Ричард Блэкмор "Лорна Дун"

Глава 10 Почему Том Фаггус вышел на большую дорогу

Итак, Том Фаггус остался с нами ужинать. Его штаны повесили сушить у огня, а взамен ему выдали лучшие шта­ны Джона Фрая. Джон был на седьмом небе: впоследствии он неоднократно рассказывал всем желающим о чудесной причастности своих штанов к великому человеку. Именно к великому: сейчас уже не всякий помнит о Томе Фаггусе, но в ту пору его знал в наших краях каждый встречный-попе­речный, и молва о нем докатывалась даже до Бриджуотера.

Том Фаггус, весёлый, жизнерадостный человек, был незлоблив и доброжелателен к людям, и если, к примеру, человек, у которого Том только что отобрал кошелек на боль­шой дороге, не бранился, но, напротив, воспринимал происшествие с юмором, Том, не задумываясь, возвращал разбойничью добычу. Но как бы там ни было, а деньги у людей он отнимал силой, и потому закон был против него. Я никак не мог взять в толк,— пока не повзрослел и не на­жил кое-какого добра собственными руками,— почему тру­дягу Тома звали вором и грабителем, а король-лежебока мало того, что был первым человеком в государстве, но вся­кий подданный, отдавая ему свои денежки, должен был при этом ещё и благодарить его величество, если тот соизволил их принимать. (Том Фаггус грабил, не рассчитывая, по крайней мере, на благодарность своих жертв!)

В пору малолетства я ничего толком не знал о том, что творилось на душе у моего кузена, но я помню, что за сто­лом у матушки был испуганный вид, и она то и дело пре­рывала гостя и шепотом умоляла его не болтать лишнего при детях, на что кузен всякий раз соглашался и заливал клокотавшее в нем возмущение обильной выпивкой.

—А теперь пойдем и навестим Винни, Джек,— сказал он после ужина.— Вообще-то я сажусь за стол только по­сле того, как вдосталь напою Винни и задам ей овса, но сегодня ты ее изрядно погонял, и ей нужно было остыть после бешеной скачки. Сейчас она, подружка моя дорогая, томится без меня в конюшне, а она не привыкла к долгим ожиданиям.

Я с радостью пошел за Томом, а Анни украдкой юрк­нула следом за нами.

Побывав у Винни, мы вернулись домой и сели у очага. Щурясь на огонь, Том Фаггус начал рассказывать нам всякие истории, которых, как оказалось, знал великое множество. Рассказывал он, правда, не о себе, а о том, что приключилось с другими, и речь его, свободная и выразитель­ная, текла, не прерываясь. Он говорил на разные голоса, и люди всякого возраста, пола и звания представали перед нами, как живые. Он проделывал это без улыбки на лице и рассмешил матушку так, что на ней лопнул новый кор­саж стоимостью десять пенсов. Мы, дети, визжали от восторга, катаясь по полу, и только старая Бетти ворчала на кухне, глядя на это бесчинство.