Демон в тебе

1996. Ноябрь, среда

Несколько дней спустя Гарри думал, что они могли быть друзьями. Они могли оба быть в Слизерине. Они могли сидеть рядом за одним столом, травить едкие шутки в гостиной змеиного факультета, могли быть настолько рядом, что и в голову не пришло бы, что они могут ненавидеть друг друга.

Но в определенный момент на вокзале Гарри встретил семью Уизли. Ладно, с этим он мог смириться, а вдруг на поезд не попал бы? Но вот Рону надо было сесть в другое купе. Если бы где-то нашлось место или же он поискал тщательнее, где-то обязательно нашлось бы место.

Или проблема крылась в маленьком засранце-Малфое, который с начала их знакомства оскорбил Хагрида, единственного на тот момент друга Гарри? Ему определенно нужно было вести себя тактичнее, особенно учитывая тогдашнюю робость Гарри Поттера.

А может, всему этому было суждено случиться. И Гарри никогда бы не попал в Слизерин. А если бы и попал, то и тогда с одиннадцатилетним Малфоем у него не нашлось общих тем для разговора.

Гарри практически каждую секунду преследовало желание хорошенько потрясти головой, лишь бы избавиться от всех этих вызывающих головную боль мыслей. Но они пришли только спустя несколько дней, а пока что Гарри Поттер и понятия не имел, о ком будет непрерывно думать следующие недели.

***

Ноябрь был необычайно холодным. Ветер был мерзким, ледяным: пробирал до костей, забиваясь под свитер, проскальзывая внутрь ребер. В коридорах сквозило, а свечи ни капли не грели. Что ж это за волшебный замок такой без центрального отопления? – раздраженно думал Гарри, у которого зуб на зуб не попадал. Может быть, это был такой воспитательный момент: хотите согреться, будьте добры, выучите заклинание или не шатайтесь вечерами по замку. Сидите себе в общей гостиной у камина и не ищите приключений, даже если вы член Золотого Трио.

Гарри сжимал под мышкой учебник Принца. Он выпрыгнул из гостиной, как пробка из бочки со сливочным пивом, лишь Гермиона начала подозрительным тоном расспрашивать его об успехах в зельеварении. Эти разговоры вмиг отрезвляли размякший в уютной общей комнате ум Гарри, и он тут же придумывал пути к отступлению.

И сейчас он лихорадочно пытался сообразить в голове место, где было тепло и вместе с тем безлюдно. Гарри понадеялся, что библиотека будет открыта, но она ожидаемо была заперта. До комендантского часа еще оставалось время, и Поттер решил провести его вне факультетской гостиной. Гермиона не забудет об их разговоре, но вот спать ей в конце концов придется пойти. И не лучшим ли выходом было подождать, пока ее бдительность ослабнет?

Гарри крался по стеночке второго этажа, надеясь не встретить никого из преподавателей. С Макгонагалл еще можно договориться, а вот со Снейпом... минус двадцать баллов (десять стандартно, и еще десять - штраф за то, что он носит фамилию Поттер) сейчас будут весьма лишними.

На цыпочках Гарри прошмыгнул мимо туалета Плаксы Миртл, как вдруг в свете дальних свечей заметил тень кошки – миссис Норрис. Он мысленно выругался, лихорадочно ища пути к отступлению. Единственная дверь, находившаяся поблизости, - дверь в женский туалет.

Ну и черт с ним! – подумал Гарри и бесшумно проскользнул в дамскую комнату, пусть и не работающую. Закрыв за собой дверь, гриффиндорец прислонился к ней спиной и оглядел помещение. Ровным счетом ничего в обстановке не изменилось, и это напомнило ему времена второго курса, когда они с Роном и Златопустом пробирались в Тайную комнату.

Веселые времена были, но сейчас веселее.

Гарри усмехнулся себе под нос, ловя эти беспорядочные глупые мысли, преследующие его полночный разум. В тишине вокруг он отчетливо слышал свое дыхание, капающую воду; ему даже казалось, что он слышит звук от света Луны, пробивающегося сквозь грязные стекла оконных рам. Где же визг Плаксы Миртл? Наверное, путешествует сейчас где-то в канализации.

Вероятно, тот, кто шмыгнул носом в этой бьющей на уши вечерней тишине, пожалел о своей ошибке в тот же момент. Бедняга услышал, что кто-то вошел, но решил оставаться инкогнито.

Неудачная попытка, которую Гарри не мог проигнорировать.

Он примерно представлял, откуда исходил звук, поэтому интуитивно двинулся к умывальникам, обходя их, минуя символичную раковину с необычным краном в виде змеи. Позади раковин никого не было, а вдоль стены возвышались колонны, поддерживающие потолок. Никакого движения, ни единого вздоха. Гарри внимательно осмотрел все вокруг, понимая, что где бы ни прятался студент, Поттера он тоже не сможет рассмотреть, как бы ни пытался.

Гарри двинулся вдоль колонн, рассматривая светящийся в отблеске Луны мрамор. Он не скрывался, ступал спокойно, медленно. Ему не хотелось напугать того, кто спрятался и не желал выходить и проявлять себя. Но сам Гарри планировал провести здесь какое-то время до комендантского часа, и ему не давала покоя мысль, что кто-то, чьего лица он не видит, будет наблюдать за ним.

Между двумя колоннами в углу гриффиндорец заметил пару высоких окон с темными стеклами, не пропускавшими свет. Они находились в углублении стены так, что подоконник был достаточно широк для того, чтобы уместиться в проеме. Уверенный, Гарри направился к ним. В том, что находилось ближе, никого не было, но, приближаясь ко второму, парень увидел половину чьей-то фигуры в черном костюме и новеньких туфлях с отделкой. Гарри медленно приближался к незнакомому человеку (парню, несомненно), чтобы понять, какая такая Модная Дива (а похоже, что и Королева Драмы) ревет по вечерам в закрытом туалете.

Он сидел боком к окну, прислонившись к стене, одна его нога была согнута в колене в попытке поместиться на подоконнике, вторая свободно свисала с него. Его бледные пальцы были сцеплены на животе, а отросшие волосы скрывали надменный взгляд. Надменный ли сейчас?

Гарри в изумлении замер, облокотившись на колонну рядом.

Малфой.

При повороте головы его челка по инерции сдвинулась с худого, отчего-то блестящего лица. Налитые кровью глаза смотрели с такой ненавистью вперемешку с удивлением, что Гарри внутренне содрогнулся.

Как же неловко, Мерлин его дери, - первая мысль, пронзившая застывшее сознание Поттера.

Его лицо сверкало из-за размазанной влаги. Нос, как и глаза, покраснел: вот и предатель самообладания Малфоя.

Конечно, Гарри хотел подойти и спросить, что случилось. Если бы это был кто-нибудь, кроме Драко Малфоя. Гарри подошел бы к любому, посочувствовал бы любому, но не белобрысому змею напротив. Особенно с такой злостью в глазах.

Но тут же Поттер мысленно проклял Малфоя: какого Мерлина эта ситуация вообще имела место быть? Где во Вселенной имел место быть плачущий Драко Малфой? Раздавленный и не в силах и слова выговорить? Гриффиндорец лихорадочно продумывал пути к отступлению из этой воистину неловкой и фантастической ситуации, когда его паническую атаку прервали.

- Чего вылупился, Поттер? – Его сильно выдавал дрожащий голос. Вероятно, Драко думал, что выдержал достаточную паузу, чтобы собраться, но и ее было недостаточно. – Вали, откуда пришел.

Еще одна попытка, только вот еще более неудачная, чем первая.

Гарри, наверное, покоробило бы от стандартной обиды. Въевшейся в кожу, которая произрастала корнями под костями еще с первого курса. При одном виде этого совершенного с аристократическими чертами лица Поттера, да и весь Гриффиндор, тянуло блевать. Больший эффект в этом плане производил только профессор Снейп.

Но в этот раз Гарри не испытал ничего, кроме жалости. Противной, но сжигающей парня изнутри и не позволяющей сдвинуться с места. Малфой находился под всеми своими защитными оболочками с язвительной маской сверху, но они были настолько... потрескавшимися. Застывшими, словно глина на солнце, и покрытыми широкими уродливыми трещинами.

Кто его только заставлял это делать? Он, разумеется, любое свое действие в глазах Драко мог оправдать влиянием убеждений факультета, но впоследствии эти отговорки стали казаться еще более глупыми, чем тем вечером в туалете.

Гарри стал прямо, все так же спокойно и медленно продолжая свой путь, теперь уже целенаправленно. Он чувствовал холод, пробирающийся вдоль позвоночника, из-за внимательного взгляда Малфоя, следящего за каждым движением парня.

Драко не смог сдержать удивления, когда Поттер остановился рядом и беззастенчиво попытался вторгнуться в его личное пространство:

- Можешь подвинуться?

Малфой несколько секунд пытался сжечь его взглядом. К счастью, это было невозможно, поэтому он начал плеваться ядом:

- Отлично, ты садишься, я ухожу. Нет у меня настроения вправлять мозги наглому тупице вроде тебя.

- Ты можешь хоть раз замолчать и спрятать свои ядовитые железы? – прошипел Гарри в ответ, настойчиво садясь напротив. Нога Малфоя оказалась прижата к стеклу.

Драко раздраженно сглотнул. Его желваки дернулись, пока он попытался убрать ногу, на что Гарри только сильнее прижал ее боком к стеклу. Он взял свой учебник Принца и спрятал его во внутренний карман мантии, на что Драко фыркнул:

- Пошел ты. – И тут же шмыгнул носом, последний раз вытирая соленую воду на своем лице. – Отпусти, пока не отхватил. Никто не узнает, какие именно заклинания я успею попрактиковать на тебе до Авады Кедавры.

Гарри облизнул пересохшие губы, смотря в серую глубину глаз напротив, но с места не сдвинулся ни на миллиметр. Слизеринец предпринял еще пару попыток высвободить ногу, а затем замер, откинув голову назад, обнажая голую шею.

- Ненавижу тебя, - раздался его шелест, разливаясь прямо под потолком. Гарри чуть было не спросил «за что», но вовремя одернул себя. Наиболее глупого в данной ситуации вопроса и придумать было невозможно.

Он придумал самый безобидный на его взгляд ответ.

- Ладно.

Драко опустил голову в привычное положение, скептично поднимая бровь:

- Ты придурок, да? – Гарри не мог понять этот новый странный оттенок изумления в его голосе: ни капли усмешки или издевки.

- Я не придурок, я привык, - спокойно ответил Гарри, по кусочкам собирая остатки самообладания в кулак.

- Так ты у нас, оказывается, терпила? – вокруг его налитых кровью глаз появились морщинки от издевательской ухмылки. Поттер уже раз десять пожалел, что остался.

- А как мне еще реагировать на твое поведение? Ты ведешь себя как гребаный мудак, - в сердцах выпалил он.

Драко замолчал.

Его бледные пальцы сильнее сжались вокруг ладоней. Блуждающий взгляд как будто что-то искал в грязном темном витраже, но на самом деле глядел внутрь себя. Гарри не решался нарушить его размышления, покорно ожидая следующего всплеска красноречия и рассматривая воротник его черного свитера.

- Как ты думаешь, мы могли бы быть друзьями? – вдруг начал Драко, уже куда более твердым голосом. – Так, в гипотетической ситуации.

Он перевел взгляд на Гарри и выждал паузу, пока он собирался с мыслями. Поттер никогда об этом не задумывался, ведь у него уже были прекрасные друзья (которые сейчас лезли не в свое дело с книгой Принца, но не об этом речь). У него был повод подумать об этом только во время Турнира Трех Волшебников, когда он разругался с Роном, но и тогда рядом практически всегда оставалась Гермиона.

А вот Драко, похоже, на ум не раз приходили подобные мысли. Вроде бы и Забини недалеко, но они подружились позже, намного позже первого курса. Значит, Малфой держит в голове точный, продуманный в течение многих таких же вечеров ответ на этот вопрос.

Гарри сухо сглотнул и отвел глаза:

- Я не знаю, - это было самым правдивым, что он мог выдать.

- Гипотетически, - вновь повторил Драко, красноречиво дергая бровями. Он не отстанет.

- На первом курсе, вероятно, нет. – Гарри потер тыльной стороной ладони вдруг вспотевший лоб. Он прокручивал в голове воспоминания обо всех стычках, случившихся за эти года в Хогвартсе. – На втором – определенно нет. На третьем, когда Гермиона побила тебя, я едва удержался от смеха. На четвертом... если честно, твои издевательства потерялись в океане унижений от других. Было смешно, когда... - Гарри усмехнулся, вспоминая проделку лже-Грюма. – Но потом мне стало жалко тебя. Побывать в штанах одного из этих дубней... Фу. На пятом точно нет. - Они одновременно усмехнулись, когда Гарри закончил аргументировать каждое «нет», применимое к разным годам обучения.

- Ты был прилично занят все это время, - криво улыбнувшись, заговорил Драко, вдруг став серьезным вновь: - А на шестом?

«Могли бы мы стать друзьями сейчас, если приложить достаточно усилий? Мы можем спокойно сидеть друг напротив друга и вести светские беседы, ты посмотри, Поттер. Я не такой уж и мудак, как ты думал обо мне».

Гарри встретился с Драко взглядом. Тот вновь ждал от него ответа. Скорее всего, догадывался, каков он будет, но ждал исчерпывающей аргументации. Его бесцветные ресницы медленно двигались над изучающими Гарри глазами. Губы чуть подрагивали, то и дело порываясь растянуться в издевке и выдать оскорбление. Его плечи под идеально подходящим по фигуре пиджаком едва заметно раскачивались вправо-влево под тон их общих на данный момент мыслей.

Как будто время вокруг них остановилось, дав шанс выяснить отношения без драк. Невидимая рука одним мановением сказала: вот вам время, вот вам место. Говорите только то, что у вас на уме.

Гарри рисковал. Драко был далеко не глуп и, похоже, в перспективе неплохим другом. Но поручиться за его мысли и действия значило своими руками вырыть себе могилу.

Это напоминало ему один из многочисленных летних снов. Приключений подобного характера у него еще не было, но он точно знал, что они и являются самыми увлекательными.

Но Драко не был ему незнакомцем. И ноябрь был отнюдь не теплым июнем с его прохладным, еще весенним ветром. Все, что Гарри скажет, завтра может встать ему не то что боком, но дать вырасти уже существующей проблеме до глобальных размеров.

Его ресницы были такими длинными. Слипшиеся от влаги, они блестели, оттеняя его темно-серые застывшие глаза.

Гарри Поттер был гриффиндорцем. А гриффиндорцы привыкли рисковать, если была хоть малейшая надежда на то, что оно того стоило.

- Я не знаю, - сглотнул он. – Сейчас все еще запутаннее, чем было до этого. Даже сидя здесь, я запутываюсь еще сильнее.

- Бинго! Потти наконец-то понял, что только шахматы бывают черными и белыми! – Драко гаденько усмехнулся, однако сквозь его колкость послышалось что-то более глубокое, что он попытался скрыть. – Долго же Уизел тебя вводил в заблуждение.

Гарри подавил в себе желание заступиться за Рона. Ему хотелось услышать мнение Драко по поводу этой ситуации, а значит, нужно было быть терпимее.

- Ну а что ты? – с вызовом выпалил он. – Я хотя бы не притворяюсь, что в замешательстве.

- А ты в замешательстве? – Малфой присвистнул. Незаметно для Гарри, его настроение резко подскочило вверх. Он открыто кривился в ухмылке, радуясь провалу своего противника.

- А ты нет? – Гарри решил биться до последнего. В конце концов, все, что было у него на руках – искренность. Малфой задавит тебя оскорблениями, но все его маски запросто покроются трещинами под честными, без подтекста, ответами.

- Я – нет, - он фыркнул, отводя взгляд. – Я прекрасно знаю, чего хочу.

- Не ты ли сейчас говорил о возможностях, а не о желаниях? – скептично поднял бровь Гарри.

- Когда я чего-то хочу, мне плевать на возможности. Я просто беру то, что нравится. Меня так учили, – с твердым взглядом, полным вызова, проговорил Малфой.

- Своими словами ты обесцениваешь свои вопросы, мои ответы, да и весь наш разговор. – Фильтруй, Поттер, главное, - фильтровать. Гермиона плохому не научит. Иначе бы еще с первого урока зельеварения разучилась тянуть руку.

- Ты тряпка, Поттер, - из его груди вырвался непроизвольный смешок. – Ты и сам это знаешь. Если я спрошу тебя о том, что ты хочешь, то ты сболтнешь какую-нибудь чепуху. Или опять скажешь: «не знаю», - Драко забавно скривил лицо, передразнивая Гарри. – Я облегчил тебе задачу, спрашивая о возможностях, ты бы радовался.

Слыша сквозившую в его речи ленность и напускное равнодушие, Гарри был готов разозлиться. Из него явно делали идиота. Поттер не переоценивал свои возможности анализировать все на несколько шагов вперед, но на данный момент Драко явно кичился не по делу. Не то чтобы он когда-либо делал это к месту, но сейчас Гарри был точно уверен в его неправоте. Осталось только выйти из этой ситуации победителем. Драко Малфой был не тем человеком, которому Гарри рассказал бы о своих истинных желаниях (даже если и был в курсе о них), но если не проиграть значило идти напролом – он пойдет напролом. В конце концов, это было в духе его факультета: необузданная, безбашенная храбрость. Пусть и такая мелочная.

Гарри не сводя глаз смотрел Драко в лицо пока не поймал его взгляд. Глаза Поттера непроизвольно скользнули вниз, на его губы и острый подбородок. Задуманная Гарри стратегическая пауза обернулась против него, когда Малфой неправильно истолковал его молчание.

Его красный язык скользнул по белым зубам, обнажившимся, когда его бледный рот растянулся в улыбке.

- Ты палишься, Поттер.

Гарри не понял. Он не покраснел и никак не отреагировал, потому что просто не понял, о чем толковал Драко. Его мысли крутились вокруг злобного плана по выигрышу этой битвы на сообразительность, из которой Драко заранее вышел победителем.

- Тогда что ты скажешь по поводу всего этого? Сам-то до сих пор ничего не сказал, только строишь из себя непонятно кого, - Гарри нахмурился. Он никогда не спросит о «желаниях» Драко, потому как ответ был очевиден: что бы там ни было, правду можно не ждать, но в дураках окажется точно Поттер.

- Я-то? – он облизнул губы, а затем вдруг выскользнул с подоконника в одно движение. Все это время ему не составляло труда сбежать от ответа, что впоследствии он и сделал. Драко выпрямился, разворачиваясь на каблуках к Гарри и наклоняя корпус. Тот в шоке сидел на том же месте, не смея шевельнуться: перед ним снова был засранец-Малфой, готовый бить любым оружием в спину. – Я думаю, ты прав. Дружба не для нас.

Он чуть ли не бегом вылетел из туалета, оставив Гарри дальше пребывать в состоянии шока. Что за чертовщина только что здесь творилась и как он позволил этому случиться? Может, стоило предупредить его о кошке Филча, бродящей снаружи... Поделом ему, если попадется! – решительно подумал Гарри и сам слез с подоконника, направляясь к двери. Малфой так бежал, что пятки сверкали, уже небось в своих подземельях на камнях свернулся ужом и спит.

Гарри перехватил поудобнее учебник и, нервно оглянувшись по сторонам, и сам отправился греться к камину гостиной Гриффиндора. А ведь Малфой сидел там явно дольше него, как только не отморозил себе ничего.

Парень не сдержал улыбки при мысли, что Малфою могло достаться вдвойне: и Филчу попался, и задницу отморозил. Не джек-пот, конечно, но Рон оценит.

Как Гарри и догадывался, гостиная уже была пуста: в туалете он провел около получаса, за это время все успели разбрестись по кроватям. Только в самом удобном кресле у камина спрятался Невилл с книгой по Травологии, впрочем, не обративший на Гарри никакого внимания. Поттер, перепрыгивая через ступеньку, вмиг добрался до спальни и прокрался к своей кровати. Ориентируясь в темноте по храпу Рона, он сложил свои вещи на тумбочку, а книгу стандартно спрятал под подушкой. Очки звякнули о дерево комода, и Гарри позволил себе впервые за день расслабиться в мягкой постели.

Ровно минуту в комнате не было слышно ничего, кроме признаков спящего Рона, когда во вдруг возникшей тишине Гарри закрыл лицо руками, в бессилии поворачиваясь на простынях:

- Мерлин, неужели он... - Последний раз его лицо так горело от ожогов, когда ему вместе с братьями Уизли пришлось целый день провести в огороде Норы, выгоняя садовых гномов. Даже уши и шея покраснели настолько, что ему позавидовал бы самый спелый помидор. Гарри уткнулся носом в подушку, пару раз пытаясь ударить о нее голову в попытках прогнать мысли из головы. – Черт, Малфой, кто тебя за язык-то тянул...

Гарри был уверен, что эта змея сейчас как ни в чем не бывало посапывает у себя в подземной норе, прекрасно понимая, что до Поттера-таки когда-нибудь дойдет смысл сказанного. Драко практически все его ответы истолковал том ключе, в котором захотел истолковать, и все его слова, все его действия были манипуляцией, настоящей провокацией, на которую Гарри поневоле раз за разом отвечал.

Раз за разом. Ну почему именно в этот раз? – сокрушался парень, переворачивая подушку на другую, холодную сторону в надежде охладить окутавший его лицо жар. Он не представлял, как привести в норму температуру своего горящего стыдом тела, даже не задумываясь о возможности поспать.

Ты палишься, Поттер.

Гарри, закутавшись в одеяло, вновь и вновь бился головой о подушку. Перед зажмуренными глазами вновь и вновь всплывали отдельные фрагменты его лица, начиная с подвижной челки и заканчивая концентрацией цвета на белой коже – розой губ.

Как он мог быть столь неосмотрителен?

Как Драко мог быть столь двусмыслен? Нет, как он позволил их диалогу приобрести двойное дно?