- Я Псих!

Глава 3

Минут 10 заняло на то, чтобы добраться из второго корпуса в первый.Я до сих пор не очень разбираюсь в этой психушке, хоть и провел здесь год. Она словно лабиринт за одним поворотом всегда стоят ещё, как минимум два поворота влево или в право.Первый корпус был светлее чем второй, стены тут были светло - оранжевого цвета, и с меньшим количеством решёток на окнах.

Это больница скажем так была ограменной считая бассейны на подвальных этажах и с крышей для отдыха где можно было хорошо загореть летом. Одним словом "курорт" для душевно больных, но никто этим не пользовался, дверь на крышу была уже как пол года закрыта связи с тем, что с нее сбросилась одна из пациенток, это навело шуму, поэтому и прибавилось больше таких, как Гольдаф.

Переходя арку, которая выглядела весьма мрачной, словно это арка была порталам из которого сумасшедшие возвращались в "адекватную среду".Подойдя к кабинету психиатра Гольдаф постучался и вошёл, следом поплелся и я.

Я бывал тут часто перед тем как мне делали шоковую терапию, меня на кресло-каталке пристегнутым кэ подлокотникам , где главный психиатр который руководил этой психушкой, проводил тесты. После бесконечных вопрос в меня вводили атропин за 30-60 минут до терапии,чтобы предотвратить аритмию.Позже меня перевозили в подвал 3 корпуса.

Там меня ждало всеми любимая для шизанутых, выходящих из-под контроля пациентов кресло. Мед братья садили меня на это кресло, пристегивали, так словно я какой-то беглый преступник убивший более сотни человек. Но перед этим они высушивали меня в прямом смысле высушивали убеждаясь, что я полностью сух, они подключали к моей голове множество различных проводов на присосках.Затем они включали свои зловещие приборы и пускали электрический ток по моей голове. Боль была адская, я не могу сказать насколько, через это нужно пройти самому, ощутить на собственной коже.

Они останавливали ток и спрашивали слышу ли я все ещё голоса, я сквозь слезы отвечал, что слышу и они радостно включали адскую машину.Они могли сделать мне анестезию, но для пущевого эффекта и для экономии никто этого не делал, как сказала мне одна из старших мед сестр "боль это часть терапии ".Я мечтал о том, чтобы запихнуть ее в это кресло и пустить по ее "умной голове" ток.

В кабинете психиатра, я увидел на кресле сидящую маму. Я стоял в ступоре некоторые время, не хотел подходить к ней слишком близко.Мне было страшно.

Психиатр, а точнее доктор Хайнс быстро посмотрел на меня, и я не хотя сел на соседний стул рядом с мамой. О докторе Хайнсе, я могу сказать, что он был таким же ровным счётом психопатом, как и все остальные в этой психушке.Он постоянно следил за порядком у себя на столе и на своем накладном парике.

-Сынок-произнесла мама и повернулась полностью ко мне, от чего я быстро отвёл глаза в сторону

- Привет - сухо ответил я.

Я был немного обижен на свою мать, она ни разу не пришла меня навестить, ни одного письма, ни звонка, ни смс. Она даже отправила согласие на терапию по электронной почте, хотя могла приехать.

- Ладно, давайте быстрее начнем быстрее закончим-доктор Хайнс заждал внимание

- Ой да, да конечно, извините-быстро произнесла мама и я почувствовал ее взгляд на себе

- Я не буду возвращаться к тому разговору год назад, выскажусь кратко-он поправил свой белоснежный халат и продолжил- ваш сын, он серьезно был болен и я уверяю вас, вы сделали правильный выбор, что отдали его в нашу великолепную больницу.

Мама молча кивала, а я молился чтобы этот напыщенный индюк побыстрее заткнулся.

- Пройдя курс шоковой терапии, и принимая антидепрессанты, я с уверенностью могу сказать, что он здоров и может находиться в обществе не нанося вред ни себе, ни другим, но лучше ему быть подальше от всяких стрессовых ситуаций.

- К сожалению нельзя полностью излечится от этой болезни, и если болезнь начнет снова прогрессировать, то мы его заберём обратно. Ну что же надеюсь этого не повторится - он встал пожал руку моей маме и улыбнулся во все белоснежные зубы которые были светлее на тон чем его халат- до свидание

Гольдаф проводил нас до ворот.Заметив нас два мощных охранника таких же как и Гольдаф, открыли ворота, и мы вышли.