sanguinosa polverone

3.1

  Фаллен похлопал Славу по мертвецки бледным щекам, тот сначала не реагировал, но с увеличением размаха ладони поморщился и приоткрыл глаза. Проморгался из-за яркого света из незашторенного окна, и мучительно выдохнул.

- Не утруждайся разговорами, ты ебанулся в обморок, грохнулся с шумом и блеском, я пришел посмотреть и вот, собсна. - злобно проговорил Фаллен, из-за плеча которого обеспокоенно выглядывал Рудбой, с отчего-то виноватой мордой. Слава потер лицо пыльной рукой, но лучше не стало.

- Вот ты меня реально заебал, дядь. Я понял, тебе поебать, что ты сдохнешь на этом грязном полу, но мне-нет.- продолжил свой, сочащийся ядом, монолог Ваня. - Так что, блять, Вань, выйди пожалуйста.

Рудбой потемнел лицом, выдвинул челюсть вперед, но сжав кулаки послушно вышел вон и закрыл дверь.

Слава приподнялся на руках и оперся спиной к спинке своего раскладного дивана, потертого от времени и кучи людей, которые на нем спали и трахались, обдирая обивку.

- Ну и нахуя?
- За хуя. Я могу порезать руку и влить тебе в глотку стакан крови. А ты можешь избавить меня от этого и сделать все сам. - продолжал гнуть свою линию Фаллен. Его уже реально заебала вся эта канитель, а чувство вины с примесью беспомощности и бесполезности придумывали все более и более изощренные планы.

Слава поморщился и потер свою шею, смотря на Ванину. Пресловутые лучи солнца выделяли прозрачный пушок у границы волос. Слава залип.
- За рудибоя твоего обидно. Зачем ты с ним так? Он ведь ни при чем.
- Каким бы классным он не был, его я знаю всего год, а тебя почти всю жизнь. Ты ж мне как старший брат.- Фаллен перешел на шепот, чтобы Охра не слышал таких откровений, предназначавшихся умирающему другу. Ваня надеялся на эффект плацебо -теплые слова и немного теплой крови смогут сделать смерть чуть менее мучительной.

Слава наклонился к Фаллену и взялся рукой за его плечо.

- Мне жаль.

И вонзил беленькие, чуть торчащие, клыки прямо в не по-мужски нежную шею, с запахом славкиного же геля для душа с жасмином. Ну нравился им этот запах, и что теперь?

Мгновения растянулись как жвачка на солнце, кровь стекала горячими струями по пищеводу и ощущалась как ком в горле. Вдруг Слава резко отстранил от себя Фаллена и начал глухо и отчаянно кашлять, хватая ртом воздух как рыбка и бить руками по полу.

Ваня кинулся на кухню, за скомкано попрошенной водой. Рудбой сидел, положив подбородок на руки, сцепленные в замок и смотрел в пустую стенку.
Чистой посуды не оказалось на месте, и Ваня принялся обыскивать шкафчики дрожащими руками. Наконец, ему удалось найти высокий граненый стакан, спизженный хуй пойми кем, когда и откуда. Фаллен сполоснул его под краном и налил кипяченой воды из чайника.

Ноги подкосились, он оперся руками на столешницу в поисках опоры и глубоко вздохнул.

- Вань, это конец.



Рудбой не ответил, но встал и обнял со спины, выразив молчаливую поддержку.

Две дорожки крови подсыхали на шее и грозили добраться до ворота футболки, но было так поебать, что Рудбой просто закрыл глаза, буквально. Фаллен выпутался из теплых рук и ушел со стаканом в дрожащей руке.
Ваня услышал хлопок и двери и звон битого стекла. Он ринулся в комнату и влетел в стоящего статуей Ванечку, зажимающего рот рукой.
На том же месте, где он был, когда Ваня вышел, сидел Слава, склонивши голову к груди. Из одного уголка рта блистала ярким пятном на бледной коже струйка подсыхающей крови.

Рудбой обхватил Ваню за плечи и отвернул лицом в свою грудь, но тот не сопротивлялся всего секунду, уткнувшись лбом в ключицы, скрытые футболкой.

А потом оттолкнул и уселся на полу напротив Славы.Тела Славы. Рудбой даже сделал шаг назад от неожиданности и врезался плечом в косяк двери. Фаллен даже не дернулся. Он же не поехал кукухой на нервной почве?

- Мне нужно немного времени. - тихо, боясь сорваться, пояснил Ваня.

Ситуация в корне неправильная, очень личная и Евстигнеев все понимает. Он вообще какой-то всепонимающий и прощающий. Никогда таким не был, а тут с появлением Ванечки Светло стал. Рудбой не хотел взорваться на и без того расстроенного по самое нельзя Фаллена, поэтому пошел на уже подзаебавшую кухню. Руки сами потянулись к сижкам и телефону.
Наверное, надо вызвонить Мирону. Он все равно узнает из заголовков и статей, пусть лучше из первых уст.

затяг
- Привет..?
- Привет, ты сейчас где? Не хочешь подвалить в ...
На заднем плане слышен неразборчивый гул голосов. Ваня прерывает предложение.
- Мирон.
- Да?
- Приезжай.

затяг
-Что? Куда?
Гул стихает вслед за громким хлопком.
-Что-то случилось? Ты в порядке, странный голос?
- Случилось, Мир. Я в порядке.
- Что со Славой?- он почувствовал или это участливое любопытство?
- Слава... Его больше нет, Миро. - Ваня вдохнул побольше воздуха, но не нашел, что сказать. Почему сообщать это выпало именно ему?

затяг
молчание
Сдавленное "сейчас буду", потерянное в гудках.
Ваня потушил сигарету и откинул телефон на стол. Ему почему-то хотелось кричать. В звездную пустоту.
Чтобы вселенная услышала, что соулмейты херовая идея.
Самая ее херовая идея.
Которая не стоит тысяч загубленных душ.
Ему трудно такое говорить, ведь эта самая вселенная подарила ему чуть приебнутого, но они все не без греха, на самом деле, Ванечку Светло.
У которого эта же вселенная отняла кусочек души,
и целую жизнь у соула Славы, хоть он и остался инкогнито.
Ваня ушел в глубокие размышления о смысле всего происходящего вокруг, но противный скрежет еле живого звонка вытащил его из невеселого омута. От Ванечки ни звука, и скорее всего он не захочет видеть Мирона... Черт, а ведь об этом стоило подумать раньше.

Глаза у Миро были просто огромные и бледные. Он прошел за порог, нервно оглядываясь и скользя взглядом по стенам.
- Где он? - неуверенно спросил Миро.
Он вроде даже ни при чем, он даже не его соул, иначе бы почувствовал смерть, но все равно что-то заставило приехать в эту квартиру на Ваське. Посмотреть на хладеющий труп? Проявить сочувствие? Сказать "А Я БЫЛ ПРАВ"?

Ваня осторожно опустил витую ручку с потертой краской. Ванечка сидел все в том же положении, не сводя со Славы глаз. На щеках блестела дорожка.
Он повернул голову и кинулся на Мирона. Ваня даже не успел среагировать, поэтому Фаллен ухитрился вцепиться в грудки толстовки. Ванечка хоть и компактный, но сила в нем есть. Он пихался и брыкался, пытался укусить и орал.
Орал что Мирон эгоист, не мог согласиться на всего одну встречу, просто ради проверки. Что чсвшный, думает только о себе, плевать хотел на остальных. И еще много неразборчивого бессмысленного бреда человека в истерике. Ваня прижимал его к себе спиной и пытался вынести к, уже святая святых, кухни и напоить валерьянкой и чем покрепче.


Ваня попросил остаться тут, пока он успокоит Фаллэна. Остаться в комнате с трупом. Отлично.
Мирон подошел ближе и увидел ужасное состояние Карелина. Кажется, он был мертв задолго до своей смерти. Кожа как у мраморной статуи. Черные пятна, впалые черты лица.
Внутри зародился странный порыв подойти поближе. Сил ему сопротивляться не нашлось.
Мирон обошел осколки стакана, присел рядом и положил руку на острую скулу. Погладил большим пальцем нижнюю губу, покрытую трещинами.
Очень хотелось посмотреть в эти омуты лазурных бухт, что умели вызывать на эмоции в один момент. Но, Мирону больше не суждено увидеть хитрую улыбку и небесное сияние на обаятельном личике. Грустно, на самом деле.
Мирон опустил руку ниже и провел по линии шеи. Остановил на ключицах.
За стенкой назойливо ругались.
Наваждение спало.