Пятый этаж!

Часть 28

========== Часть 28 ==========

Уже во второй половине декабря вся школа успела детально рассмотреть работу Люси и разделиться на два лагеря. Одни с завистью посматривали на Хартфелию, которой достался самый горячий и желанный парень в школе, а другие на Нацу, девушка которого была не только красавицей, но еще и преподнесла такой подарок своему возлюбленному.

«Люсьена Хартфелия, пройдите в кабинет директора»

Громкоговорители, что висели в каждом коридоре школы, три раза повторили объявление. Светловолосая тяжело вздохнула и поднялась из-за парты, кидая печальные взгляды на мрачного Драгнила, который не собирался отпускать свою любимую одну.
- Я сама, Нацу, - ее ладонь выскользнула из его, и девушка скрылась за поворотом.
Массивная дверь, за которой находился кабинет директора, заставил Люси нервно вздрогнуть. С момента встречи Нацу и всех остальных, многое изменилось: отец стал как никогда суров и непреклонен, она освободилась от оков страха перед миром и людьми, а огромная пропасть между родителем и дочерью росла с каждым днем.
Хартфелия потянулась к ручке кабинета, как та распахнулась, чуть не сбив блондинку с ног.
- Дрянь, - процедила сквозь зубы Лиссана, что вышла из кабинета отца, - какая же ты дрянь! Он должен был принадлежать мне!
Виновато опустив голову и до боли закусив губу, Люси прошла мимо пепельноволосой девушки и закрыла за собой дверь, оставляя взбешенную Штраус в одиночестве сжимать кулаки.
Художница никому и никогда не расскажет о том, как чуть ли не каждую ночь в ее комнате Нацу нежно касался кончиками пальцев ее тела, очерчивая каждый изгиб и восхищенно наслаждаясь видом любимого обнаженного тела.
О том, как аккуратно разводит ее ноги, прижимаясь губами к ее колену и хмуря брови от интимности собственных действий.
О том, как любит ее ночами, утыкаясь носом в ее шею, втягивая ее запах подобно наркоману и словно в бреду шепча слова любви.
- И ты для этого провела все выходные в школе? - из водоворота собственных мыслей блондинку вытащил Джуд, строго смотрящий на витавшую в облаках дочь.
- Да.
Мужчина нахмурил брови и провел рукой по волосам. Чувства дочери в его план не входили.
- Что ты пытаешься доказать? - спросил он, поднимаясь с места, - что и кому ты пытаешься доказать?
- О чем ты? - блондинка попыталась придать своему лицу непринужденность.
- О Драгниле! – взревел директор школы, ударяя ладонями по столу.
Девушка вздрогнула, но не отступила. Она давно приняла решение, которое должно освободить ее от всего, что сковывает:
- Так ты сам захотел, чтобы я влюбила его в себя.
Лицо мужчины напротив побагровело, а на скулах заходили желваки.
- Я хотел только его деньги, власть! - взревел Джуд, впадая в состояние неконтролируемой ярости. - Игнил могущественный человек, даже я не могу с ним соперничать.
Люси была уверена, что если не широкий стол, то он ударил бы дочь по лицу.
- Ну, так через его сына это сделать проще, - пожала плечами светловолосая художница, смотря куда-то в пол, - он влюблен в меня и сделает все, что я попрошу.
Наверное, этот ответ удовлетворил желание Хартфелия-старшего, и он выпрямился, приглаживая в своей обычной манере прядь выбившихся из идеальной укладки волос.
- Надеюсь, ты с ним не спала.
Ни один мускул не дрогнул на лице Люси, а сама девушка осталась стоять на месте. Это было красноречивее любых слов.
- Ясно, - он с презрением посмотрел на свою дочь, словно перед ним была продажная девка, а не собственное дитя, - и как мне смотреть в глаза твоему жениху?
О наполеоновских планах отца художница узнала всего несколько дней назад, когда отпрашивалась у него на выходные вместе с Эрзой в школу. Этот мерзавец с самого начала планировал воспользоваться Люси и посадить семейство Драгнил на короткий поводок. Чтобы умница-дочка подчинила себе главного бабника школы, вытрясла побольше денег, а потом упорхнула обратно под крыло Джуда.
- Ты гонишься за двумя зайцами, - теперь блондинку начинало тошнить всякий раз, когда она видела родителя.
- Не смей мне указывать! - выкрикнул директор, - твое дело лишь крутить этим пареньком.
Шоколадные глаза художницы прожгли в родителе дырку. Как же сейчас она его ненавидела!
- Да, папа.
- И не смотри на меня так, - ухмыльнулся Джуд, беря со стола пульт от телевизора, что висел напротив его стола, - вот, полюбуйся, - он махнул рукой в сторону экрана, - он у нас на крючке, дорогая, все уже получилось!
На записи показалась та самая гостиная в квартире Лиссаны Штраус, где несколько недель назад произошел инцидент с бывшей любовницей Драгнила.
«…Будь тут хоть все девушки мира, я бы все равно выбрал Люси!… Как ты не понимаешь… я бы все отдал, чтобы сейчас прижаться к ее губам!»
Светловолосый мужчина победоносно улыбнулся, ставя видео на паузу:
- Этого хватит, чтобы посадить его за фиктивное похищение дочери Джуда Хартфелия, которое я с легкостью могу подстроить. Это мотив, дорогая!
То, с каким ужасом посмотрела на него Люси, навсегда останется в памяти Хартфелия-старшего. Но тот лишь улыбнулся еще шире и выключил проигрыватель.
- Иди на занятия, тебе пора.
На негнущихся ногах Люси вышла из кабинета директора и нос к носу столкнулась с Нацу, который привалившись к стене, ждал свою возлюбленную. Девушка отвела глаза. Тяжкий груз лег на плечи светловолосой, не давая спокойно вздохнуть. Страх, отчаяние и ужас сковали душу художницы цепкой ледяной лапой, вонзая свои когти все глубже.
- Люси, - горячая рука Драгнила дотронулась до ее плеча, от чего блондинка вздрогнула и перевела взгляд на парня, - все нормально?
- Да, все хорошо, - отстраненно ответила она, на автомате кивая головой.
Девушка с силой сжала руку Нацу и вымученно улыбнулась розововолосому, который обеспокоенно смотрел в шоколадные глаза, полные печали, и пытался понять, что за разговор был у его любимой с отцом. Но озвучить вопросы, что роились в голове он так и не решил, сочтя правильным дать Люси время самой разобраться в собственных чувствах.
- Нацу, - девушка резко остановилась и повернулась лицом к Драгнилу, который покорно шел рядом с ней все это время, - пообещай мне, - она поймала руками лицо парня и прикоснулась своим лбом к его, - пообещай, что останешься со мной, - из-под полуопущенных ресниц скатилась одинокая соленая капля, - навсегда.
Поймав подушечкой большого пальца девичью слезу, Нацу притянул светловолосую девушку ближе, чтобы в самые губы прошептать:
- Навсегда.