Эмилия Поттер

Глава 25. Девушка по имени Феникс

Варнинг: Мэри Сью поющая.

Гриндевальд уехал. Сириус хандрил. Я не знала, что мне делать. Радоваться ли отсутствию Гриндевальда? Или печалиться под стать Сириусу? Раньше я думала, что исчезновение Гриндевальда из нашей с Сириусом жизни будет самым лучшим событием в жизни. После письма из Хогвартса, естественно. Но без него стало как-то тоскливо и уныло. Дамблдор постоянно на меня поглядывал и мне от его взгляда становилось очень стыдно и как-то плохо.
 — Если бы моё хранилище ограбили, то я бы непременно стал думать, кто это был, — сказал Том, когда я нажаловалась ему на Дамблдора. — Хоть этот старикашка и немного ку-ку, но он очень умен.
 — Ты за кого вообще? — возмутилась я, не понимая, что за фигню он говорит.
Том оскорблённо на меня посмотрел.
 — За тебя, конечно же! — воскликнул он, непонимающе глядя на меня.
Я закатила глаза и дала ему щелбан.
 — Что-то не очень похоже, — глупо хихикнула я, уворачиваясь от его Ступефая.
Он предложил сыграть в волшебные шахматы и я согласилась, не смотря на то, что я и так уже знала, что выиграет Том. У меня просто не хватало мозгов выиграть его. Это был самый любимый повод Тома подразнить меня, после этого мы обычно дрались. Выигрывала обычно я, потому что Сириус, когда мне было семь отправил меня изучать боевые искусства. Правда, я и без этих искусств могла нанести нешуточный урон. Но Сириус об этом не думал. А после трёх месяцев занятий он это понял. Лучше уж поздно, чем никогда.
 — Интересно, как дела у Гермионы и Рона? — заинтересованно произнесла я, хромая к кровати. После нашей с Томом драки, я хромала на левую ногу, а вот Реддлу хоть бы хны. Он выглядит как новенький — плюсы быть типа приведения, или что он там. Я не могла нанести ему никакой травмы или что-то другое, а он меня беспощадно лупил. Аж бесит.
 — Напиши им письмо, — предложил Том, садясь рядом и залечивая мою ногу — если бы Сириус увидел, что я хромаю, то мне бы не поздоровилось. Хотя он сейчас, пребывая в своём горе и печали, ничего бы не заметил, но вот Люпин и другие… Лучше не рисковать.
Я с энтузиазмом написала длинные письма Рону и Гермионе, потом, отправив Буклю с письмами, стала ждать ответные письма.

На следующий день мне пришло письмо с огромным чёрно-белым филином. Это было письмо не от Рона с Гермионой. Письмо было от Гриндевальда. Мне и Сириусу. Я, конечно же, не стала показывать крестному своё письмо, а принесла только адресованное ему. Сириус с энтузиазмом прочитал его, поглядел на меня и сказал:
 — Ты, видимо, не будешь певицей.
Я вздохнула с облегчением. Хоть от этой мысли они отказались. Том тоже вздохнул, ему казалось, что если я буду проводить много времени за гитарой или другими музыкальными инструментами я совсем заброшу свои тренировки.
 — Но ты можешь помочь одной девушке, которая хочет стать певицей, — неожиданно сказал Сириус, улыбаясь и смотря на меня очень позитивным взглядом. — Ты будешь писать песни.
Я подавилась воздухом и закашляла.
 — Что? Я? — тупо переспросила я, округлив глаза. — Вы в своём уме? Я ничего не умею! Я ребёнок! Мне одиннадцать!
Сириус развёл руками и принялся меня уговаривать, но даже моё категорическое «нет» не произвело должного эффекта и он не потерял свой оптимизм.
— Подумай, Эмс, а завтра скажешь, — выгнал он меня и я возмущенно потопала в свою комнату.
Я была совершенно против этой затеи. Я села на кровать и принялась возмущенно сопеть, вздыхать и пялиться на письмо Гриндевальда.
 — Если ты его не откроешь, то умрёшь от любопытства, — заметил Том, косясь на письмо. Выразительно посмотрел на меня и мне пришлось злобно вздохнуть. Я открыла письмо, почерк Гриндевальда был с завитушками и очень аристократический.