток, были переброшены на один бок и убраны в маленькую куцую косичку. Она несколько раз экспериментировала с цветом, а потому в причёске бледные обесцвеченные пряди перемешивались с её естественным тёмно-русым цветом волос.
Я спросил у художника, сколько стоит портрет. Молодой кучерявый паренёк окинул меня придирчивым взглядом и, назвав цену, сказал, что займёт это всё несколько часов. Вместо ответа я показал на потрет Симы, который рассматривал всё это время.
- Да берите так, - хмыкнул он. - Девушка заплатила, но не взяла. Не понравилось, может.
И уже через несколько минут я шагал по Невскому с портретом, завёрнутым в какую-то плотную бумагу, под мышкой и странным, щемящим чувством в сердце, от которого, я ещё сам не понял, было мне радостно или же грустно.
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
