Destiny road 142 или День святого Патрика

Глава 7.

Многие считали Себастиана Смайта баловнем судьбы, везунчиком, а также самодовольным нахалом. Что ж, так оно и было, он сам знал и не стеснялся этого. Ведь не его вина, что родился он в состоятельной семье, что природа наградила привлекательной внешностью, умом, способностью к языкам, да ещё и красивым голосом. И он пользовался всем этим по полной, наслаждаясь тем, что жизнь могла предложить: будь то дорогие вещи или хорошая французская книга, прочитанная в оригинале, или же самые красивые парни, по первому зову падающие к его ногам. Зачастую в прямом смысле.

Однако, к его чести надо сказать, парень довольно рано понял, что блага, достающиеся легко, много удовольствия не приносят. То есть, приносят, конечно, но хватает его ненадолго. Тогда начался в жизни Себастиана Смайта период «войны за независимость». Ну, война – это громко сказано. Никаких радикальных действий он предпринимать не стал, а просто оповестил своих родителей, что не намерен продолжать династию, обеспечивая себе будущее в юридической фирме отца, а поступает на журналистику в университет далёкого Бостона.

Так что, да, самодовольства у Смайта было не отнять, но, как ни странно, это довольство собой, своими достижениями и своей жизнью отнюдь не сопровождалось самодостаточностью. Себастиан, как в воздухе, нуждался во внимании окружающих, что вполне объяснимо для артистической натуры, каковой он и являлся, но тут было ещё кое-что. Он и под страхом смертной казни не признался бы в этом, но Смайту был просто необходим «якорь», человек, полностью отличающийся от него самого, надёжный, честный, влюблённый… в Себастиана, естественно. Эта мечта-идея жила в его душе давно и тайно ото всех, столь резко контрастируя с его привычным стилем жизни завзятого плэйбоя.

Но, сколько бы мы ни мечтали, это не может подготовить к воплощению наших заветных желаний. Так что, Себастиан встретил появление Блейна в своей жизни совершенно и абсолютно неподготовленным. Себастиан растерялся. Рядом с Андерсоном, таким спокойным, и рассудительным, но, в то же время, забавным и весёлым, ему хотелось свернуться калачиком, желательно, прижавшись к тёплому бочку своего мужчины и довольно мурлыкать. Да, ему хотелось… проблема была лишь в том, что он не умел. Нет, он, конечно, изо всех сил старался быть для Блейна самым белым и пушистым, но надолго его не хватало, старые привычки брали своё, и он срывался, пропадая на всю ночь в каком-нибудь клубе, благо, это всегда можно было списать на неформальные встречи с нужными людьми. Но не эти короткие и не столь уж частые загулы Смайта главным образом огорчали Андерсона. Хуже всего было, когда они оказывались в компании друзей, коллег или родни Блейна. Тут Себастиан включал режим "стерва", не жалея едких замечаний, сарказма и колкостей. Потому что – сюрприз-сюрприз! – Себастиан Смайт оказался жутким собственником. И все, кто хоть сколько-нибудь приближался к его Блейну, автоматически становились угрозой и вносились в чёрный список. И если в сравнительно небольшом и уже "своём" Бостоне, где близкие друзья Андерсона появлялись редко и наездами, а коллеги из госпиталя, по счастью и в силу собственной занятости, оставались всего лишь коллегами, эту ситуацию ещё можно было как-то держать под контролем, то в Нью-Йорке многое могло поменяться. И не в пользу Себастиана. Поэтому он так внутренне воспротивился идее грозящего переезда и так распсиховался, когда получил сообщение Блейна о предложении ему работы от известной нью-йоркской клиники, что, впав в детство, весь день игнорировал звонки собственного парня. И поэтому так возликовал, когда тем же вечером получил другое сообщение с восхитительным музыкальным предложением руки и сердца. Потому что в качестве официального жениха он получал право голоса в подобных решениях, ведь, когда делают предложение, значит, собираются строить совместную жизнь, так? А решать, где её строить уже становится делом обеих заинтересованных сторон.