Спаси меня

20

Первый матч сезона стал одним большим кошмаром. Гермиона и Джинни с ужасом наблюдали за тем, что происходило на трибунах. Казалось, вся школа объединилась, желая лишь одного — поражения сборной Гриффиндора. Девушка отчаянно продолжала скандировать кричалки, которые заглушались всеобщим «Уизли — наш король». Сердце сжималось при виде Рона, который не мог их не слышать. И хуже всего — Гермиона не знала, как ему помочь. Джинни порывалась наслать сглаз на стоящего поблизости когтевранца, напевающего слизеринскую песенку, но подруга вовремя ее остановила. А дальше был полный кавардак, который заставил осознать — Рон не единственный Уизли на этом поле. Гермиона появилась слишком поздно, когда мальчиков уже разняли. В ужасе она прижала руки ко рту. Потрепанный Гарри ошалело смотрел вокруг, а Джордж продолжал разъяренно сверлить взглядом Малфоя, картинно корчащегося на земле. Губа гриффиндорца распухла, из уголка стекала струйка крови, костяшки сбиты. И крики. Казалось, после матча было намного шумнее, чем во время игры. Гермиона порывалась сначала пойти следом за мальчиками, но вовремя спохватилась. После свистка Рон словно провалился сквозь землю. Сколько бы она ни оглядывала поле и трибуны, она так и не заметила его рыжую макушку в толпе. Девушка даже заглянула в раздевалку — и там его не было. Вместе с командой она поднялась в гостиную, но и там среди готовящихся праздновать гриффиндорцев она не нашла нужного ей человека. Куда идти? Где искать? Карта Мародеров надежно и очень не вовремя спрятана у Гарри. Открывшийся проем в гостиную заставил всех подскочить со своих мест, и Гермиона, стоящая в раздумьях в самом центре, первой смогла увидеть вошедших. Не Рон. Все еще выглядящий слегка потрепанным Гарри, чуть потупив взгляд, первым вошел в гостиную. Вошедший следом за ним Джордж, засунув руки в карманы спортивных штанов, как-то безнадежно усмехнулся. Кровавая дорожка от правого уголка губы до подбородка успела подсохнуть. И их вид подсказал ей, что праздновать они сегодня не будут… — Ну что? — подскочила к вошедшим Анджелина, вокруг встали другие члены команды. — Наказали? — Амбридж запретила нам троим играть в квиддич, — чуть помедлив, ответил Джордж, перекатываясь с пятки на носок. — Что?! — Сейчас не время для шуток, Джордж! — воскликнула строго Анджелина. — Это не шутка, Энжи. — Навсегда запретила играть, — подтвердил Гарри, запустив руку в волосы. Гостиная зашумела. А Гермиона не почувствовала ровным счетом ничего. Все происходящее казалось нереальным. Она не была ярой фанаткой квиддича, но разве возможно вот так просто запретить? «Нет, абсурд». — Ну хоть Малфой тоже теперь играть не будет, — крикнул кто-то в этой возмущенной толпе. Джордж неожиданно для всех расхохотался. Однако это был не его привычный веселый смех, а какой-то горький, с надрывом, заставивший всех вмиг замолкнуть. — А вот и не угадали. Третий не Малфой, — смеясь, проговорил Джордж. — А кто? — недоуменно пролепетала Анджелина. — Этот Крэбб? Джордж не спеша подошел к брату и, закинув руку на его плечо, ответил: — Это ты, братец. Творящееся в гостиной до этого было вовсе не хаосом. Он начался прямо сейчас. Гермиона и не пыталась усмирить ребят. Ситуация пробрала и ее, не давая оставаться безучастной. Еще минуту назад оставаясь спокойной, теперь она хотела кричать вместе со всеми, но вместо этого уже пыталась придумать хоть какой-нибудь план. Так оставлять точно было нельзя. Бросив задумчивый взгляд на близнецов, Гермиона, не заметив этого, отвлеклась. Распухшая губа и запекшаяся кровь на лице Джорджа заставили ее вернуться в реальность. Кроме ужасного морального состояния он испытывает еще и физическую боль. Нужен лед. И платок. Незаметно выскользнув из гостиной в спальню, девушка открыла шкаф и достала из кармана школьной мантии носовой платок в расцветке факультета, который сразу же смочила — вряд ли кровь ототрется так просто. Найдя небольшой пакет, налила в него воды и, немного поколдовав, подготовила нетающий лед. Девушка даже не вспомнила о том, что можно было позвать на помощь домовика, да и зачем он ей, когда все можно сделать самой? Спустившись к ребятам, гриффиндорка несколько мгновений искала во все еще шумной толпе собравшихся Джорджа. И нашла. Он стоял, прислонившись спиной к стене, и внимательно слушал говорящую что-то возмущающуюся Анджелину. Гермиона аккуратно протиснулась между стоящими на ее пути и, в последний момент смутившись, подошла к парню и привлекла его внимание, тихонько позвав. — Джордж. Он, погруженный в происходящее рядом с ним, раздраженно повернулся, но заметив ее, бросил удивленный взгляд. — Что такое? — У тебя кровь, — протянула она ему платок. Парень нерешительно взял его в руки, продолжая внимательно изучать девушку, заставляя ее нервничать и смущаться еще больше. Не выдержав, гриффиндорка выхватила платок из его рук и сама осторожно поднесла к его губе. Замерший до этого парень от холода вздрогнул и, придя в себя, забрал платок назад. — Я сам. Спасибо, — коротко сказал он, намереваясь отвернуться. — Здесь лед. Приложи к губе, — чувствуя себя еще более неловко, девушка сунула в свободную руку парня пакет со льдом и, развернувшись, спешно ушла к себе в уголок, где уже сидел расстроенный Гарри, который не заметил происходящее с ней, погрузившись в себя. А она действительно переживала. Поведение Джорджа было таким обычным — и это было странно. Всего за короткий промежуток времени он успел сильно измениться. Он оставался все таким же шутником, только… чужим. С того празднования в гостиной они виделись все реже и реже. Сердце разрывали противоречия. Ей так не хватало его смущающих, но таких теплых слов. У него всегда получалось заставить ее улыбаться. А тот дискомфорт… Он ведь знает про Рона и ее чувства к нему. Для друга, который знает, такое поведение… нормально? Однако с того неловкого момента в гостиной их общение свелось к минимуму. Он был занят, да и она пыталась сделать так много. Лишь в минуты отчаяния, когда друзья продолжали ее заваливать своими проблемами, она понимала, что ей не хватает его шуток, заставляющих забыть обо всем. Временами в памяти всплывало воспоминание о том сказочном сне, в котором был Джордж и те прекрасные поющие цветы. Сон, еще недавно кажущийся таким реальным и неправильным… но как бы ей хотелось пережить все это снова! В такие моменты девушка одергивала себя. Это было неправильно. Но увы, сон все равно не повторялся, как и Джордж больше ни разу не являлся к ней в царстве Морфея. Чем меньше Джордж появлялся в ее жизни, тем больше вопросов возникало у нее в голове. Во время совместных отработок так просто было узнать, как у него дела и что нового успело произойти. Теперь же она словно оказалась в вакууме. Считает ли он ее теперь своим другом? Или он уже наигрался в благородного рыцаря и больше не хочет продолжать общение? Или все это из-за Рона? Что происходит? Она пыталась отбрасывать мысли о том, что раньше даже большая загруженность не мешала ему найти время перекинуться с ней парой слов. Но тяжелее всего было видеть взгляд гриффиндорца. В его глазах больше не отражалась улыбка, когда он говорил с ней. Она пыталась отпустить ситуацию. Но происходящее задевало и заставляло все время об этом думать. Вот и сейчас она вновь прокручивала в голове пять сказанных им слов, замирая и внутренне сжимаясь от смущения и дискомфорта. Так сухо он себя не вел даже до происшествия на озере… «Стоп, Гермиона! Хватит думать о нем! Сколько можно! Сейчас ему не до шуток. Сейчас ТЫ должна утешать его, а не наоборот. А еще лучше подумай о Роне, которого до сих пор нет». И правда. Девушка тряхнула головой и, поднявшись, направилась к стоящему у камина Невиллу. — Привет. Ты не видел Рона? — М-м. Нет, — с небольшой паузой проговорил однокурсник, вспоминая. — Можешь посмотреть, может, он в спальне? — попросила девушка. Спустя минуту Невилл вернулся, отрицательно мотнув головой. Задумчиво гриффиндорка вновь ушла на свое место. И где его искать? Он исчез сразу после матча? Расстроился из-за результатов игры? Винит себя, что пропустил столько мячей? Какая же это глупая игра! Столько расстройств из-за нее одной! Постепенно гостиная начала пустеть. Близнецы ушли вместе. Гермиона мельком увидела в руке у одного из них пакет со льдом. Рон появился, едва она решилась заговорить о нем с Гарри. Облегченно вздохнув от того, что он цел и невредим, девушка расслабилась. Самобичевание Рона показалось ей настолько глупым, что она не решилась хоть что-нибудь сказать, боясь поссориться. * * * То, что гриффиндорцы не собирались оставлять ситуацию в таком состоянии, стало понятно уже на следующий день. Анджелина вместе со всеми оставшимися членами команды одолевали профессора Макгонагалл, для которой эта ситуация также была не из простых. Гермиона, как староста, тоже подошла к ней, но получила лишь предупредительный взгляд. Ни гриффиндорцы, ни старосты, ни даже декан не могли изменить эту несправедливую ситуацию. Однако за справедливость кто-то начал бороться своими методами. Малфой и его дружки резко стали постоянными мишенями каких-то шутников. Подножки, листы с надписью «пни меня» и брошенные в сумки навозные бомбы были лишь малой частью того, что приходилось испытать на себе слизеринцам. Все происходило настолько ловко и неуловимо, что моментально стало очевидно, кто же организатор. И если это поймет не только гриффиндорка, это грозит потерей огромного количества баллов. И отчислением кое-кого, потому что Амбридж тоже подключилась к поискам улик. В очередной раз патрулируя коридор в одиночестве, девушка набрела на тайный коридор, в котором нашла близнецов Уизли и их друга Ли Джордана, что-то заговорщицки обсуждающих в темном закутке. Это был ее шанс. — Что бы вы ни задумали на этот раз, прекратите, — предупреждающе начала она, подходя ближе. Ребята вздрогнули, не заметив ее появления. — О, мисс староста. Давно не виделись. О чем ты? — задорно сказал Фред, потягиваясь. — О Малфое и ваших розыгрышах. Если вас поймает Амбридж, всем не поздоровится. — Не беспокойся, Гермиона, — заговорил Джордж, подходя ближе. — Нас не поймают, пока ты находишься на безопасном расстоянии от этого. Гриффиндорка даже не заметила, как затаила дыхание. Внутри что-то екнуло. — Меня наказали за то, что я не сделал. Так что надо наверстывать, — усмехнулся Фред, направляясь к выходу. — Ты нас не видела, ладно? Чтобы не было никаких проблем ни у тебя, ни у нас, — проговорил Ли, махнув на прощание рукой. А Гермиона так и продолжала стоять. Слова Джорджа эхом отдавались в ее голове. Что он имел в виду? Звучит так, будто он заботится о ней... но после всего происходящего разве может он говорить такие слова? Или… он напоминает, что это из-за ее вмешательства он в прошлый раз заработал наказание? Он настолько жесток? Или и вовсе считает, что она сдаст их, если подумают, что в этом замешана она?! И ответов вновь нет. * * * В декабре загруженность старост стала зашкаливать. Необходимость помогать всем и сразу сказывалась даже на подготовке домашних заданий. Однако и здесь привычка выполнять все заранее практически не помогала — времени не хватало. А Рону и вовсе приходилось проводить практически каждую ночь без сна, что сказывалось на его настроении. А еще, как заметила Гермиона, из-за этого он стал более раздражительным, его голос стал чаще срываться на крик. Девушка понимала его, но не могла принять. Она же не виновата! Порой, вернувшись в спальню после дежурства, ей хотелось лечь под одеяло и просто заплакать, но на это не было времени. В ее положении было лишь одно утешение — она стала чаще видеть Джорджа. Во время дежурств они с Роном регулярно встречали его с друзьями в коридорах. Он не здоровался, не пытался заговорить — просто проходил мимо, порой даже не замечая их присутствия. Но его вид заставлял ее вспоминать о хорошем — и на душе становилось легче. Было проще воспринимать критические, высмеивающие комментарии Рона, который во время дежурства вдруг заговорил о каникулах. Девушка очень соскучилась по родителям и планировала провести вместе с ними эти зимние дни на базе в горах. Воодушевленно сообщая другу об этом, гриффиндорка не ожидала услышать в ответ саркастичные комментарии. Но и собственная реакция на поведение Рона была для нее непривычна. Она ведь знает о стрессе! Но было все равно до жути обидно, и девушка не могла ничего с этим сделать. Кроме коридоров Гермиона видела парня на собраниях Отряда Дамблдора. Джордж словно специально оказывался максимально далеко от нее, и это убеждало все больше в том, что он не хочет с ней общаться. Лишь однажды… Гермиона была в паре с Парвати, тренировала отбрасывающее заклинание. Позади Парвати лежали подушки, и Гермиона, сосредотачиваясь, подняла палочку в вытянутой руке. Неожиданно справа сверкнула вспышка. Мгновение — и Гермиона больно врезается спиной в стену и съезжает по ней вниз. Воздух от такого удара выбивает из легких, девушке едва удается сдержать слезы. Невилл охает, Парвати большими глазами смотрит на напарницу, но никак не пытается ей помочь. Гарри прорывается сквозь тренирующихся ребят, которые уже привыкли к подобным казусам. Кто-то опускается на корточки рядом с ней. Гермиона, подняв глаза, встречается взглядами с встревоженным Джорджем. — Ты как? Можешь встать? Гермиона неуверенно кивает, и парень, привстав, берет ее за руки, помогая подняться. — Точно все нормально? — переспрашивает гриффиндорец. — Да… Все нормально, спасибо, — тихо проговаривает она, снова ощущая неловкость. Он казался прежним, и это взволновало ее. Сердце учащенно забилось. А ведь всего лишь капелька внимания… Позже девушка ругала себя за такую реакцию, но момент так и остался теплым вопреки здравому смыслу. Невилл и Гарри появились одновременно. Джордж, заметив их приближение, спешно развернулся и ушел к Алисии, с которой и тренировал заклинание. — Гермиона, прости! — жалобно проговорил напуганный Невилл. — Я в порядке, — ободряюще взглянув на ребят, улыбнулась Гермиона. Однако больше Невилл не попадал в нее заклинаниями, и Джорджу было незачем появляться поблизости. А после закончились и тренировки ОД, прервавшись на зимние каникулы. * * * Гермиона давно не переживала так сильно, как в тот день. Проснувшись утром в приподнятом настроении из-за приближающегося окончания семестра, гриффиндорка спустилась в гостиную, где ее по обыкновению должны были ждать Рон и Гарри. Однако в их закутке никого не было. «Проспали». Гермиона присела в кресло, облокотившись на стол. Время шло. Гермиона нервно постукивала пальцами по столешнице. Заметив вышедшего из спальни Дина, девушка подлетела к нему с просьбой разбудить двух сонь. — Ты ведь не знаешь! С Гарри сегодня ночью что-то странное произошло. То ли кошмар приснился, то ли заболел. Кричал, его трясло. Мы его еле разбудили. Он что-то кричал про папу Рона. Пришла Макгонагалл. А потом они все ушли к директору. И больше не вернулись. — А во сколько все это произошло? — прошептала Гермиона. — Было… часа три ночи, — зевнул Дин. — Мы из-за этого сегодня сами проспали. Сначала девушка надеялась найти друзей в Большом зале, однако их места пустовали. Не было видно и Джинни, которую гриффиндорка хотела расспросить о брате. Вероятно, девочка уже ушла на занятия. Тревога становилась все сильнее. В классе заклинаний места друзей так же пустовали. Уже во время урока в дверь постучали, и девочка-третьекурсница передала профессору Флитвику письмо. — Мисс Грейнджер, подойдите ко мне, — неожиданно произнес профессор. Девушка недоуменно поднялась с места. Подойдя к преподавателю, она прочитала в протянутом ей письме просьбу зайти к директору и пароль — «Летучая шипучка». И в этот момент она поняла, что ничего хорошего от этой встречи ждать не стоит. Так и случилось. Директор обрисовал все события, произошедшие той ночью. Пропали не только Гарри и Рон, но и все остальные Уизли. И сейчас все они направляются в больницу Святого Мунго. А ей надо решить, отправится ли она на каникулы на площадь Гриммо или же вернется домой, как и планировала. Первый вариант предполагал необходимость определенных мер безопасности. Гермиона, помедлив секунду, решилась. Не хотелось мешать семье Уизли, которым будет вовсе не до того, чтобы заботиться о ней. Но она волнуется и хочет быть рядом, чтобы не дать им всем впасть в отчаяние. Перед обедом она успела сбегать в совятню и отправить письмо родителям, придумав вескую причину для того, чтобы «остаться в замке». Любимые лыжи могут подождать в такой ситуации. Да и как она может уехать развлекаться, когда произошло такое? Она никогда не врала родителям, но сейчас не хотела их тревожить. Пусть лучше думают, что она осталась в школе. Во время обеда в Большом зале разразился настоящий скандал. Никогда прежде никто из учащихся замка не видел, чтобы профессора выясняли отношения у всех на виду. Амбридж готова была взорваться от ярости подобно навозной бомбе. Дамблдор спокойным голосом отвечал на ее выпады, после чего предложил продолжить беседу у себя в кабинете. Судя довольной улыбке, которая на мгновение мелькнула на его лице, подобное мероприятие было сделано на глазах у всех не просто так. А вечером следующего дня она уже была на площади Гриммо. Для маскировки пришлось ехать до Лондона на автобусе, а после уже своим ходом добираться до нужной улицы. Уже оказавшись там, девушка поняла, что приняла правильное решение. Она была нужна. И если Уизли постепенно приходили в себя после ужасов последнего дня, моральная поддержка потребовалась Гарри. * * * Вечером, после посещения больницы Святого Мунго, ребята собрались в спальне мальчиков и устроились слушать последнюю в сезоне игру по квиддичу между командами, названия которых ничего не говорили Гермионе. Девушка сидела чуть в стороне от сгрудившейся возле приемника компании и скучающе изучала уже в который раз каждый сантиметр комнаты. Идея послушать квиддич пришла Рону. Все Уизли и Гарри моментально поддержали его, близнецы даже умудрились стащить приемник из кухни прямо из-под носа миссис Уизли, которая занималась приготовлением ужина. Гермиона не могла ничего сказать против идеи. Из-за нее одной запретить ребятам слушать любимую игру было неправильно. Сначала гриффиндорка пыталась вместе со всеми вслушиваться в звуки трансляции, однако уже спустя несколько минут поняла — не ее. Если смотреть квиддич она еще могла, то слушать и понимать было крайне сложно, поэтому девушка сдалась. Тратить время на скуку стало невыносимо. — Я скоро вернусь, — тихо проговорила она, выскальзывая в коридор, услышав в ответ лишь «угу» и «ну давайте же!». Сидеть с миссис Уизли на кухне не хотелось, поэтому девушка решила прогуляться по дому. По памяти она открыла дверь в комнату, которую она видела летом. Все ее четыре стены занимал гобелен семейства Блэк. От этой комнаты веяло королевским величием. Рассматривая каждого человека, Гермиона ощущала себя словно не в своей тарелке. Она, маглорожденная девушка, смотрит на многовековую историю магической семьи. Окажись она здесь еще лет 40 назад — и ее убили бы сразу за одно только появление на пороге этого дома. Разглядывая лица и имена, девушка постепенно избавилась от страха. Чем-то этот гобелен похож на магловский. Картинки не двигаются, да и у обычных людей тоже есть большие древа жизни. Неожиданно за спиной раздался хлопок, заставивший девушку вздрогнуть и резко обернуться. — Вот ты где. Мы тебя потеряли. Джордж. В его всегда веселом голосе слышится едва уловимое облегчение. — А я здесь решила все рассмотреть, — пролепетала Гермиона, кивнув в сторону стены. — Родословная семьи Блэк? Тебе настолько неинтересно слушать квиддич? — удивленно вскинул брови вверх парень, подходя ближе. — Сказала бы, мы бы занялись чем-нибудь другим. — И вы из-за меня одной пропустили бы игру? Нет уж. К тому же я еще летом хотела его рассмотреть, да все времени не было. Парень, встав слева от Гермионы, принялся так же изучать гобелен. — Здесь где-то должна быть и наша семья — мы какие-то дальние родственники Блэков, — пояснил Джордж, обходя комнату по кругу. — Вот здесь. Девушка подошла к тому месту, куда указывал Джордж, и вздрогнула. Черные пятна вместо лиц и имен — одно за другим — и так вся ветка. — Забавно, — усмехнулся парень. — Гобелен магический, наверное. Мы считаемся осквернителями крови уже давно, мне кажется, еще до рождения Билла. А тут мы все. Вряд ли они рисовали наши лица, чтобы потом их стереть. — Это… ужасно, — сглотнув, выдавила Гермиона. — Видимо, здесь было совсем нечем заняться. Так и вижу, как эта дряхлая старуха с картины из коридора сидит здесь и вглядывается в ветку в ожидании нового человека, которого можно будет выжечь. И ручки трясутся от нетерпения. Гриффиндорка прыснула, живо представив себе эту картину. Девушка и парень продолжили рассматривать гобелен. Джордж шутил, придумывая истории для изображенных. — Ой. Это что… Малфой? — поразилась Гермиона. — Смотри, какая у него шляпа, — расхохотался Джордж, ткнув пальцем в головной убор на голове мальчика. На голову Драко была надета остроконечная шляпа, чем-то напоминающая Распределяющую. Она выглядела старой, потертой и какой-то бесформенно-помятой. То ли ее вид, то ли выбранный гобеленом ракурс повлиял на то, что на мальчика нельзя было смотреть без смеха. — Жаль, нельзя это показать Малфою и всей школе. И даже не подденешь особо. Вряд ли он видел это изображение, — посетовал Джордж. — Вы собираетесь продолжать? — после небольшой паузы тихо проговорила Гермиона, пронзительно посмотрев на гриффиндорца. — Да. Это справедливо. Он должен ответить за свои действия, — твердо ответил Джордж, делая шаг в сторону. — Но вас могут поймать! — отчаянно воскликнула девушка, вынуждая посмотреть на нее. Он должен понять, что все может закончиться плохо. Она переживает! — Мы не боимся быть пойманными. Нам уже терять нечего. Этот мерзавец считает, что ему все сойдет с рук. То, что делаем мы, так это показываем, что теплое местечко у власти никак ему не поможет. — Ох… но вас могут отчислить! — Этого мы тоже не боимся. Единственное, чего я боюсь, так это того, что можешь пострадать ты, — в запале проговорил он, а после спешно добавил: — Или кто-то еще, кто к нашим шалостям не имеет никакого дела. Но у наших розыгрышей есть и другая сторона. Они отвлекли Малфоя от поисков ОД. Это нам на руку, верно? — улыбнувшись, подмигнул парень. В следующий миг позади распахнулась дверь. — Я нашел их! — воскликнул Рон, крикнув кому-то внизу. — Сначала одна пропала, потом второй. Матч уже закончился. Гарпии победили. А мама кушать зовет. * * * Рождественским утром Гермиона проснулась слишком рано. Какой-то тихий, но надоедливый звон раздавался прямо у кровати. Девушка с трудом приоткрыла глаза. За окном было еще темно. Джинни спала на кровати в противоположном конце комнаты, отвернувшись к стенке и, кажется, не проснулась. Приподнявшись, девушка посмотрела на прикроватную тумбочку, где стояли часы. И замерла. Рядом с флаконом духов с повязанным на нем розовым бантиком лежал похожий на лилию мерцающий сине-фиолетовый цветок и исполнял такую знакомую едва слышную мелодию.