Я выбежал из дома и, то запинаясь, то падая, помчался в «Парк Возрождения», но когда добрался, увидел лишь одни руины, отдаленно напоминающие о его существовании: сгнившее, покосившееся колесо обозрения, полуразрушенные кафе и детскую площадку, по пояс заросшую травой. Я плакал и смеялся, злился и радовался, все чувства как будто смешались, объединились, взбунтовались против своего хозяина. Что это? Нервный срыв? Безумие? Или попросту сумасшествие? Всю ночь я шатался по городу и думал о том, что видел, взахлеб рыдая и крича на случайных прохожих.
Теперь я вспоминаю, что делал, что говорил и мне становится страшно. Я перестаю себя контролировать. Перестаю понимать где вымысел, а где реальность. Таблетки не помогают. Они не глушат детские голоса в голове и не подавляют приступов безумия.
17 августа.
Как смешно понимать, что вся моя жизнь поместилась на нескольких тетрадных листах и все, что я так долго считал потерянным и забытым, вернулось и теперь снова пытается стать частью настоящего. Но настоящее отвергает меня, как неудачный эксперимент, и даже смерть не захотела принимать такого отброса. Мир, прекрасный мир! И там мне не хватило места. Теперь это не имеет значения. Главное – время, а все остальное – ложь. Да, все остальное ложь! Я открываю тетрадь на первой странице и не вижу себя, только буквы, бесполезный набор букв, больше не принадлежащий мне. Как смешно убегать и возвращаться, плевать и вытирать свои же слюни, разбивать и пытаться склеить. Луна, как и тогда, освещает мою комнату, и я обязан попытаться. Мама, папа, я надеюсь, что в этот раз у меня получится увидеться с вами по-настоящему.
Все готово. Времени осталось совсем немного, и я снова окажусь там, где должен быть
