Действительно, Петя ждал меня возле подъезда. Разместился на перилах, спортивная сумка под ногами — видно, что устал, но и уйти не осмелился. О таком же надо будет моей маме как-то доложить! И, увидев меня, с облегчением улыбнулся. Распахнул объятия — и мне пришлось обнять его в ответ. Все-таки друзья детства. Я всегда относилась к нему хорошо, но никогда даже на каплю больше, чем просто "хорошо". Довольно милое лицо, высокий рост, но Петя точно не из тех, кто потрясает воображение. — Ничего себе, какая ты выросла, Ань! — он рассматривал меня, удерживая за плечи. — Я тебя лет пять назад видел? В коротких шортах на велосипеде! Я смущенно отстранилась: — Ну, допустим, на велосипеде ты меня лет десять назад только мог видеть. Ладно, пойдем в квартиру, сейчас закажем что-нибудь перекусить. Ты, наверное, долго меня ждал? — Да, — он послушно шел следом. — Извини за вторжение. Теть Маша обещала твой номер скинуть, да все никак руки у нее не дошли. А я не знал, что ты работаешь. Теть Маша так настаивала… Я слушала вполуха. Все именно так, как я и предполагала. Пете вышеупомянутая «теть Маша» меня навязала точно так же, как мне его. И потому я попыталась проявить гостеприимство по полной программе: заказала пиццу, с интересом расспросила его о делах и здоровье родителей, рассказала, где работаю сама. Петя и в этом случае оправдал мои ожидания, просто поздравив, а не начав читать нотации. И пару раз вскользь намекнул на то, что здесь такая суматоха, жизни замечать не успеваешь, не то что дома! Последнюю тему я наотрез отказалась поддерживать, понимая, откуда растут ноги. Постелила ему на диване, достала из закромов старую пижаму, которая однозначно намекала на мое целомудрие. Очень неудобно жить в однокомнатной квартире со взрослым мужчиной, пусть даже и другом детства. И было совсем неловко спрашивать, надолго ли он. В любом случае, не на месяц же… я надеюсь. А несколько дней пережить можно. Да и разговор наш протекал не так напряженно, как я ожидала. Перетерплю, лишь бы мама надолго успокоилась. Хотя присутствие постороннего не давало возможности ни расслабиться, ни отдохнуть, ни свои личные проблемы в голове обмусолить. И вот только я вышла из душа в надежде, что моего гостя смена часовых поясов вкупе с усталостью уже заставили уснуть и не придется болтать о чем-то еще, затрещал мой сотовый. Естественно, что Петя тотчас подскочил на месте, забыв об одеяле и явив миру худой торс и трусы семейного типа. Я сразу подбежала к тумбе, схватила телефон и ответила со злостью: — Костя, ты почему звонишь в такое время? — Спишь уже? Глянула на часы — только десять. Это просто мне хотелось побыстрее разойтись с Петей по разным лежанкам. Но все равно это не время для приятельской болтовни! Костя не дождался ответа: — Извини, мы только освободились. Пить пришлось много, зато договор у нас в кармане. Андрей сказал, что ты выглядела расстроенной. Вот я и приехал узнать, все ли у тебя в порядке. — Приехал?! — я подошла к окну и отодвинула занавеску. Костя на самом деле стоял внизу возле такси. И он поднял взгляд, точно направив его на меня. Значит, выяснил, где моя квартира. Хотя о чем я? Не он ли может пойти в отдел кадров и взять любые данные о сотрудниках? — Приехали, — Костя поправил с улыбкой. — Честно говоря, Андрей в машине. Он настаивал, что мы не имеем права лезть в твою личную жизнь, если ты не хочешь. Я настаивал, что если у тебя проблемы, то я хотел бы узнать о них первым и помочь, если могу. Как видишь, я победил. Повезло мне быть бестактным. Анют, что у тебя случилось? — Уезжайте, — прошептала я. — Поздно уже. А у меня все в порядке, никаких проблем. — Ну, тогда тебе не составит труда выбежать на две минуты и сказать мне это глядя в глаза, — он улыбался. Он так улыбался, что мне хотелось немедленно согласиться на что угодно! Очередной выверенный маневр! Последняя мысль и привела в чувства, но он добавил новую порцию для потрясения: — Или мы можем подняться. На две минуты. И в последней фразе буквально все намеки, на которые только способно воображение. Но мне было не до чувственных переживаний, а наоборот, стало смешно. Представила, как они оба заходят и видят тут мужика в одних трусах… Смешок застрял в горле вместе с новой мыслью. А если я не хочу быть их игрушкой, то почему бы и не прикрыться этим самым мужиком в трусах? Заодно и их реакцию оценю. — Прости, Костя, не сегодня. Я не одна. Надеюсь, ты понимаешь. Ну вот, и улыбка исчезла: — В каком смысле? Разве ты с кем-то живешь? Я обернулась на ничего не понимающего Петю и ответила увереннее: — Не живу. Но сегодня не одна. Прояви тактичность. Ну или у Андрея позаимствуй тактичности, раз тебе природа не дала. — Анют, зачем ты врешь? — Вру? — я покачала головой. — Хорошо, заходите. Но после этого я жду извинений. Хотя нет, этого мало — каждый из зашедших в мою квартиру исполнит мое желание. Любое. Так что? Может, просто уедете? — Ну ага, — он наклонился к окну машины, — ты предлагаешь игру. А я еще ни разу в жизни от игр не отказывался. И скинул вызов. Сердце застучало от страха уже после этого. Я метнулась к стулу, подхватила идеально сложенные брюки. — Петь, одевайся! Подыграй мне, пожалуйста. Притворись, что ты мой парень, очень прошу. Я позже все объясню! Отвернулась, чтобы дать ему возможность спокойно одеться. Счет шел на минуты, если не секунды. Ну и Петя уже кое-что успел уловить: — Ань, из меня не очень хороший актер, но я попытаюсь. Вот только понять не могу: к тебе кто-то клеится, а ты решила мною отшить? — Примерно так! Я подхватила постель с дивана и закинула на свою кровать. И впервые за весь день обрадовалась незваному гостю. Хотя бы ради того, чтобы увидеть их лица, стоило провернуть что-то подобное! Открыла дверь и отступила, а Петя не подвел — подошел сзади и обнял меня за живот. Первым появился Костя. Замер, оценил. А потом улыбнулся. Произнес тише, чем говорил обычно: — Ха. Уделала. Удивлен. С тебя желание, Анют. И тебе здравствуй, наш суицидально настроенный друг. Константин. — Петр, — ответил мой друг детства сдавленно, но руки из них никто не протянул. Костя, осматриваясь, без приглашения прошел чуть дальше. И как бы нехотя заметил: — Я бы на твоем месте руки убрал. У нас я спокойный, а Андрей психопат. Мало ли что. Ладони на моем животе напряглись. Я, собственно, тоже. Андрей появился через несколько секунд — и тоже с улыбочкой, как будто только рад происходящему. И произнес еще спокойнее, чем Костя: — Ха. После чего Петя почему-то не выдержал и расцепил руки. Хотя и мне стало не по себе. Андрей и Костя были выпившие, но это неудивительно после ресторана. Зато вели себя вызывающе, как всегда. Здесь никаких сюрпризов. Костя просто пошел на кухню, говоря легко, как если бы был в привычной обстановке: — Чаем напоишь, Анют? Да не суетись, я сам себя напою, — и загремел чашками. Андрей же сложил руки на груди, оперся на стену плечом и посмотрел на меня с улыбкой: — Познакомишь? — Да, — я была смущена, но сдаваться не хотела. — Петя, это Андрей. Андрей, это Петя — мой парень. — Парень, — повторил Андрей эхом, едва заметно изогнув бровь. — А почему я про парня впервые слышу? — А разве я обязана докладывать? — я давила из себя смелость из последних сил. — Не обязана. Без обид, Петя. Просто мы несколько… обескуражены. Дело в том, что Аня нам о тебе забыла рассказать. Точнее не так. Она все делала для того, чтобы мы даже представить не могли о твоем существовании. Петя очень заметно волновался, но он никогда не был дураком. И чуть дрожащим голосом высказался: — Жаль, что так. И надеюсь, вы с другом оставите нас наедине. Как и вообще, мою Аню. — Мою Аню, — опять повторил Андрей, но притом сканировал взглядом теперь моего друга. — Оставим. В самом последнем случае мы с Костей хотели помешать вашей… эм-м, романтике. Вот только чаю выпьем и уйдем. Никто не против? Наглость чистой воды! А я ждала чего-то другого? Но с такими надо играть по их же правилам, потому я разозлилась и резво направилась за Андреем на кухню. — Что с вашим воспитанием, господа начальники? Костя вдруг поставил кружку на стол, резко развернулся, схватил меня за талию и прижал к стене. К счастью, Петя остался в прихожей и мог слышать только глухой стук. Костя наклонился и прошептал мне в самое ухо: — С моим воспитанием, Анют? Да я едва держусь, чтобы не вышвырнуть его из окна. И тут же отпустил, отвернулся. Такая реакция после всеобщих улыбочек обескуражила. Андрей склонил голову набок: — Это ведь шутка, Ань? Потому что в голове не укладывается. — Что у тебя не укладывается? — я раздражалась еще сильнее. — А с чего вы оба решили, что я одинокая беззащитная овечка? Увидели скромную девушку и навешали на нее остальные стереотипы? — Навешали, — задумчиво подтвердил Андрей. — Но не ты ли согласилась на свидание? Завтра. С подругой, если меня не подводит память. А меня память никогда не подводит. Подруга, парень — слишком много для одного дня, чтобы не подумать о подвохе. Ань, ты просто пытаешься от нас спрятаться? Я понимала, что Петя все это слышит, и не могла ответить. Почему-то ситуация вышла из-под контроля. Опять. Они будто бы всерьез разозлились — похоже на ревность, причем у обоих. Но и если забавная игрушка ускользает из рук, тоже была бы аналогичная реакция. И как определить, где правда? — Просто я не знала, как себя вести, чтобы не испортить отношения с начальником, Андрей, — высказала самую разумную мысль, которая пришла в голову. — Ведь мне нужна эта работа, ты знаешь. Его глаза блеснули недобро: — Работа нужна? Я тебя завтра запру в своем кабинете и подробно покажу твою работу… Андрей вдруг подался вперед, как если бы собирался мне прямо тут что-то показывать, но Костя его перехватил одной рукой и заявил громко: — Петя, Анют, мы уходим. Не благодарите за визит, мы от чистого сердца. И не зовите присоединиться — мы очень положительные мальчики, на такое не готовы. Андрей с трудом оторвал от меня взгляд, развернулся и молча направился к выходу. И как только они ушли, сразу стало тихо и непонятно. Еще более непонятно, чем раньше. Но Петя выдернул меня из раздумий совсем уж неприятным заявлением: — Я утром найду гостиницу, Ань. Но еще я обязательно сообщу твоей матери о том, что здесь произошло. Не уверен, что твои отношения с начальником находятся в рамках допустимых. Я не могла поверить, что именно он решит мне создать проблему поверх тысячи моих проблем: — Петь! Ну мы же друзья! — А при чем тут это? Я, честно говоря, втайне надеялся, что у нас с тобой когда-нибудь все сложится. Но сегодня отчетливо понял — ничего подобного не произойдет, пока ты крутишь хвостом перед такими мажорами. И что я напрасно считал твою маму параноиком. Ну, вот и поиграла. Почему я ни из одной ситуации не выхожу победителем? Хотя реакция боссов сильно удивила. Костя разозлился, но все же держал себя в руках, а Андрей… я совершенно точно не ожидала от него такой эмоциональности. Ну ничего, теперь буду от них отбиваться легендами о Пете — доказательства предоставлены, должны поверить. И после этого я наконец-то вернусь в свое замкнутое уединение без эротических стрессов. А с мамой как-нибудь решу, не привыкать. Глава 15 Добираясь на работу, я волновалась похлеще, чем в первый день. Неизвестно, чем вообще сегодня закончится. А может, именно сегодня все и закончится? Кто знает, станут ли Костя и Андрей вообще мне напоминать о том, что делали до того, как узнали про моего якобы парня. И если они так и поступят, сразу оставят в покое, то что почувствую я? Во-первых, успокоюсь и приму как факт — они не настолько заигрались, чтобы держать игрушку в руках любой ценой. А в том, что я именно игрушка, уверовала полностью: все их поступки, все слаженные действия и скорость оккупации говорили в пользу этой версии. Да за прошедшую ночь еще и вспомнила некоторые слова мамы. Ведь в чем-то она права! Нет, уродиной я себя не считаю — довольно милая, стройная и в некотором смысле привлекательная. Но я определенно не из тех девушек, на которых мужчины оглядываются и замирают в экстазе, мучаясь неконтролируемым слюноотделением. И внимание даже одного такого мужчины можно было считать подозрительным, но сразу двух? Нет, невозможно. Удивляюсь только, что впала в какую-то эйфорию, раз такая очевидность дошла не сразу. Во-вторых, несколько дней после я буду испытывать предсказуемую тоску: после таких потрясений вдруг снова остаться в своем одиночестве. Но это как раз нормально. И прекрасно, что я это успела понять сама. Наверное, я очень долго буду вспоминать совместные вечера. Какое-то время буду неизбежно краснеть, потом сожалеть о том, что не сбылось, а со временем все придет в норму. Период мученичества — закономерная плата за то, чтобы ситуация не зашла дальше. Вот тогда бы я поревела от всей души! Но мои ожидания не оправдались сразу. Андрей, как только вошел в приемную, махнул головой в сторону кабинета: — На два слова, Ань. — Доброе утро, Андрей Николаевич, — ответила заторможенно ему в спину. И, конечно, поплелась следом. Итак, притворяться, что вообще ничего такого не было, он не намерен. Тогда просто буду повторять с упорством горного козла о том, как сильно люблю Петю, а самому Андрею продолжать ухаживать за мной — не по статусу. Он развернулся возле своего стола, подождал, пока я остановлюсь в центре. Не приближался, не трогал — и то хорошо. — Я задам несколько вопросов, Ань, и жду честных ответов. — Конечно, Андрей Николаевич. Он резко подался вперед, но прошел мимо меня и захлопнул дверь. Остановился там же. А мне даже стало легче — не смотреть на него. — Сейчас без официоза, речь пойдет о личном. Как давно появился этот твой… Он не закончил — пришлось мне: — Петя? Мы знакомы с детства, но встречаться начали совсем недавно. — Вот я и спрашиваю — сколько? Год? Месяц? Пара часов? — Два месяца… — неуверенно ответила я. Он, кажется, усмехнулся. Но хоть не приближался. — Допустим. Но и наше замешательство пойми. Мы не преследовали тебя вчера, не собирались ловить с поличным. Косте втемяшилось в голову, что надо узнать причину твоего расстройства, он притащил и меня. Он холерик, но разве у него не было оснований заботиться о тебе? Или у меня не могло быть таких оснований? Ведь ты ходила с нами на свидания, позволяла… Я осторожно перебила: — Андрей, я попытаюсь объяснить. — Уж попытайся, потому что я теряюсь в догадках. В таких случаях принято извиняться за вторжение в личную жизнь. Но ведь ты сама нас туда пустила. Самая лучшая ложь — это правда, снабженная вымыслом. Тогда звучит искреннее. Я закрыла глаза и произнесла: — Дело в том, Андрей, что я растерялась. И вы действительно мне понравились. Честно говоря, я не представляю, как любой из вас может не нравиться. Потому сразу и промолчала. Потому промолчала и потом. Мне, как любой девушке, было приятно ваше внимание. Это я должна извиниться — за слабость. — За слабость, значит, — его голос совсем немного приблизился. — Снова допустим. А каковы шансы, что твоя слабость окажется интереснее этого… — Пети, — закончила я по инерции, а сердце сжалось. Да что со мной? Ведь я уже поняла, что два избалованных богатых мужчины просто решили поиграться! Что я не собираюсь в этом участвовать, даже если несколько дней буду рыдать от такого решения. Что я оказалась в ситуации, к которой никогда не была готова, потому должна фильтровать все услышанное. Не поддаваться! А сердце отчего-то ноет сладко — мол, ему не все равно. Какие бы ни были причины, Андрей отпускать не хочет. К счастью, самообладание меня не оставило: — Нет таких шансов, Андрей. Я люблю его. Несмотря на то, что поддалась слабости. Но теперь-то все встало на свои места. В общем, извини меня. Я могу остаться на должности твоего секретаря? — Можешь, — тотчас отозвался он. — Я обещал не смешивать личное и профессиональное. Но… — Все, Андрей Николаевич, — я начала злиться оттого, что он продолжал. — На этом, я надеюсь, личных вопросов между нами не всплывет. И повернулась, но не могла оторвать взгляда от пола. Обошла босса, взялась за дверную ручку и вздрогнула от резкого: — Стоп. У нас с тобой еще одно свидание. Сегодня. — Да какие теперь-то свидания?.. — опешила я. — Мы с Костей люди простые: сказал — сделал. Ты обещала эту встречу. В бизнесе подобное не обсуждается, не пытайся и ты. Я не позволю, вплоть до самых жестких мер, потому что это привычка, ты должна понимать. Но я услышал все, что ты сказала. Потому, если уж очень пожелаешь, то можешь притащить этого своего… — А его-то зачем? — я, забыв о смятении, вытаращила на него глаза. И Андрей улыбнулся с такой хитрецой, что мое сжатое сердце биться вообще перестало — от непонятной паники. С улыбкой же произнес: — Некрасиво вчера как-то вышло. Ну, мы вроде как вторглись на его личную территорию. Посидим вместе, это напряжение и забудется. Тебе ведь нужно, чтобы никаких непонятных моментов между вами не осталось? Я на миг представила Петю, весь вечер находящегося под таким давлением. И хоть из слов Андрея выходило, что он мои отношения признал, даже вон парня моего зовет… но почему-то отчетливо отозвалось, что Пете эта встреча не понравится. Даже если сам Андрей слова не скажет — за обоих все сделает Костя. Ух, если бы я с Петей на самом деле встречалась, то ни за что бы его в клетку с тиграми не запустила. — Хорошо, я спрошу о его планах на вечер, — и открыла дверь. — Спроси, — раздалось насмешливое в спину. — И не забудь, что ты в любом случае идешь. Один вечер и только потому, что ты уже дала слово. Мы заедем в восемь. Я глянула на него через плечо: — Почему звучит так, словно вы мне угрожаете? Он поднял ладони вверх: — Нет. И дальше я буду следовать тем правилам, которые ты установишь. Пока у меня больше вопросов, чем ответов. Ощущение, что все может снова измениться с той же скоростью. — А это вы о чем?! — О том, что я еще вчера оставил папку на твоем столе, а ксерокопии до сих пор не в бухгалтерии. О, в этой улыбке можно было прочитать что угодно… И потому я даже не стала пытаться: — А, да, конечно. Сейчас все сделаю. Через полчаса решила, что все прошло прекрасно. Ведь сама же развернула ситуацию на сто восемьдесят градусов, так зачем удивляться, что на таком повороте всех занесло? Просто придерживаться выбранной стратегии — и все будет отлично. И скучно. Но зато безопасно. Казалось, что второй подобный разговор пережить будет куда проще. Но я недооценила разность их характеров. Константин Сергеевич начал с того же: — За мной, — и пошел в кабинет Андрея. Там с треском захлопнул дверь, в которую я мигом и вжалась. Мой непосредственный начальник притом остался за столом, но откинулся на спинку кресла. Да, если меня даже убивать будут, не вмешается. Они же всегда заодно! Костя поставил руки по обе стороны от меня — видимо, чтобы не смогла метнуться в сторону. И я пошла в атаку, понимая, что сейчас упущу инициативу — и все, пиши пропало. Потому буквально затараторила, едва успевая за мыслями: — Костя, мы с Андреем уже все обсудили. Прими и ты мои извинения за то, что ввела вас в заблуждение! Я немного запуталась, да и пообещала еще одно свидание — дура! Но на этом все. Я осознала, что совершила ошибку… две ошибки, но отношения с Петей мне дороже… Костя, не убирая рук, повернулся к другу: — Так свидание состоится? — Конечно, — ответил тот легко. — Я даже посоветовал Ане пригласить своего… да как там его? Сгладить вчерашний неловкий момент. Мы же с тобой взрослые люди. Костя снова перевел взгляд на меня: — Великолепная идея, — и в глазах мелькнул озорной огонек. Ну, точно, Пете не поздоровится. Я даже представить себе не могу, на что способен разогнавшийся Костя, если у него даже нежнейшие ухаживания похожи на свистопляски. — Зови. Или не зови. Но сегодня свидание. — Хорошо! — с вызовом ответила я. — Договорились! И не свидание, а встреча! — Встреча, встреча, — неожиданно согласился он. — Прощательная вечеринка. Дескать, после нее все разойдутся по своим муравейникам. — Вот именно! — Потому что ты встречаешься с Петей. — Вот именно! — повторила я еще громче. Он резко наклонился — я и ахнуть не успела — и поцеловал. Раздвинул языком мои губы, проник внутрь, а руками перехватил меня и прижал к себе с силой. Я опомнилась и заставила себя оттолкнуть. Костя мгновенно отстранился, но из рук не выпустил: — Встречайся, Ань. С Петей, в смысле. Теперь вся уверенность исчезла, удалось только прошептать: — Тогда отпусти. — Не думаю, что это произойдет сразу. Темперамент, знаешь ли. Но я очень попытаюсь. Хотя игра в принуждение меня тоже заводит. Почувствовала, как щеки начали гореть. — Отпусти, Костя. И он отступил, позволив мне позорно сбежать. Еще бы и рассмеялся над моей реакцией — я бы не удивилась. Со временем остыла и подумала, что просто и не могло пройти. Костя поддается порывам, а Андрей все взвешивает, но разве он уже отпустил? О, нет. И еще неизвестно, кому противостоять будет сложнее. В общем, я иду на встречу сегодня вечером. Которая, вроде как, должна быть последней, но оба показали, что настроены на феерию. И что отговориться не позволят — ясно. Почему-то легко представилось, как Костя выбивает дверь моей квартиры и тащит в ресторан — прямо в халате и бигуди. А Андрей притом совершенно спокойно комментирует, что договоренности соблюдаются неукоснительно, даже если мир вот-вот рухнет. Смешно, конечно, но страшно оттого, насколько просто представилось. Одна я против двух хищников не устою. Набрала на мобильнике номер, который внесла туда только вчера вечером: — Петь, привет. У меня к тебе очень странное предложение… — Только не говори, чтобы я снова разыграл твоего парня. Мне до сих пор тошно. — О… — я замешкалась и быстро отказалась от такой идеи: — Нет, хотела попросить — не говори маме. Она будет волноваться по пустякам, зачем это? — Не знаю, Ань, я еще сам не понял, пустяки ли подобное. — Так ты подумай… — Ладно. Я занят, пока. Поговорим позже. Медленно вдохнула, еще медленнее выдохнула. Вот точно расскажет, как пить дать. Даже и не знаю, откуда во мне такая уверенность. Возможно, потому что знаю его с детства — самый примерный сын, самый прилежный ученик, гордость школы, родни и всех дворовых собак. Человек, рожденный для того, чтобы оправдывать все возложенные на него ожидания. И в его картину мира я, вчерашняя, не вписываюсь. Он вряд ли пылает ко мне огромной симпатией — нравлюсь, конечно. Как и он мне нравится. Но он начал бы со мной встречаться и женился бы на мне, поскольку я дочь своего отца, а этот брак выглядел бы очередным оправданием всеобщих ожиданий. Снова взяла телефон. — Кать, ты что делаешь вечером? На ее кандидатуру согласие было получено. Как там было, дал слово — выполняй? А про Петю скажу, что на работе занят. Все прекрасно, все договоренности соблюдены. А вот по итогам этой встречи и буду решать, насколько сильно мне нужна эта работа. Глава 16 Глаза у Кати достигли таких размеров, что превысили всевозможные физиологические нормы. — По-о-одожди-ка, подруга. Давай помедленнее. Ты не могла выбрать между двумя охрененными мужиками, и потому решила отбрехиваться внезапной залупой, которую знаешь с детства? Тактичностью моя подруга никогда не отличалась, но я давно привыкла: — Не называй так Петю. Он хороший, ответственный человек и уж точно не хочет мне плохого! — Ну да, ну да… А с остальным раскладом я все правильно поняла? — Вообще неправильно! Я решила отбрехиваться не потому, что они мне не нравятся. Наоборот, нравятся очень сильно. Но они ведь заранее решили взяться за меня! Это просто игра, развод! — И на что они тебя разводят? Я вздохнула. К счастью, хоть с подругой могла говорить откровенно: — Если честно, то я почти уверена, что на секс… всем вместе. — Тройничок? — Да, — я начала краснеть, как всегда, едва только думала об этой теме. — Боишься? — она вдруг улыбнулась. — Боюсь, — признала спокойно. — У меня не было парней, ты знаешь. Никто не начинает половую жизнь сразу с такого. И уж тем более — я не из таких. — А какая разница, с чего именно начинать? — она будто бы действительно не понимала. — Невинность давно пора терять — поди не в пятнадцатом веке живешь, а заодно и удвоенный курс опыта! — Кать! — я уж точно бы не стерпела, если бы она еще и смеяться начала. — И даже это не главная причина! Ты бы согласилась, чтобы тобой просто поиграли? Планомерно, продуманно, подготовлено заранее? Она задумалась: — Ну, у меня бы от настроения зависело… Но да, я понимаю твои сомнения. Ты у нас ранимая, романтичная душа. То, что хорошо Катерине, у тебя может оставить серьезную психологическую травму на всю жизнь. Хорошо, — она хлопнула себя по коленке. — Поддержу и со стороны понаблюдаю, что там вообще происходит. Я улыбнулась благодарно: — Именно этого я от тебя и жду. Отказалась от предложения нарядиться в платье с выпускного — открытые плечи вряд ли отразят мое настроение правильно. Выбрала синее — очень приличное, не слишком короткое и с воротником под горло. Если одежда умеет говорить, то мое синее отчетливо кричало: эту дамочку не трогать и лучше даже не смотреть! Катя хмыкнула, но переубеждать не стала. Сама она выглядело ярко, но она так выглядела в любое время дня и ночи — вероятно, дело в ауре самоуверенности. Без двух минут восемь телефон оповестил голосом Андрея, что они уже ждут. После чего и началась немыслимая гонка, к которой я оказалась не готова, хотя и очень готовилась. А стратегия-то осталась неизменной: обескуражить, сбить с толку, поймать на любой слабости и тут же атаковать в незащищенное место. Это такой вид поведения, что ты, даже полностью его осознавая, все равно не в силах противостоять. И началось все с предсказуемо неожиданного — чинной вежливости. Но загодя еще Катя подлила немного маслица в огонь. — Ухтыжка… Это крутыш или умняшка? — выдохнула она, увидев Костю, вышедшего из машины. А затем добавила снова, когда к другу присоединился и Андрей: — Ухтыжка… Беру обоих. Узнаешь потом, в какую тренажерку они ходят. Давно мечтала в спорт удариться, да таких поводов не находилось. Я ей не ответила, поскольку мы уже приблизились на расстояние слышимости. Костя открыто улыбнулся: — Анют, знакомь скорее с подругой. И поедем в ресторан, столик заказан. — В ресторан?.. — я повторила эхом, поскольку на всякий случай настраивалась и на ночной клуб, и на стрип бар и на гонки на мотоциклах. Но в приличном месте неприличностей ждать ведь не стоит? По крайней мере совсем уж очевидных. Это успокоило, потому я приняла заданный тон вежливости и представила их друг другу. И, вопреки всем опасениям, они повели себя как настоящие джентльмены — никаких намеков на развратное поведение: — Очень рад, Катюш! — Костя одарил ее очаровательной улыбкой. — Почему это Анюта такую красавицу от нас скрывала? И Андрей подхватил с тем же дружелюбием: — Садитесь, девушки назад. И я с вами — в обществе очаровательных дам у меня иммунитет укрепляется. И Костя не спорил, заняв место рядом с таксистом. Ресторан был мне неизвестен, он оказался очень комфортным и красивым местом. Посетителей совсем мало — наверное, это признак какой-то особенной дороговизны. А в центре большого затемненного помещения потрясающая пара в медленном танце. И, судя по тому, как профессионально и слаженно они двигались, — это вряд ли посетители, а нанятые танцоры, дополняющие общую атмосферу. Мне все нравилось, но особенно — тот тон беседы, который они задавали. — Кать, вы ведь на одной специальности учились? Чем сейчас занимаешься? Не думала о рекламном бизнесе? — Катюш, а какой Анюта была в студенчестве? Как вы вообще отдыхали? — Ань, надеюсь, ты не разочарована этой вылазкой? Иногда нужно просто посидеть вне офиса, отвлечься от дел. И так далее, и тому подобнее. То есть вообще никаких странных намеков, ни одного упоминания Пети, как если бы его вообще не было. Подруге моей они уделяли столько внимания, что она уже через полчаса забыла о новизне их знакомства. А комплименты звучали четко выверенными — приятными, но без подтекста. Именно так и общаются воспитанные мужчины с воспитанными же девушками, не переходя границ. Вино расслабляло, а напрягаться здесь было не от чего. И потому я снова немного поплыла, потеряв бдительность. Зато Катя не подвела. Она вдруг сменила череду ничего не значащих тем как раз в тот момент, когда все выглядели наиболее расслабленными: — Ребят, вы просто потрясающие. Как с плакатов сошли, языки подвешены, образы прокаченные и все такое. Это честное мнение, не сочтите за грубость. Подруга моя немного наивна и легко теряется, но я человек прямой — прямо и спрошу. Аня, у которой жених имеется, несколько смутилась от ваших… к-хм… ухаживаний. Так были ли ухаживания, и что планируется дальше? Слишком резко! Я вытаращилась на нее, не зная, то ли радоваться такой прямоте, то ли залезть под стол от стыда. Замерли и парни. Костя прикусил нижнюю губу, чтобы не улыбаться слишком широко, а вот Андрей откинулся на спинку стула и посмотрел на нее серьезно. — Были, — признал спокойно. — Весь этот прокаченный образ, как ты выразилась, не отрицает того факта, что я живой человек. Увидел, захотел, начал ухаживать. Забыл о деловых отношениях, о профессионализме, потому что так просто случается. Бывает так, Кать, что здравый смысл отказывает. Особенно когда ты твердо уверен, что девушка свободна и готова ответить тебе взаимностью. Катя вскинула бровь: — Ты только за себя говоришь? Казалось, что Андрей вот-вот тоже улыбнется, но он сохранил на лице почти равнодушную маску: — Костя сразу предупреждал, что пойдут слухи. И потому выступал в роли третьего лишнего. Видишь ли, когда мы тащим оба Аню посреди ночи в офис — служащие воспринимают это как какую-то шутку или рабочий процесс. А если бы я там был один, то ей неизбежно прикрепили бы ярлык моей любовницы. Не в том смысле, что я против такого ярлыка, но было бы жаль, если бы он Аню испугал в самом начале. — О… — растерялась Катя, — так ты, Костя, просто поддерживал друга? — Пришлось, — отозвался тот. Я же не могла поверить. Как-то так честно и логично звучало, что объясняло почти все. Эдакий романтично-настроенный влюбленный босс поддался порыву, а лучший друг, забыв обо всем на свете, просто составлял нам компанию. Объясняло бы, если бы я лично не присутствовала в каждом моменте! Не так все было! И Катя об этом знает, я рассказала максимально подробно. Тогда почему она теперь посмотрела на меня с удивлением? Пришлось выкручиваться самой: — Ну, если так, Андрей, то в любом случае все закончено, ведь теперь ты знаешь, что я не свободна. — Знаю, — ответил он и на этот раз улыбку сдерживать не стал. — Потанцуем? И протянул руку. Где я пропустила ту секунду, когда появилось напряжение? Когда в легком трепе я потеряла инициативу? Катя с каким-то ожиданием смотрела на меня. Может, как раз и хочет, чтобы мы ненадолго покинули столик — допрашивать одного Костю намного легче. Я пожала плечами и положила ладонь на его пальцы. Меня тут же потянули в центр, где танцевало уже несколько пар, а горячая рука прижалась к спине. Возможно, не стоило пить вообще? Тогда бы и голова от такого касания не кружилась? Андрей хорошо вел, но и прижимал меня на каждом круге все сильнее, а я не могла сосредоточиться ни на чем, кроме его запаха. Сказала зачем-то: — Петя не смог прийти… из-за работы… — Жаль, — он ответил мгновенно и посмотрел мне в глаза с иронией. — Ань, расслабься. Это танец, а не секс. Хотя в сексе тоже лучше расслабиться. — Ты… — я осмелилась поднять лицо и поймать его взгляд. — Андрей, ты собираешься атаковать меня и дальше? — Собираюсь, — признал он. Я резко выдохнула: — И Костя? Мне можешь зубы не заговаривать — я прекрасно знаю, как все было на самом деле! — И Костя. Костя даже, я уверен, в большей степени. Потому что у него характер, эм-м, атакующий, — и тихо рассмеялся. — А как же мой жених? — не выдержала я. — Жених, точно. Он остановился, но из объятий не выпустил. Одна рука каким-то образом оказалась на моей шее, обжигая сзади. Как если бы он прямо сейчас собирался меня поцеловать. Не смотреть на его губы! Не дышать так рвано, не выдавать себя. Но Андрей лишь слегка наклонился и произнес: — Если ты на своего жениха не смотришь так, как сейчас на меня, то у вас все равно ничего не выйдет, Ань. Уж не знаю, что вас связывает, но в данный момент ты дрожишь под моими пальцами — и совсем не от раздражения. — Допустим, — осторожно признала я его правоту. — Но эта симпатия не означает, что я пойду дальше! — Пойдешь, — он улыбался совершенно сногсшибательно. — Давай, я расскажу тебе, как все будет? Ты всегда будешь сравнивать его с нами, и он всегда будет проигрывать. — Сколько самоуверенности! — Нет, Ань. Я это в твоих реакциях вижу. Вообще без разницы, что он за человек, дело только в тебе. Ты никогда не будешь его хотеть так же, как нас. Так чего ты боишься, можешь сказать прямо? — А разве мало? — я ответила недоуменно. — Хотя бы того, что вас двое! Этого, по-твоему, мало? — Не знаю. Для нас с Костей подобное тоже в новинку и только вначале разозлило. А потом я заметил за собой, что меня возбуждает, когда он к тебе прикасается. Что мне нравится смотреть со стороны, как ты плавишься. И что такой отдачи от тебя явно хватит для нас обоих. — Прекрати! — воскликнула нервно. — Ты говоришь невероятные пошлости! Но он только улыбался, не выпуская меня из рук. А я растерялась от первого прямого признания — до сих пор ведь были намеки, но только что Андрей озвучил суть таких отношений. Они, видите ли, не против! Их, видите ли, возбуждает! А я-то одна! Наверное, что-то в моем взгляде изменилось, поскольку Андрей спросил мягче: — Что еще тебя пугает, Ань? И я выдала то, о чем думала все последнее время непрерывно: — То, что я не хочу стать постельной игрушкой для новых впечатлений. Ну, вы же можете выбрать кого угодно на эту роль — и с ней не будет тех же проблем! И я никак не могу понять, почему я? Закончила почти жалобно, а Андрей сократил расстояние между нами еще на пару сантиметров: — Намекаешь на Катю, Светлану или кого-то подобного? Не придумала ли ты себе, что нам подошла бы любая? — А что еще мне думать? Вокруг вас полно красавиц, а вы вцепились в меня. — Так в том и дело. Я до тебя видел красавиц, Ань. Огромное количество. Но нам нужна не просто красавица, а цепляющая, безупречная в своих реакциях, та, после которой на других смотреть не хочется. Ты нужна. — Почему-то не верится… — Так ведь никто и не торопит. Будь собой, позволь нам быть собой, давай привыкнем друг к другу, а уже потом… Я перебила: — Что потом, Андрей? Потом я якобы сдамся, вы наиграетесь, а я на пенсии буду вспоминать о жарком приключении? — И это тоже повод. Давай я снова расскажу тебе, как все будет. Это мое любимое занятие: прогнозировать и наблюдать, как прогнозы сбываются. Желание уже есть. У меня, у него и у тебя. И оно обязательно во что-то выльется. Ты можешь бегать очень долго, можешь врать себе, но ты бесконечно будешь к этой мысли возвращаться. Один жених испарится, появится другой, но всякий раз ты будешь думать о том, что пропустила то, чего очень хотелось. Неудовлетворенные желания превращаются в манию. Потому рано или поздно мы окажемся в одной постели — хотя бы для того, чтобы поставить точку в этих метаниях. И чем раньше это произойдет, тем приятнее для всех. Но оно случится, неизбежно. А вот что последует за этим — и я не знаю. Если бы был хоть какой-то опыт, то мог бы предполагать, но его нет. Можно, я тебя поцелую? — Нет, — ответила быстро. — Не надо, Андрей. Я от этого потока откровенности еще долго буду отходить… — Отходи. Я ведь сказал, что никто не торопит. И он перехватил мою руку и потянул к столику. Шагала за ним, как кукла, не в силах собраться с мыслями. Но все же смогла удивиться — на столе уже стояла начатая бутылка коньяка, а Катя смеялась в полный голос. Понятно, что они задумали! Просто усыпили бдительность и вывели из строя мое главное оружие! И я уже не могла остановить процесс: все очень быстро пьянели, а разговоры становились развязнее и веселее. Катя потянула меня в дамскую комнату, а там использовала момент для допроса с пристрастием: — Неужели он тебе не нравится, Ань? — Кто, Андрей? Ты так и не поняла, что они тебя провели? Подруга ухмыльнулась: — Поняла, наверное. Костя смотрит на тебя тем же взглядом — не будь мы в людном месте, ты бы уже была раздета для более тщательного осмотра. — Ну вот! — обрадовалась я. — Говорила же! — Говорила, — вздохнула она. — Как же я тебе сейчас завидую. Серьезно. Плуты не так просты, как рисуются, но как раз их непростота и цепляет больше всего остального. Манипуляторы, каждое слово выверено, знают, чего хотят, ни разу в жизни не проигрывали, сожрут любого, кто встанет перед ними и целью. Оба. — Это ты ведешь к тому, что мне лучше держаться от них подальше? — Это я веду к тому, что тебе лучше просто признать поражение. Никаких шансов, вообще. Не только у тебя, я вообще никого не представляю на твоем месте, кто смог бы устоять. — Кать! — воскликнула я возмущенно. — Разве я тебя для этого сюда звала? — Ты меня звала для того, чтобы я ситуацию со стороны оценила. Ну вот, я и оценила. Они хотят тебя — и такие всегда получают то, что хотят. Никакой Петя тебе уже не поможет — его надо было вворачивать в самом начале. До того, как они сами определились, чего хотят. — Кать! — я не знала, как еще показать свое смятение. — Ань! — на той же ноте отозвалась она. — Не делай ничего, чего тебе не хочется! Такие перцы мне еще не попадались, но уверена — насиловать тебя никто не станет. Но если чего-то хочется, то делай. Или просто плыви по течению и жди, куда оно тебя вынесет. Вот и вся поддержка, на которую я так рассчитывала. А ведь Катю я считала главным оплотом здравого смысла. Вернулась за столик в еще больших сомнениях, но Костя сразу встал и подхватил меня за руку: — Теперь потанцуй со мной, Анют. Для равновесия. И оказалось, что Андрей меня прижимал еще не слишком тесно. К счастью, говорить ни о чем не стали — мне и без того выпало слишком много информации. А Костя вел пальцами вдоль позвоночника, ловил судорожные выдохи, но не улыбался — как-то наоборот, его глаза становились все серьезнее. И лишь когда песня закончилась, наклонился к уху и прошептал: — Хочу тебя. — Костя, не надо… — Анют, я никого в жизни так не хотел, как тебя. Просто запомни. И не позволяй своему Пете никаких вольностей — моя ревность не распространяется только на Андрея. — Костя! — Ого, уже кричишь на меня? Дикая Анюта! Спрячусь-ка я за бутылкой виски, а то уж сильно страшно! И просто сбежал. Глубоко вдохнула, заняла свое место и оценила обстановку: все трое невменяемые! До этого свидания у меня в голове был хоть какой-то порядок. — Предлагаю переместиться ко мне, — заявил Костя. — Ой, Анют, не делай такие глазки, а то у меня мурашки по спине от ужаса. Катюш, ты как на счет посидеть еще в более спокойной обстановке? Катя улыбнулась ему хитро: — Да я-то не против. Но я точно не буду четвертой лишней? — Не будешь! — заверил ее Костя. — В смысле, без тебя мы Анютку туда не затащим, так что вся надежда на тебя. Заодно и проконтролируешь, чтобы наш романтичный Андрейка сегодня же не нарушил каких-нибудь границ. А то я его уже не в силах останавливать. И она предательски рассмеялась: — Ну-ну! Вряд ли ты будешь именно останавливать, а не начинать, например. — Ишь, и это поняла! Катюш, выходи за меня замуж, обожаю умных женщин. Но прости, я собираюсь тебе зверски изменять с той, кого нельзя называть. — Вот это предложеньице! Я согласна, милый! Тогда едем к тебе! Если та, которую нельзя называть, тоже хочет продолжения банкета, — и подмигнула мне. Это же надо! Почему она совсем меня не поддерживает? Я не успела возразить, когда Андрей заявил: — Тогда я вызову такси. Ань, хочешь шампанского? Или скажи, чего хочешь. — Да я… я уже едва думать могу! — Тогда возьму всего, — он улыбнулся и направился к бару. Так невероятным образом и не во вполне трезвом состоянии я оказалась в квартире Кости. А на помощь предательницы уже рассчитывать не могла. Квартира оказалась в центре — шикарная, двухэтажная. Катя щедро раздавала комплименты довольному владельцу, а я могла думать лишь о том, что силой меня сюда никто не тащил. В любой момент я могла развернуться и уйти, не сесть в такси или уже в машине попросить закинуть меня домой, но почему-то оказалась именно здесь. И чем бы ни закончилась эта ночь, я смогу сказать себе только, что я сама сюда пришла. Глава 17 Наверное, я вошла в ту стадию опьянения, когда страх уже притупился, а любопытство только разгоняется. Нет, мне в самом деле стало интересно, во что могут вылиться такие посиделки. Если бы не было Кати, то меня, быть может, уже минут через пятнадцать медленно, но верно, начали бы двигать в сторону спальни. Или они решили притвориться невинными зайчиками, чтобы усыпить мою бдительность окончательно? В итоге просто продолжалась вечеринка, мы разместились почему-то прямо на полу — воссоздали ощущение пикника, Костя включил какую-то не слишком навязчивую музыку, а Андрей предложил под шампанское играть в карты. — На раздевание? — предусмотрительно прищурилась я. Он только улыбнулся: — Ты, Ань, если хочешь, можешь на раздевание. А мы на что-нибудь поприличнее играть будем. — На деньги! — сразу оживился Костя. — Вгоним сейчас девчонок в долги, а потом до конца жизни будем наслаждаться их нежной рабской силой! — Но-но! Закатай губу! Давайте хотя бы на желания? — начала веселиться и Катя. — Андрей, наливай, чтобы мы успели оценить игристое до того, как сами разыграемся! — О, кстати! — вспомнила я. — А ведь кое-кто проиграл мне желания! — Было дело, — Андрей ответил как-то слишком легко. — Но терпеливо ждем, когда ты об этом благополучно забудешь. Костя же был другого мнения: — Давай, Анют, желай уже! — он протянул ко мне руку и с ехидной усмешкой заправил прядь волос за ухо. — Нет-нет! — я помахала пальцем перед его носом. — Оставлю козыри в резерве. Срока годности же нет? Парни переглянулись. Андрей протянул мне бокал: — Ну, допустим, что нет. А Костя возмутился: — И что же, теперь годами ждать, пока ты скажешь, чего хочешь? Я так не играю! — Спокойно, Константин! — отрезала Катя. — Раздавай! А у Ани зато будет право не выполнять ваши желания в игре! И точно. Но не успела я обрадоваться, как Костя и тут выгоду придумал: — Ты гениальна, Катюш! То есть я сейчас закажу такое, чтобы она свое желание обязательно истратила на отмену моего желания! И тогда следующее мое желание не будет компенсировано ее желанием! Желательно пожелать желание, чтобы она сразу погрязла в желании… Ничего, что я сам за своей мыслью не успеваю? Катя рассмеялась, а я только отмахнулась: — Собрались три хитреца, и я здесь не знаю что забыла. Раздавай, Костя, по ходу дела буду ориентироваться. Как обычно. Шампанское оказалось очень вкусным. Именно оно меня и отвлекло от подкидного дурака. Проиграла и с полным осознанием дела уставилась на победившего Андрея. Но он удивил — загадал совсем ерунду: — Приглуши свет, Ань, глаза режет. И да, нарежь еще сыра, а то мы его с такой скоростью точим, что скоро доточим. Выполнила без проблем. Следующей проигравшей оказалась Катя. И Костя сразу атаковал: — Сегодня ты остаешься тут на ночевку. — Я? — смеялась подруга. — Ну, останусь, если комнату выделишь, будущий муж. — Ты, ты, — он улыбался. — Раздавай на следующую партию. Я вхожу в раж. Собственно, я понимала, к чему все катится, но и остановить не могла. Понятное дело, что при первом же моем проигрыше от меня попросили того же. И, понятное дело, что мне нужно было или устраивать истерику с припадком, или просто соглашаться, как согласилась подруга. И я тоже спешно добавила условия: — Останусь! Но в не чьей-то постели. Идет? — Идет, — улыбнулся хозяин квартиры. — Здесь комнат на всех хватит, можешь даже родню до седьмого колена звать, всех разместим. Он немного преувеличивал, но я успокоилась. Должно быть, просто очень не хотелось волноваться на эту тему уже сейчас. И, когда основной вопрос был решен, веселье вдруг понеслось по другим правилам. Катю постоянно допрашивали, причем вопросы всегда касались меня: — С кем Аня встречалась в институте? — Да толком ни с кем, скромница моя! Пара-тройка свиданий — все ее отношения! — Катя! — возмущенно перебивала я, хотя она и не открывала обо мне ничего вопиющего, о чем бы они сами не могли догадаться. А эти двое ее буквально рвали на части: — А Петя когда появился? — Два месяца назад! — подруга не подводила. — Да они с детства друг в друга влюбленные, но поняли это, только когда вынуждены были надолго расстаться. — То есть он не в Москве живет? — тут же прищурился Андрей. Катя цокнула языком: — Не гони лошадей, ямщик! Разливай! Желание было только на один вопрос! Она вроде бы и бдительности не теряла, но теперь я и сама видела, как со стороны моя легенда шита белыми нитками. Эти двое или сразу мне не поверили, или стали сомневаться уже сейчас. Но каким-то невероятным образом они по мелочам собирали всю мою жизнь. Зачем, интересно? Не настолько уж и занимательная биография. Но я теперь замечала, что они объединяются и «валят» Катю в игре, чтобы она заработала очередной проигрыш и была вынуждена снова отвечать. И именно их слаженные действия, когда они подкидывали кому-то из нас, но никогда друг другу, и приводили к тому, что проигравшими они почти не оказывались. Только в четвертой партии выиграла я и задумалась, чего бы такого потребовать от Андрея. — Стриптиз! — вдруг выкрикнула Катя и тут же рассмеялась: — Простите, вырвалось! Я думала, он вообще никогда не проиграет! Костя с хохотом одобрил ход ее мыслей. — Не надо стриптиз! — испугалась я такого развития веселья. — Попрыгай на одной ноге и достаточно! Сказала то, что первое пришло на ум. Андрей встал и попрыгал. Да вот только на каждом прыжке он, не отрывая смеющегося взгляда от моего, расстегивал одну пуговицу на рубашке. Снова провоцирует и ловит каждую реакцию, с него станется. А я зачем-то краснею и не могу оторвать взгляда его пальцев. Остановился, только когда я могла видеть его грудь и живот сквозь полностью расстегнутую, но не снятую рубашку. — Все, повеселился, застегни, — я с трудом отвела взгляд. Но он усмехнулся: — Дождись, когда выиграешь в следующий раз, потом загадывай, — и уселся на свое место, справа от меня. Только после этого заметила, что Костя тоже внимательно и с едва заметной улыбкой смотрит на меня. А ведь я ничего двусмысленного не сделала! Я даже не просила Андрея об этом! Совершенно невинная игра, которая в какой-то момент стала немного напряженной. — Катя, теперь твоя очередь — танцуй! Ну, она и изобразила покачивание бедрами без смущения и паники. Вот почему я так не умею? Ведь они все трое одного поля ягоды — легко воспринимают сами, потому и со стороны любой поступок не выглядит чем-то вопиющим. Но я же на сто рядов все обмусолю и даже на одной ноге попрыгать не смогу так, чтобы не смущаться от всеобщего веселья вокруг! — Костя, — это уже была очередь Кати. — Раздеваться не прошу… пока, но хоть футболку приподними. Дай одинокой, тихой девушке сравнить и всю жизнь вспоминать! — Можешь даже потрогать, — смеялся он в ответ. — Тише девушек, чем ты, я не встречал! Я уставилась в бокал, чтобы не смотреть, как задорно и вроде бы без какого-либо подтекста Костя задирает футболку, а Катя со смехом прижимает пальцы к его животу. Спелись эти двое окончательно! Да вот спелись как-то не на моей стороне… И только я подумала о том, что у этой парочки может все запросто вылиться за рамки обычных хиханек да хахонек, как снова проиграла. И Костя не задумывался с заданием: — Поцелуй меня. Решила, что мне послышалось: — Что? — Поцелуй меня, Анют. Или используй свое желание, чтобы отменить это. — О-о… — протянула Катя. — Какая неожиданная романтика! И про конспирацию все забыли… Я взвесила варианты. Если бы Кате загадали подобное, то она бы вообще не парилась — чмокнула бы спокойно и играла дальше, как будто ничего не произошло. Я решила рискнуть повести себя так же. Приблизилась к нему и просто коснулась губами его, тут же отстранилась. Но горячая рука легла на талию, скользнула вверх по спине, а в серых глазах читалось какое-то ожидание. Чего? — Отпусти, — прошептала тихо. — Я выполнила желание. Меня не держали, но, встретившись глазами с Андреем, я поняла, что загадает он в свою очередь. И что через два таких невинных чмока они попросят большего, уже в глазах обоих пляшут бесы. И Кати не постесняются. Потому демонстративно потерла лоб и заявила: — Кажется, мне уже хватит! Вы как хотите, а мне пора баиньки! Костя поднялся и подал мне руку, чтобы помочь встать: — Пойдем, покажу твою комнату. А мы еще немного посидим. Катюш, не смей вырубаться, я о тебе самого высокого мнения! — Тю! — ответствовала та. — Вы еще оба о пощаде молить будете! Я понимала, что допрос подруги продолжится. Скорее всего они вытащат из нее всю информацию, которой та обладает. Но ведь про меня и рассказать такого интересного нечего, пусть выкладывает. Костя включил свет в комнате и указал на другую дверь: — Там душ, если хочешь. — Спасибо. Здесь очень уютно, — я не повернулась к нему, разглядывая обстановку. — Анют, все в порядке? — Да, — я удивилась вопросу. — Немного лишнего выпила, но утром буду как огурчик. — Анют, это не моя спальня, — сказал тихо, но с каким-то нажимом. — Как ты и просила. Но это не значит, что я не могу переночевать в этой же постели. Спи спокойно, будить никто не будет. — Что?! — В шкафу мои рубашки — возьми любую. И знай, что это жутко возбуждает, когда женщина в твоей рубашке. — Костя! Я резко развернулась, но лицезрела только закрывающуюся за ним дверь. Придет же! Вот точно придет! И вряд ли один… Все же приняла душ — хотелось протрезветь хоть немного. И, зарывшись в мягкое одеяло и свернувшись калачиком, почти сразу уснула. Обещали же не будить. Так что, пока сплю, я в полной безопасности! И все равно проснулась, когда дверь тихо скрипнула. Но не подала вида. Не открыла глаза даже в тот момент, когда почувствовала, как они легли с разных сторон. — Разбудим? — тихий шепот Кости. — Не надо, — ответ Андрея. — Сегодня ничего не надо. Она потом спишет все на алкоголь. — Пусть списывает на что угодно. Я уже думать ни о чем не могу. — Я тоже. Но тут как раз такое дело, когда чем тише едешь, тем дальше будешь. — Это вообще твой принцип по жизни. Блинский, ты даже машину водишь под этим лозунгом! И вдруг рука Андрея обняла сзади и прижалась сквозь ткань к животу. Я невольно выдохнула, этим выдав себя. — А кто-то не спит, — прошептал Костя, пододвигаясь ближе. — Кто-то разбудил! — буркнула я в ответ. Андрей всем телом прижался со спины и тихо рассмеялся мне в макушку. Не он ли только что утверждал, что сегодня ничего не надо делать? — Андрей, отпусти, — почти взмолилась я, хотя голова поплыла. Дернула рукой и наткнулась на Костю. Он оказался в брюках, но без футболки. Это перепутало мысли окончательно. И его шепот прямо мне в губы: — Да спи ты, никто не мешает. Вот только поцелуй сегодня был фальшивым, меня не устроило. Сделай, как следует, а потом уже спи. Рука Андрея переместилась на бедро и потянулась вверх, приподнимая край рубашки. И вдруг вжала в него с силой. Ладонь метнулась вверх, едва коснулась груди и остановилась на шее. Пальцы приподняли подбородок. Костя подхватил подачу, нашел мои губы и сразу погрузился языком в рот. Он целовал сразу с напором, страстно, я отвечала импульсивно, не успевая осмыслить, а движения мои были ограничены руками другого. Я возбуждалась от поцелуя и этих странных объятий, потому не сразу заметила, как рука Андрея снова опустилась и теперь резко задрала рубашку вверх. Ладонь легла на грудь и сильно сжала. Простонала Косте в рот, невольно выгибаясь. Но он не отступал, не давал мне возможности прервать поцелуй. Пальцы Андрея мяли грудь не особенно нежно, а потом скользнули еще ниже, заныривая под трусики. — Не… — единственное, что я смогла выдавить. Но Костя подхватил мое колено и заставил немного развести бедра. — Расслабься, Анют, ничего особенного не будет. Но получи от нас первый аванс. И вставил ногу между моих бедер, не давая их свести. Пальцы Андрея тотчас скользнули внутрь, между складками, и прошлись по какой-то точке. Меня едва не скрутило приятной судорогой, но я все же запротестовала: — Не надо… Андрей! Вместо ответа получила очередной глубокий поцелуй. Через минуту я уже ничего не могла поделать с собственным телом, оно само насаживалось на пальцы, чтобы они прошлись в том же месте. И тихий смех в волосы Андрея не мог меня успокоить. Я вообще не могла себе представить, что возбуждение может быть настолько сильным. Еще. Еще несколько движений там! Но вдруг все прекратилось — Костя оторвался от моих губ и сказал хрипло: — Я тоже хочу. Только языком. Неожиданно меня перевернули на спину, но сильные мужские руки не позволили свести бедра. Костя откинул одеяло и одним рывком стянул с меня трусики. — Что ты делаешь? — опомнилась я. Но надо мной теперь сбоку навис Андрей: — Анют, ты все-таки девственница? — Да, — признала свое полное поражение и списала на ноль всю историю с Петей. — Не надо. Я не готова. Желание! Желание, помните! Вы должны выполнить! — Тогда сегодня без самого вкусного. Но оргазм ты сегодня получишь. Скажешь «стоп», если что-то не будет нравиться. И тут же поцеловал. Видимо, чтобы я не успела остановить. А внизу по той же чувствительной точке Костя прошелся языком. Я выгнулась, теперь не в силах сдерживать стоны. Вынужденная отвечать на поцелуй Андрея, я никак не могла сосредоточиться на ощущениях, а они накатывали горячими волнами. Руки его проходились по груди, животу, лишь иногда касаясь голой кожи, а я терялась от мысли, что именно делает в данный момент Костя. Бесстыдно касается меня там языком, не позволяет свести колени, лижет и играет кончиком, теребя ту самую точку, которая уже готова взорваться. Андрей отстранился от моих губ за секунду до того, как я потеряла последнюю мысль. Я выдохнула последний протяжный стон ему в шею, но внутри все так сжимало и выкручивало, что я забыла, где нахожусь. Хотелось одновременно и сжаться, и раскрыться еще сильнее — и я, кажется, делала и то, и другое, пока волна наслаждения не начала отступать. — Умница, хорошая девочка, — шептал Андрей, целуя меня то в щеку, то в волосы, пока я пыталась вернуть сбитое, перекрытое волной дыхание. Ничего себе. Это и был оргазм? Кажется, хоть в чем-то люди не преувеличивают, а даже наоборот. Наверное, такие ощущения просто невозможно передать так, чтобы незнающий мог их представить. Ничего приятнее, даже близкое к тому, я назвать бы не смогла. Но и откатила волна довольно быстро, оставляя в разнеженном теле истому. Я почти сквозь туман услышала голос Кости: — Анют, а может, все-таки сейчас? Я про девственность. Сейчас будет совсем не больно, ты расслаблена и готова. — Нет, — прошептала, удивившись хрипу в собственном голосе. — Мне сначала это надо переварить. — Все правильно, никто не торопит, — Андрей обнял, прижимая к себе. — Хорошо, — а вот голос Кости прозвучал, как обычно, бодро и с хитрецой. — Тогда я в душ. Попрошу не беспокоить, а иначе у меня что-нибудь уже лопнет… Я засыпала, прижавшись щекой к голой груди. Все же нашла в себе силы прошептать: — Вы тут, что ли, спать собираетесь? Дайте мне хоть в себя прийти без вас. — Угу, тут, — ответил Андрей. — И ты израсходовала оба желания. Говорил же, сбежать не дадим. В том числе, в себя. И почему бы нам теперь не проснуться вместе? — Сумасшедшие… А ты… ты ведь тоже возбужден. — Сделай вид, что не заметила, — тихий смех. — Ань, это было… Конец этой фразы уже утонул в тумане. Глава 18 Открыла глаза и уже через секунду все осознала. Осознанию помогли мужские руки, обнимающие меня с двух сторон. Осторожно повернула голову вправо: Костя тихо посапывает, а волосы в невероятном бардаке, отчего хочется потянуться и пригладить. Посмотрела влево: Андрей спит бесшумно, а темные пряди упали на лоб, делая из него почти подростка. Снова уставилась в потолок и затаила дыхание, боясь разбудить монстров до того, как я буду готова ко встрече с монстрами. Допинывать себя излишней рефлексией я не собиралась, но как-то все равно придавливало. Андрей — мой начальник! Уже в понедельник я буду готовить ему кофе и приносить документы! С каким, интересно, лицом? Да и Костя постоянно в поле зрения, а у того хватит наглости напоминать о чем угодно и сколько угодно раз, если это будет повышать ему настроение. Да и понадобится ли напоминать? Произошедшее ночью было приятным и стыдным. Жутко приятным и зверски стыдным… Да, рефлексия меня добьет. Лучше подумать о том, что делать прямо сейчас. Итак, их двое, и нет никакой возможности выбрать одного. Невыносимо разные, и как раз по этой причине сумевшие занять все мои мысли: просто Костя справа, а Андрей слева. А у мозга всего два полушария, перевес невозможен. Катя где-то в другой комнате — спит себе преспокойно, о таких треволнениях и не подозревает. Я в мужской рубашке, даже трусики вчера свои не разыскала. Андрей и Костя в штанах. Похоже, это самая лучшая новость за утро. Протяжно выдохнула, и тотчас услышала спокойное: — Проснулась? Я глянула на Андрея — он не выглядел так, будто только что крепко спал. Я не удивилась — наверное, он из тех, кто просыпается за несколько секунд и сразу бодрым. Но сейчас начальник улыбался. Начальник… Я начала краснеть и все же выдавила шепотом: — Я так неловко себя чувствую. Он вместо ответа приподнял руку с моего живота и повел пальцем вверх. Лишь коснулся груди, но сосок уже начал напрягаться. Андрей, заметив такую реакцию, улыбнулся шире. И, уже глядя мне пристально в глаза, повел тем же пальцем вниз, перескочил через запястье Кости и дотронулся до края рубашки, которая едва прикрывала интимное место. Я знала, что он собирается делать дальше… — Не надо, — выдохнула резко и перехватила его ладонь. — Почему вдруг? Тебе уже все равно неловко, сама призналась, так что ситуация не изменится. — Андрей! — я продолжала сжимать его пальцы. — Дай мне хоть немного времени для адаптации. — Это игра такая, Ань, — с лукавой улыбкой шептал он. — Называется «Не разбуди Костю». Его по утрам не добудишься, так что, считай, у тебя огромная фора. Я не могла не ответить на его иронию: — А что будет, если я проиграю? — В смысле, если его разбудишь? Уверен, тогда нас сразу станет двое — тех, кто будет делать тебе неловко, — и рассмеялся тихо. — Андрей! Но он неожиданно развернул кисть, и запястье легко вынырнуло из моего захвата. Пальцы пробежали вниз по голому бедру, заставив меня судорожно выдохнуть. Костя что-то сонно буркнул, сгреб меня в охапку и с силой прижал к себе спиной. Уткнулся носом в волосы и продолжил мирно сопеть. Я, замерев, наблюдала за беззвучно смеющимся Андреем. — Ты чуть всю миссию не провалила, Ань! Держи себя в руках. Сложно держать себя в руках, когда один тебя крепко прижимает, даже не просыпаясь, а другой пользуется ситуацией. Да с такой хитрющей физиономией, как будто ему пообещали сладкое — осталось только взять. Но он и не делал ничего экстремального, потому я просто расслабилась. Пальцы на бедре, перескакивают на ткань рубашки, останавливаются чуть выше талии, над рукой Кости, после чего горячая ладонь расправляется и с силой сжимает. Еще выше — такими же нежными, едва уловимыми касаниями. Следующая остановка на пуговичках на груди. Он расстегивает быстро, не отрывая взгляда от моего, а я снова перехватываю его руку — заставляю отступить. Ответом на мое действие Андрей пододвигается ко мне ближе — почти впритык. Лицо напротив моего и слишком близко губы, но не целует, а я уж не против, чтобы поцеловал. И в какой-то момент я теряю бдительность, поскольку чувствую, как пальцы касаются уже голой кожи, ладонь скользит в расстегнутую рубашку и накрывает грудь, сжимая сосок между пальцами. Дышать становится немного труднее. Теперь я уже не хочу останавливать, а наоборот, мечтаю податься немного вперед и все-таки дотянуться до его губ. Он тоже начинает дышать иначе — как-то поверхностно, немного рвано. И ласкает мою грудь уже с нажимом, почти ритмично, отчего хочется стонать. — Тихо, — шепчет Андрей, хотя я, кажется, и не издала ни единого звука. — Правила, помнишь? Но мне хочется коснуться его губ. Вот так, оставаясь в объятиях Кости, поцеловать Андрея. И как только я решаюсь, он вдруг оставляет мою грудь в покое. Я выдыхаю недовольно, но сразу же растворяюсь в новой ласке — пальцы нежно поглаживают ключицы, шею, ненадолго замирают на скуле. — Поцелуй, — прошу я едва слышно. Плевать уже на то, что это признание поражения. Но в зеленых глазах пляшут черти, а Андрей молча качает головой. Теперь он расстегивает рубашку дальше, а я не останавливаю. Прошелся по животу — щекотно. И почти тотчас опустился ниже, прижал ладонь между ног. Я рефлекторно сжимаюсь, но хочется чего-то непонятного — такого, о чем даже попросить невозможно, потому как точно не сформулируешь. Чтобы просто продолжал, чтобы не останавливался? Он смотрит на меня пристально — ловит каждый выдох. Мои бедра сжаты, но он медленно проникает средним пальцем между складок. Проводит туда и обратно. Тихий стон я уже сдержать не могу. И хочется закрыть глаза, чтобы погрузиться в ощущения полностью, но я буквально заставляю себя смотреть. Вижу, что его цепляет каждая моя реакция — теперь и улыбка пропала, и рот немного приоткрыт. Еще одно медленное движение по клитору — вскользь вниз и вверх, а в животе уже все скручивает. Я готова умолять, но не приходится — Андрей видит мое возбуждение и усиливает нажим. Еще немного пододвигается, почти касается губ. Я открываю рот, чтобы принять его язык, но оттого и стон от следующего движения звучит громче. Вдруг рука, обнимающая меня за талию напрягается, а потом прижимает еще сильнее. Проснулся, точно, проснулся! И в доказательство Костя резко выдыхает мне в волосы и перемещает ладонь на грудь, сразу сжимая, массируя, каждым движением вдавливая в себя еще сильнее. А Андрей, заметив пробуждение друга, отвлекаться на такую мелочь на стал — его палец внутри так и продолжал мучительные скольжения, а губы наконец-то коснулись моих. Язык сразу проник внутрь, с напором, а Андрей немного приподнялся, заставляя меня еще сильнее облокотиться, почти лечь на Костю. И целовал как-то дико, не давая опомниться. Как будто брал меня языком, не позволяя ответить или перехватить инициативу. Я знала чем все закончится — была уже близка к вчерашнему взрыву. Слишком много происходило сразу, чтобы пытаться понять хоть что-то по отдельности. Руки Кости уже сжимают мои голые бедра, а потом перемещаются, но не мешают Андрею, а давят со внутренней стороны, заставляют раскрыться. Не сопротивляюсь — от перевозбуждения сознание плывет. Если Андрей чуть ускорится, то мне хватит двух движений для срыва, а он будто специально медлит! Зато не позволяет прервать поцелуй. Костя вдруг отстраняется, я слышу звук расстегиваемой ширинки. Но даже это не помогает собраться, испытать страх. Почему-то есть твердая уверенность, что они ничего не сделают, если я остановлю, если прямо заявлю, что не хочу. Я чувствую прикосновение горячей, напряженной головки к ягодице, он бесстыдно трется об меня, и эта пошлость возбуждает еще сильнее. И за секунду до оргазма, когда уже все тело сжалось в предвкушении… я слышу: — Эй, народ, а вы где все? Три синхронных разочарованных стона. Но я тут же взвилась. Как я могла забыть про Катю! Да что вообще со мной происходит? — Может, сначала кончишь? — интересуется Андрей, снова улыбаясь. Но я уже могу соображать и уверенно трясу головой, приводя мысли в окончательный порядок. Андрей тут же отстраняется — ну вот и доказательство моих ожиданий. И Костя неожиданно громко кричит: — Сейчас спустимся! Не заходи — пощади свои глазки, Катюш! Я срываюсь с постели, хватаю свою одежду быстро одеваюсь. Андрей почему-то тихо смеется, но тоже тянется за своей футболкой. Лишь Костя смотрит на меня голодными глазами и медленно, демонстративно застегивает штаны. — Успокойся, — Андрей сделал шаг ко мне и нежно погладил по щеке. — Твоя подруга точно не из тех, кто будет за что-то осуждать. — Я знаю, — ответила, но щеки горели так, что на них можно было жарить омлет. Подошла к двери, чтобы выйти, но Костя неожиданно метнулся ко мне, развернул за плечо и наклонился. Резко проник языком в мой рот, но не стал затягивать поцелуй. Отстранился и произнес: — Может, даже и лучше, когда столько ждешь. Сейчас я хочу тебя уже так сильно, что потом тебе не поздоровится, Анют. Вот это я тебе точно обещаю. Кричать будешь между нами и просить еще. И получать еще. За каждую минуту этого ожидания. Прозвучало угрозой. Потому я поспешила покинуть спальню. Завтрак, как ни странно, прошел довольно спокойно. Очевидно, волновалась я одна. Катя посматривала на всех троих по очереди круглыми глазами, но ни о чем спрашивать не стала — понятное дело, она перейдет к допросу, когда мы останемся вдвоем! Она и всю имеющуюся тактичность проявила — неожиданно заявила, что у нее возникли срочные дела, потому ей придется вот прямо сейчас уехать. Я же не дала ей возможности сбежать и с нажимом сказала: — Я тоже домой. Настигла запоздалая паника. Не могу им сопротивляться, и понятно, что как только Катя уедет, то я уже не отделаюсь. Нет, я хотела — обоих хотела и очень сильно, но все же предпочитаю принимать такие решения холодной головой, а не при массированной атаке, когда думать не позволяют. Слишком многое уже произошло, надо примириться с этим, а потом уже решаться на большее. Даже удивилась тому, что ни Андрей, ни Костя не стали уговаривать остаться. Костя вообще сразу отправился заказывать такси, а Андрей подлил нам с Катей еще кофе. Самое обычное утро в компании самых обычных знакомых, между которыми нет никаких странностей… Вот только когда мы уже выходили, меня сначала поцеловал в губы Андрей, а сразу за ним Костя. Просто поцеловали — коснулись губами, не больше, но это уже само по себе о многом говорило. Они не собирались стесняться моей подруги, как и не собирались позволить мне сбежать без этой нежности. Катя ойкнула и поспешила в подъезд, забыв попрощаться. Надо же, они своей непосредственностью вывели из строя и смутили торпедную торпеду! Что уж говорить о трепетной мне?
