Одна радость на двоих! ЗАКОНЧЕН

Глава третья

  Чонгук улыбнулся. Сейчас она была именно такой, какой описывал Тэхён: чувственной и соблазнительной сиреной, чьи песни влекут на дно. Впрочем, в  Пак Чеён он видел как раз те качества, которые не представляли для него никакого интереса.
Он ненавидел охотниц  за богатыми мужьями, так как был окружен ими большею  часть своей жизни. Женским идеалом, эталоном грации и элегантности всегда была для него мать.
Мисс Пак дурачит  саму себя, если считает, что он может поддаться ее чарам.
— Я не похож на своего брата,  мисс Пак, — холодно сказал Чонгук. —У меня иные вкусы.
Чеён так сильно захотелось стереть эту напыщенную  надменность с его красивого лица, что она сжала кулаки.
— Мне, наверное, показалось, но я видела, как вы смотрели на меня, когда я открыла дверь.
— Я, признаюсь, был заинтригован, что за женщина заставила моего брата потерять рассудок. — Он лениво осмотрел девушку с головы до ног. — Но смею вас уверить, я не люблю пустышек.
Чеён с трудом подавила гнев.
— Я так понимаю, что брак оставляет ваши руки развязанными?
— Я сделаю все возможное, чтобы вести себя осмотрительно.
— А как насчет меня? — спросила Чеён. — Мне позволяется развлекаться?
Он ответил не сразу.
— Нет.
— Нет?
Чонгук медленно покачал головой.
— Вы говорите серьезно? — Чеён насупила брови.
— Абсолютно серьезно, — подтвердил он и скрестил руки на груди.
— И вы ждете, что я соглашусь?
— Так вы сохраните ребенка и получите богатого мужа в придачу.
  Она фыркнула.
— Я думала, мужчины, подобные вам, вымерли, как динозавры. Кажется, я ошиблась, мы все еще на планете, где царит шовинизм.
— По натуре я не шовинист и уверен, что данные обстоятельства помогут вам сосредоточиться на своих обязанностях матери.
По комнате разнесся иронический смех. В отличие от своей сестры Чеён в двадцать четыре года оставалась девственницей, но твердо верила, что каждая современная женщина имеет право исследовать свое тело и выяснить, как оно работает. Про себя она решила, что относится к числу женщин с очень низкой сексуальностью, хотя признаваться в этом не собиралась. Тем более он считал ее отъявленной потаскушкой из района красных фонарей и тешил свое тщеславие, оскорбляя ее.
  Чеён закрутила пальцем прядь волос, надеясь, что он не успел узреть ее обломанные ногти.
— Ну, вы и чудак, мистер Чон, — сказала она. — Вы эти разговоры о холостой жизни и аскетизме гипотетические. Уже лет десять я не отказываю себе в плотских утехах и не намерена это делать сейчас ни ради вас, ни ради кого-либо еще.
Лицо мужчины исказилось от ярости, ладони сжались в кулаки.  И она вдруг почувствовала необыкновенное влечение к нему, на секунду представляя, как эти мягкие  губы, с коих время от времени слетают щекочущие нервы выражения, прижимаются к ее губам. Грудь высоко вздымалась, словно после долгой пробежки, в горле пересохло,  и Чеён неосознанно облизнула губы.
Чонгук почувствовал, как желание созрело где-то в области паха и стало быстро распространяться по телу; ладони защипало, так захотелось прикоснуться к нежной персиковой коже ее щек, а полные губы и таинственная серость глаз словно приглашали в мир наслаждений.
— Так как вы не желаете принимать мои условия, то я вынужден пойти на компромисс, — заявил он. — После заключения брака мы оба на месяц превратимся в аскетов. Как вам это предложение? 
Чеён поджала губы и сделала вид, что размышляет.
— Один месяц... хм... я справлюсь. — На его скулах заходили желваки, а ее лицо вдруг озарилось томной улыбкой. — Но не дольше, иначе я передумаю, и из того, что я слышала о вас, — она пробежалась глазами по его фигуре, — вы, вероятно, тоже.
— Думаю, я тоже сумею накинуть узду на свои инстинкты, — холодно заметил Чонгук.
— О, значит, сейчас у вас нет постоянной любовницы? — Чеён лениво взмахнула ресницами.
— В настоящий момент у меня нет  близкого человека.
Чеён подумала: а каков этот мужчина в любви?  Вероятно, очень хорош ; такие красивые темные глаза, время от времени вспыхивающие странным огнем, обычно бывают у страстных натур. Хотя упрямо сжатые губы свидетельствуют о железной воле и умении контролировать эмоции.
В кроватке у окна захныкал ребенок.
Чонгук резко повернулся на звук.
— С ним все в порядке?  — с тревогой спросил он.
Чеён бросила на него укоряющий взгляд и поспешила к Тэёну. Едва ее рука коснулась крошечной ножки, всхлипы затихли. Мягкие поглаживания усыпили младенца.
  Чеён чувствовала на себе внимательный взгляд: оценивали ее материнские навыки.
Убедившись, что ребенок спит, девушка повернулась к Чонгуку.
— Вы упомянули срок в две недели. Зачем такая спешка? 
— Мой отец неизлечимо болен. Он хочет видеть своего единственного внука. Времени нет.
— Четырнадцать дней- маленький срок, чтобы подготовиться к свадьбе. — Девушка закусила губу.
— Я позабочусь обо всех деталях. Вам ничего не придется делать, лишь прийти в офис, чтобы расписаться в книге регистраций.
Чеён стало грустно, ее мечтам о красивой свадьбе в городском кафедральном соборе не суждено было сбыться.
— А как же платье?  — спросила она, стараясь не думать о мотивах Чон Чонгука.
— На самом деле меня мало волнует, что вы наденете, — ответил Чонгук.  — Однако думаю, в вашем случае белое будет неуместно. — Он посмотрел в сторону детской кроватки. — Согласны?
— Так уж случилось, что мне нравится носить белое. Этот цвет мне идет.
Если бы Чонгук не знал о грехах этой женщины и судил бы по внешнему виду, то назвал бы ее целомудренной. Ему стало интересно, скольких мужчин обманули ее серые, такие невинные глаза.
— Надевайте, что хотите. Церемония не займет много времени. Я дам распоряжения моему юристу прислать вам бумаги. — Он двинулся к двери, но вдруг остановился.  — Мне следует напомнить вам: если вы не станете выполнять условия нашего договора,  я начну процесс по лишению вас родительских прав. И на мой проигрыш не рассчитывайте. 
Чеён хотелось бросить ему в лицо, чтобы он подавился своими угрозами, но, к сожалению, она знала, что Чонгук не шутит. Если он обнаружит синяки на теле крохи, то затаскает  Чеён по судам.
Она надеялась, что он увидит ее любовь к ребенку, ее заботу и нежность, и сердце его растает. Но что произойдет, когда откроется правда?
— Я все выполню, — выдавила девушка, желая придать своему голосу больше уверенности.
— Не сомневаюсь. — Он долго смотрел ей в глаза. — И, конечно, я обеспечу вас деньгами. Кстати, что вы с ними хотите сделать?
— Магазины, магазины, магазины... — она беспечно пожала плечами, как делала ее сестра.
Чонгук с отвращением скривил губы.
  — Вы в своей жизни хоть день работали?
  — Фу!  — Она презрительное наморщила нос. — Зачем работать, если можно веселиться?
— Должно быть, я выжил из ума, — пробормотал он. — Вы делаете меня больным. Я едва могу поверить, что мой брат из-за вас предал Дженни. Если бы вы не появились, тогда...
— Женщину легко обидеть, — взорвалась Чеён. — Его никто не заставлял спать со мной, он мог бы сказать " нет".
  — Вы охотились за ним месяцами, — парировал Чонгук. — Он рассказывал мне о вашей настойчивости. Вас просто невозможно было удержать на расстоянии.
— Полагаю, он все же получал удовольствие от нашего романа. И вы бы тоже могли.
  — Жаль вас разочаровывать, но вряд ли. Имейте в виду, я постараюсь держать дистанцию.
Кто бы сомневался?  Итак, на размышления у нее есть две недели.
— Кто-нибудь из ваших родственников посетит церемонию? — спросила Чеён, стараясь скрыть беспокойство.
— Нет, мой отец не в состоянии путешествовать, а мама... — Чонгук сделал паузу, — она умерла два года назад.
Чеён почувствовала, как ее захлестывает волна сочувствия. Она представила себе, какое безмерное горе легло на плечи этого человека; болезнь отца, смерть матери, гибель младшего брата...
— Вам, наверно, ужасно тяжело, — осторожно сказала она.
Чонгук посмотрел на нее взглядом, полным негодования.
— Как вы смеете высказывать сочувствие, если все произошло по вашей вине!  Если бы не вы, мой брат был бы живут.
Чеён застыла от удивления. О чем он говорит?
  — Серьезное  обвинение, — выдавила она. — Что вы имеете в виду?
  — Вы были последним человеком, кто видел Тэхёна до того, как он поехал в аэропорт за Дженни. 
Таких подробностей Чеён не знала. Почему сестра скрыла это от нее?
— И?... — девушка старалась, чтобы голос звучал спокойно и ровно, в то время как желудок сжимался от дурных предчувствий.
— Дженни очень расстроилась из-за вашего с Тэхёном романа. Она грозилась отказаться от свадьбы, брат умолял ее простить его. Она знала о ребенке, и мальчик был постоянным источником сложностей и проблем между ними. После автокатастрофы она некоторое время была в сознании и успела сказать мне, что Тэхён находился на грани нервного срыва после вашего посещения накануне ночью. Вы безобразно себя вели, угрожали, требовали. Он почти не спал. Когда грузовик проехал на красный свет, Тэхён плохо ориентировался и не смог избежать столкновения.
— И вы полагаете, это моя вина? — сурово спросила Чеён. — Я не вела тот грузовик!  А самому Тэхёну следовало задуматься о последствиях, когда он заводил интрижку со мной.
— Но именно вы лежали обнаженной в постели гостиницы, куда вы его заманили обманом.
Чеён пыталась скрыть панику, обуявшую ее. Роуз мало рассказывала ей об охоте за молодым миллионером.
Ложь рождает ложь.
Она где-то читала, что, единожды солгав, человек не может остановиться, ложь превращается в снежный ком, растущий не по дням, а по часам.
— Он мог сказать " нет ", — возразила она.
— Не многие мужчины могут сказать  " нет"  подобному искушению.
Чеён наклонила голову.
— Так вы признаете, что тоже подвергаетесь искушению?  
Чонгук убрал руку с двери  сделал шаг и встал перед девушкой, его лицо исказилось от ненависти, и воздух буквально дрожал от ярости. В черной глубине его глаз вспыхивали  недобрые огоньки.
— Возможно, у вас тело богини и лицо ангела, но я бы не прикоснулся к вам, даже если мне предложили бы за это ключи от рая, — тяжело выдохнул он.
Гордость Чеён была задета. Как он смеет унижать ее?
— Хотите пари?
Его губы сжались и побелели. Девушка испугалась, но отступать было поздно.
— Ладно, — сквозь зубы процедил Чонгук. — Поспорим. Если я прикоснусь к вам хоть раз за период нашего брака, вы выиграли. Тогда я удвою вашу компенсацию.
Чеён вдруг осознала, что сестру в данной ситуации взволновала бы сумма пособия.
— Хм... а сколько вы намерены заплатить мне?
— Столько, сколько вы стоите.
Его глаза горели таким презрением, что ей стало дурно.
— Посмотрим. — Уж если играть роль Роуз, то играть до занавеса, решила Чеён и соблазнительно улыбнулась.
Он вдруг вызывающе ухмыльнулся.
— Вперед, мисс Пак, заставьте меня платить вдвойне.
Она хотела ответить, но дверь за ним уже захлопнулась,  и замок зловеще щелкнул. 
Некоторое время девушка не сводила глаз с двери, голова кружилась, ноги тряслись. Затем тяжело опустилась на подлокотник старой софы.
  Если бы она сказала ему правду, то он собрал бы улики против Роуз, доказал в суде ее материнскую несостоятельность и лишил бы сестру родительских прав.
Но выйти за него замуж?..
При мысли о замужестве с Чон Чонгуком у нее холодели руки и ноги. Придется жить во лжи. Но потом Роуз объявится и... Чеён приказала себе не думать об этом.  Сейчас Тэён нуждается в ней, и она будет вести эту недостойную игру столько, сколько потребуется.
Две недели...не такой уж большой срок.
Он сотрет ее в порошок, как только узнает, что не она настоящая мать ребенка Тэхёна. Дрожь сотрясла тело, пальцы не гнулись.
Чеён едва не подпрыгнула, когда зазвонил телефон. Трясущейся рукой она поднесла трубку к уху.
— Чеён? — голос сестры звучал легко и беззаботно. — Решила тебе позвонить, узнать новости. Я скоро вылетаю, а пока что самолет заправляется .
— Ты понимаешь, что ты наделала? — Чеён схватила трубку обеими руками.
— Я знаю, ты не одобряешь мое поведение, но, откровенно говоря, мне наплевать.
— Заткнись и выслушай меня!  Как ты могла избить собственного сына?
— Он все время плакал, пока ты отсутствовала, и я просто помешалась.
— Тэён беззащитное дитя. Неужели ты не помнишь, как били тебя?
— Не помню. Наплюй. Есть новости от семьи Тэхёна?
Чеён тяжело вздохнула. Сестра оказалась бесчувственной эгоисткой, и единственное, что она может сделать, — это защитить Тэёна от его собственной матери.
— Он приходил сюда, — сказала Чеён сквозь зубы.
— Кто?
— Черт побери, ты знаешь кто! — Чеён почувствовала, что сейчас взорвется от крика. — Чон Чонгук. Он думает, я -это ты!
Роуз подавилась от смеха.
— Правда?  Как забавно!
— Мне не смешно, — прорычала Чеён. — Возвращайся!
— Нет, — решительно заявила Роуз. — Юнги ждет меня в Лос-Анджелесе. Почему бы тебе не сказать ему, кто ты на самом деле?
— Он хочет получить Тэёна.
— О, — многозначительно промурлыкала в трубку сестра. — Фотография сделала свое дело.
— Что это значит?
Чеён услышала, как сестра барабанит длинными искусственными ногтями по корпусу мобильника. Размышляет?
— Ему придется раскошелиться. Представь, каким  богатым станет твой племянник, когда вырастет.
— Бессердечная, ты хоть знаешь, что он требует взамен?
— Что? — скучающим голосом спросила Роуз.
— Он заставляет меня выйти за него замуж. И я понятия не имею, как общаться с мужчинами, подобными Чон Чонгуку.
— Ух ты! — заинтересовалась Роуз. — Он хочет жениться на тебе?
— Не на мне, а на тебе, — взвизгнула Чеён. — Фиктивный брак!  Он хочет усыновить Тэёна и готов жениться на мне, то есть на тебе.
— И ты согласна? — в голосе Чеён послышалось удивление.
— Он не оставил мне иного выбора, — смутилась Чеён. — Он угрожал мне лишением родительских прав. Слава богу, он не заметил...
— Сколько он заплатит? — перебила ее Роуз.
Чеён заскрежетала зубами. Насколько безнравственная сестра, раз продает собственного ребенка!
— Даже если мне придется голодать, я не возьму его деньг, — выдала она. — Пусть не думает, что может купить меня.
— Скажи ему, что передумала, —прервала ее Роуз. — Скажи, что хочешь пятнадцать миллионов долларов.
— Пятнадцать миллионов? — Чеён едва не подавилась. — Я не...
— Не глупи. Он миллиардер, заплатит. Кроме того, ты же хочешь, чтобы Тэён был с тобой, не так ли?  Если ты правильно разыграешь карты, мы сорвем куш, сестренка.
Чеён удрученно молчала.
— Мы получим много, много наличных. Я прощупаю Юнги на этот счет, он не такая крупная акула, как твой Чонгук, но внакладе не останемся.
— Я не могу выйти замуж за Чон Чонгука!  Это незаконно!
— А кто узнает?  — весело спросила Роуз. — Насколько помню, я не говорила Тэхёну о сестре- близнеце. И  его брат не узнает, если ты ему сама не скажешь. Так что вперед, мы обе выиграем: ты получишь Тэёна, а я компенсацию от твоего богатенького муженька.
— Роуз, не заставляй меня, пожалуйста, — взмолилась Чеён. — Я не могу выйти замуж за человека, который меня ненавидит!
— Он ненавидит не тебя, а меня, — возразила Роуз. — Да ладно, Чеён, это же твой звездный час. Ты всегда хотела выйти замуж и иметь детей, чего ты скулишь?
— Я бы хотела сама выбрать себе жениха, — отрезала Чеён. — И  я  хотела настоящую свадьбу в церкви.
— Ох!  Ты безнадежный романтик. Считаешь, что только брак, заключенный в церкви, может стать счастливым?  Спустись на землю, Чеён. Брак с миллиардером лучше фаты, платья и священника.
— Но я хотела получить от жизни больше, чем богатый муж.
— Ты можешь провести всю жизнь в поисках любви, как наша мать, и так же не найти ее, — не согласилась с ней сестра. — На твоем месте я бы такой шанс не упустила.
— Я не ты! — холодно заметила Чеён.
— Нет, — развеселилась  Роуз на другом конце земного шара. — Но Чонгук об этом не знает.