Декан престижного института благородных девиц – немолодая, худощавая женщина в строгом синем костюме, сидела в своём кабинете и заполняла бумаги. От занятия её отвлек осторожный стук в дверь. Створка отворилась и в проеме показалось лицо одной из воспитанниц.
– Виолетта Францевна, можно войти? – робко спросила девушка.
– Да, входите Мария. Чем обязана?
Девушка прошла в кабинет и разместилась на стуле напротив стола декана.
– Дело в том, что на днях в город приехали мои родственники, тётя с супругом. Они предложили мне поехать к ним за границу, погостить. Прошу вашего согласия на визит.
Женщина приподняла левую бровь и машинально поправила очки в толстой роговой оправе.
– Мария, вы прекрасно знаете, что согласно договору, подписанному вашими родителями, вы не имеете права покидать стен пансионата до окончания вашего обучения. Даже если речь идет о родственниках. Подобные решения вправе принимать только ваши родители. Так что я вынуждена отказать вам в этой просьбе.
– Но ведь я уже взрослая и сама имею право распоряжаться своей жизнью! – с внезапной для себя решительностью произнесла воспитанница. Щёки Марии залились краской от волнения.
– Милая барышня, – со скепсисом возразила женщина, – вам лишь шестнадцать, и до достижения восемнадцати лет вся ответственность за вас лежит на опекуне. В данном случае им является наше заведение, как и прописано в вашем договоре. При этом даже мы не в праве принимать решения, нарушающие условия договора.
– Что за бред! – сорвалась Мария, – на дворе ведь двадцать первый век, а я чувствую, будто попала в средневековье! Почему какая-то бумажка решает, что мне делать и как поступать?
– Мария, не дерзите, – повысила тон деканша, – это не подобает истинной леди!
Девушка сжала кулаки так, что побелели костяшки. Она много чего хотела бы ещё сказать. Например, что она всегда была послушной, правильной и примерной воспитанницей, преуспевающей в учебе и состоящей на хорошем счету у всех преподавателей. И что за своё прилежание она явно заслужила хоть небольшую поблажку в виде отдыха с родными. Но Мария знала, что возражать бесполезно, и она сдержалась, подавив нахлынувшую вспышку гнева.
