— Она с такой легкостью поверила мне, — Остин смеется, когда стоит за решеткой. Я сжимаю кулак, чтобы не сорваться и не разукрасить ему лицо.
— Что ты ей сказал? — Сквозь стиснутую челюсть спрашиваю я, на что Остин ухмыляется, закидывая ногу на ногу.
— Скинул ей пару фотографий со Стэф.
Я закрываю руками глаза, нервно пыхтя себе под нос. Ну вот. Зачем мы в тот день фотографировались?
— Откуда ты их откопал?
— Кое-кто скинул, — Остин всегда был трусом. Он знал, что нас разделяет эта глупая решетка, поэтому говорил так уверенно и тянул время. Он знал, что я не смогу причинить ему вреда, находясь здесь. Но кто сказал, что я не отомщу.
— Это не могла быть Стэф. — Я говорю. — Она её соседка, и Стэф всегда была за нас.
Я размышлял вслух, потому что мой мозг и так был заполнен всем дерьмом, происходящим за эти дни. Я сижу тут второй день, и это угнетает меня.
Остин криво улыбнулся, его фингал под глазом, оставленный мной, все еще был четко виден.
— Это не она, — говорит парень, опровергая мои мысли. Теперь я должен думать о том, как объяснить всё Тессе. Я надеюсь, она поверит мне.
— Хорошо, Хардин, — этот придурок встает, разминая пальцы. — Встретимся через две недели. Посиди, подумай о том, как будешь молить Терезу о прощении.
Я выбью из него все дерьмо, несмотря на то, что я уже делал это.
